Стихотворения
Шрифт:
Я шагаю по Москве, как шагают по доске.
Я шагаю по Москве,
Как шагают по доске.
Что такое — сквер направо
И налево тоже сквер.
Здесь когда–то Пушкин жил,
Пушкин с Вяземским дружил,
Горевал, лежал в постели,
Говорил, что он простыл.
Кто он, я не знаю — кто,
А скорей всего никто,
У подъезда, на скамейке
Человек сидит в пальто.
Человек он пожилой,
На Арбате дом жилой, —
В доме летняя еда,
А
Переходит в понедельник
Безо всякого труда.
Голова моя пуста,
Как пустынные места,
Я куда–то улетаю
Словно дерево с листа.
1963
ПЕРЕД СНЕГОМ
Такой туман, и мост исчез.
Рукой прохожего узнаешь через дождь,
Когда над незнакомою рекой
По незнакомой улице идешь.
Все незнакомо, все переменилось,
А час назад, до первых фонарей,
Все тосковало,
Все непогодой,
Слякотью томилось, —
И тьмы звало, и все же становилось
И на душе и в небесах — смурней.
Декабрь 1973
В темноте кто–то ломом колотит
В темноте кто–то ломом колотит
И лопатой стучится об лед,
И зима проступает во плоти,
И трамвай мимо рынка идет.
Безусловно все то, что условно.
Это утро твое, немота,
Слава Богу, что жизнь многословна,
Так живи, не жалей живота.
Я тебя в этой жизни жалею,
Умоляю тебя, не грусти.
В тополя бы, в июнь бы, в аллею,
По которой брести да брести.
Мне б до лета рукой дотянуться,
А другою рукой — до тебя,
А потом в эту зиму вернуться,
Одному, ни о ком не скорбя.
Вот миную Даниловский рынок,
Захочу — возле рынка сойду,
Мимо крынок, корзин и картинок,
У девчонки в капустном ряду
Я спрошу помидор на закуску,
Пошагаю по снегу к пивной.
Это грустно, по–моему, вкусно,
Не мечтаю о жизни иной.
Вчерашний день погас, а нынешний не начат...
Вчерашний день погас,
А нынешний не начат,
И утро, без прикрас,
Актрисою заплачет.
Без грима, нагишом,
Приходит утром утро,
А далее — в мешок–Забот, зевот… И мудро
Что утро настает,
И день не обозначен,
И ты небрит и мрачен.
Светлеет. День не начат,
Но он пешком идет.
Стоял себе расколотый —
Вокруг ходил турист,
Но вот украл Царь–колокол
Известный аферист.
Отнес его в Столешников
За несколько минут,
А там сказали вежливо,
Что бронзу не берут.
Таскал его он волоком,
Стоял с ним на углу,
Потом продал Царь–колокол
Британскому послу.
И вот уже на Западе
Большое торжество —
И бронзовые запонки
Штампуют из него.
И за границей весело
В газетах говорят,
Что в ужасе повесился
Кремлевский комендант.
А аферист закованный
Был сослан на Тайшет,
И повторили колокол
Из пресс–папье–маше.
Не побоялись бога мы
И скрыли свой позор —
Вокруг ходил растроганный
Рабиндранат Тагор.
Ходил вокруг да около,
Зубами проверял,
Но ничего про колокол
Плохого не сказал.
Посвящается Феллини
Мертвец играл на дудочке,
По городу гулял,
И незнакомой дурочке
Он руку предлагал.
А дурочка, как Золушка,
Ему в глаза глядит,—
Он говорит о золоте,
О славе говорит.
Мертвец, певец и умница,
Его слова просты —
Пусты ночные улицы,
И площади пусты.
«Мне больно, мне невесело,
Мне холодно зимой,
Возьми меня невестою,
Возьми меня с собой».
П. К. Ф.
Что за жизнь с пиротехником —
Фейерверк, а не жизнь,
Это адская техника,
Подрывной реализм.
Он веселый и видный,
Он красиво живет,
Только он, очевидно,
Очень скоро помрет.
На народном гулянье,
Озарив небосклон,
Пиротехникой ранен,
Окачурится он.
Я продам нашу дачу,
Распродам гардероб,
Эти деньги потрачу
На березовый гроб.
И по рыночной площади
Мимо надписи «стоп»
Две пожарные лошади
Повезут его гроб.
Скажут девочкам в ГУМе,
Пионер и бандит —
Пиротехник не умер,
Пиротехник убит.
1959
ЛЕТО
Летали летние качели
На самом деле,—
Дитя орало в колыбели,
И летний день куда–то плыл.
И травы превращались в сено,
Не сразу, скажем,— постепенно,—
Все было, было постепенно,
Как постепенен летний день.
ПЕРЕДЕЛКИНО
Меняют люди адреса,
Переезжают, расстаются,
Но лишь осенние леса
На белом свете остаются.
Останется не разговор
И не обиды — по привычке,
А поля сжатого простор,
Дорога лесом к электричке.
Меж дач пустых она вела,—
Достатка, славы, привилегий,
Телега нас обогнала,
И ехал парень на телеге.
Останется — наверняка —
В тумане белая река,
Туман ее обворожил,
Костром на берегу украсил,