Сто баксов на похороны
Шрифт:
– Откуда ты знаешь, – перебила его Вика, – что мне ничто не угрожает? Я подсознательно чувствую опасность. Поэтому и не забираю домой Антошку, хотя очень скучаю. А так здесь все напоминает о Николае. Мне кажется, что я до сих пор слышу его голос. Понимаю, что это ненормально, – увидев глаза Алексея, кивнула Вика. – Но я хочу, чтобы это было так. Я не хочу и не могу забыть Кольку!.. – Она тихо заплакала.
– Зачем ты хочешь узнать? – Подойдя, он осторожно положил ей на плечи руки. – Что это даст?
– Не знаю, – покачала головой Вика. – Но я хочу узнать, кто стоит за этим. Кто забрал у меня Колю.
– Да вот в том-то и хрен, – зло бросил Зубов, – что не при делах я! Кто-то подставил меня по-полному. Тихона замочили. На ноже тоже мои пальчики. Хреновина какая-то! – Он треснул кулаком по столу.
– Да, – покачал головой Лошак, – кому-то ты крепенько насолил. Вспомни, кому дорожку перешел? А может, кто из старых терпил своего часа дождался и решил тебя упрятать надолго?
– Все может быть. Мы в Охотском и яхты на абордаж по полной программе брали. Раз, помню, – усмехнулся Зуб, – гусь один, в золотых очках, все грозился. Мол, я вас… Наверное, уже рыбешки и косточки обглодали.
– Ты где махаться так наблатыкался? – спросил Лошак.
– В детстве сам занимался. По мешку руками и ногами лупил. В кровь руки разбивал. Потом начал бить чем удобно. Локтями, коленями. Пальцами тыкать. Сосед один, самбист, увидел, ну и вроде как тренировал немного. Но я решил ствол себе достать. Мента отделал. Сел. Вышел, – усмехнулся он. – И вообще ни один срок до конца не оттянул. Богатый покровитель был. А в последний раз по помиловке откинулся.
– Слышал, – ухмыльнулся Лошак. – После нашей с тобой стычки я справки навел. Скажу честно, получить с тебя хотел. Но братва за тебя ништяк базарила. Я тогда не в настроении был. На меня два магазина вешают. Подельник, сучонок, сдал. Мразь поганая! Я в отказ иду, но голый номер, просто по привычке упираюсь. Опознание было. Вообще хана! – поморщился Лошак. – Раскрутят на всю катушку. Ты Хомяка Питерского знаешь?
– Сидели вместе.
– Вот он, сучара, и ломанул меня.
– Да он мне по зоне не нравился. Крученый, как хвост поросячий. А ты что, другого найти не мог?
– Да как-то все само получилось. Я его и не знал раньше. Вот и загулял. Меня за мента искали. Участкового на хате положил по бухе. Вот и гульнул. Думал, куда-нибудь курканусь в глубинку. И хрен на рыло! Ну, я этому Хомяку на суде глотку перегрызу! У тебя дела, похоже, тоже швах, – сочувственно посмотрел он на Зубова. – Все против тебя.
– Точняк. Вырваться бы, я бы с ходу следствие навел.
– Тебе за Тихона предъявить могут, – осторожно проговорил Лошак. – У него приятели – крутые ребята. Да и по зонам его знают как козырного фраера. Так что…
– В курсе, – перебил его Зуб. – Но если не чертило попадется, поймет, что Тихона замочить я не мог. На кой мне его валить было? Чтоб мусорам нож с отпечатком оставить?
– Вот в этом-то и хрен. Базарок катит, что ты свою игру мылишь. Мол, отпечатки на маслятах и стволе, да еще на ноже, которым Тихона завалил, я оставить не мог. Мол, не чертило. Мусора тоже так подумают и припаяют тебе от силы пятерик. А ты от заказного в тень уйдешь. Я и такое слышал.
– Лихо девочки плясали, – усмехнулся Зубов. – Это дочери мои, – продолжил он известную лагерную присказку.
Лошак гулко рассмеялся.
– Мне б на волю вырваться, – зло проговорил Зубов, – я бы разобрал рамс! С кого начать – знаю.
– Ты снова куда-то уходишь? – удивленно посмотрела на дядю выглянувшая из спальни Инна.
– Дела, племянница, – улыбнулся Глеб. – Надо по одному вопросу решить все. А потом уж и погулять как следует.
– Когда придешь?
– Без малейшего представления. Как только, так сразу.
Она рассмеялась.
– Покедова! – Махнув рукой, Глеб вышел.
– Я, наверное, тоже уйду! – крикнула Инна вслед.
– А как же мне попасть в твои хоромы? – Глеб вернулся в прихожую.
– Ключ второй возьми. – Она бросила ему ключ.
Глеб поймал его и сунул в карман. Кивнув, снова вышел. Захлопнул дверь.
«Куда же он ходит? – попыталась догадаться Инна. – Может, к какой-нибудь женщине? Мама, когда была жива, говорила, что у него в Москве была одна любовь. Он вроде из-за нее и уехал из столицы в Якутию. Сейчас в артели работает, золото добывает. А шуба действительно хорошая. И шапка тоже. Надо будет поговорить с ним об этом. Если там он может доставать таких хотя бы штук по пятнадцать в месяц, можно неплохо заработать. Даже учитывая дорогу. Надо будет обсудить это с…»
Длинно проиграл вызов мобильного. Она взяла его.
– Да?…
– Ну что же, – кивнул грузный мужчина в дорогом костюме. Его узкие глаза на полном лице хитро блеснули. – Все-таки ты нас дожал, Михайлов! – погрозил он пухлым пальцем сидевшему напротив Константину. – Но если вдруг что-то…
– Перестань, Саид, – укоризненно покачал головой сидевший рядом с Константином загорелый толстяк. – Мы серьезные люди, и вдруг ты позволяешь себе какую-то ребяческую вольность. Смотри, мол… Не солидно.
– А мне эта штука ни к чему, – сказал Саид. – Мне деньги нужны и безопасность. Я почему так долго не соглашался – советовался с коллегами. У нас с Москвой все время провалы были. Людей теряли и товар. А уж про деньги и вспоминать не хочется. Вот поэтому я и…
– Если что-то вдруг, – перебил Константин, – накроется, мы все оплатим. Разумеется, если не по вине твоих людей.
– Вот это слова мужчины, – кивнул Саид.
– Значит, по рукам?
– Насчет этого, – кивнул азиат, – договорились.