Стизотворения Рахель в переводе М.Яниковой
Шрифт:
Михаль
"И полюбила Михаль, дочь Саула, Давида...
– и презрела его в сердце своем."
Книга Самуила, 1, II
О Михаль, ты сестра мне -
ведь связь поколений крепка,
и еще виноградник
полынью сухой не зарос,
и на платье твоем
не поблек еще пурпур полос,
золотые браслеты твои
мне звенят сквозь века.
Не однажды я видела,
как ты стоишь у окна,
и
твои отражают черты.
О Михаль, о сестра,
я ведь тоже грустна, как и ты,
и, как ты,
на презренье к любимому осуждена.
* * *
Только стук дверей, только лязг замка…
Только стук дверей, только лязг замка -
и стихают шаги в ночи.
И к чему мой зов, и к чему тоска,
если ты их не различишь?
Так поставь же, гордость, на сердце знак,
горечь, душу мою залей,
потому что я одинока так,
как слепец среди площадей.
* * *
Все я вам поведала теперь…
Все я вам поведала теперь,
распахнула дверь.
В комнатах бродили чужаки,
указаньям следуя руки:
"Тут - пустые чаянья и месть,
а покой отчаяния - здесь.
Это - смотрит из угла
гордость, что растоптана была".
И случилось так:
ты был с ними, мой родной чужак.
Посмотрел, как все, и вышел прочь.
Я - в углу. Настала ночь.
"Вдруг", - мелькает мысль в тиши ночной, -
ничего и не было со мной?"
Книга моих стихов
Те стоны мои в час нужды и печали -
от боли, от гнета оков, -
теперь ожерельями слов они стали
и белою книгой стихов.
Со всех тайников были сорваны дверцы,
расхищено то, что огнем
пылало в глубинах разбитого сердца,
в беспомощном сердце моем...
http://www.youtube.com/watch?v=c9sZuIvqaxs
Исполняет Дани Гранот, музыка Наоми Шемер.
Преграды
Когда я была девчонкой,
я часто бывала грустна.
Ходила в одежде черной,
играла совсем одна.
Пусть лет промелькнула стая,
той девочки больше нет,
но вот - как прежде, грустна я,
и та же мета на мне.
Преграды - те же, что в детстве,
меж мной и людьми лежат,
но только в траур одето
не тело теперь, а душа.
Может быть
Может быть,
и придумала все это я?
И, как знать,
никогда я не мчалась с рассветом в поля,
отгоняя остатки сна?
Никогда,
никогда в эти длинные жаркие дни
не слыхали снопы, не слыхали поля,
как в устах моих песнь звенит?
В синеве твоих волн никогда не купалася я,
о, Кинерет родной,
мой Кинерет родной!
Ты-то - был?
Или сон это мой?
http://www.youtube.com/watch?v=0sokC2Vo0YY
Музыка - Иегуда Шарет, исполняет Эстер Офарим
Цветы "быть может"
Прекрасны клумбы у меня в саду.
и выросли на них цветы "Быть может".
К садовничьему пристрастясь труду,
как я растила их! Как лезла я из кожи!
Я выставила стражу у ворот
и на ее рассчитывала верность.
Цветы хранила я от всех невзгод,
боясь, что в сад проникнет Достоверность.
Но та пробилась через семь оград,
и сразу приговор ужесточила,
и превратила в кладбище мой сад
и мой цветник - в могилы превратила.
Если Господня воля...
Если Господня воля -
мне на чужбине скитаться,
то, Кинерет, позволь мне
хоть в могиле рядом остаться.
Мы наконец-то вместе.
Здесь покой небывалый.
С поля несутся песни,
что я когда-то певала.
Здесь меня не забыли.
Здесь мой путь подытожен.
Дерево на могиле
благословляет прохожих.
Если Господня воля -
мне вдали от тебя скитаться, -
я вернусь, о Кинерет!
Позволь мне
хоть в могиле рядом остаться.
Союз с эхом
Залману
Как союз между звуком и эхом,
так и наша с тобою связь.
Ей года и века - не помеха,
в сердце память живет, затаясь.
На вершине - двое.
как ветер,
весела она и легка,
ну, а он - черноглаз и светел,
как еврейский отрок в веках.
Он сказал: