Сто боев – сто побед
Шрифт:
– Затем, что мне жить хочется! А ты у меня из доверия вышла! Окончательно!
49
Над морем уже забрезжил рассвет. Кащеев посмотрел на часы, потом перевел взгляд на приемник. Зеленый глазок, показывавший, что питание включено, исправно светился. А вот красный светодиод, который должен был зажечься при поступлении сигнала, был по-прежнему темным и безжизненным.
И Кащеев вдруг ощутил беспокойство. По всем его расчетам, самолет из Москвы уже давно должен был прилететь. Ну а добраться до закрытого района, имея в распоряжении вертолеты и гидроавиацию Черноморского
Кащеев поднялся и прошел к окну. Отдернув занавеску, он открыл дверь и высунулся на балкон. Море темным одеялом простиралось до начавшего светлеть неба. Место, где находилась захваченная «Варшавянка», как и практически весь закрытый район, располагалось за линией горизонта. Его увидеть Кащеев не мог. Зато он вдруг рассмотрел на траверзе поселка несколько растянувшихся цепочкой огоньков.
У Кащеева екнуло сердце. Он бросился в комнату и через пару минут вернулся уже с биноклем. Припав к нему, он увидел растянувшийся почти у линии горизонта конвой. Несколько кораблей кильватерной колонной направлялись в сторону Севастополя. То, что они возвращались на главную базу Черноморского флота, могло означать только одно: лодку уже давно освободили. А раз так, то и радиозаграждающие помехи сняли…
Кащеев бросился к приемнику. Тот оказался в порядке. Да и не могло с ним ничего случиться, ведь работал он на фиксированной частоте. Кащеев несколько секунд смотрел на приемник, словно бы гипнотизируя его, потом положил прибор на стол и обессиленно плюхнулся в кресло.
Потянувшись рукой к бутылке, он набулькал полный стакан коньяка и выпил его, даже не поморщившись. После этого Кащеев провел рукой по лицу и снова глянул на приемник. Но красный светодиод и не думал загораться…
50
Дверь кают-компании Главного штаба Краснознаменного Черноморского флота Российской Федерации распахнулась. В гулкий коридор с высоченными потолками выскочил адьютант. Следом за ним показались командующий ЧФ и замдиректора ФСБ. Настроение после сытного обеда у них было не то чтобы безоблачное, но вполне нормальное – как-никак инцидент с захватом «Варшавянки» закончился вполне сносно: сама лодка была уже на базе, никакой утечки информации не последовало…
– Разрешите обратиться, товарищ генерал? – шагнул наперерез свите Логинов.
Замдиректора быстро посмотрел на него и повернулся к командующему ЧФ:
– Спасибо, адмирал! Я к вам зайду позже, перед отлетом!
– Да-да, конечно! – понимающе кивнул командующий.
Он со своей небольшой свитой двинулся дальше. Замдиректора повернулся к Логинову и негромко сказал:
– Идемте, полковник, в кабинет!
Через пару минут они уже вошли в громадную комнату с лепными потолками, украшенную портретами знаменитых флотоводцев. Замдиректора вытащил сигареты и прошел к окну с открытой форточкой.
– Ну? – сказал он.
– Мы с Плотниковым только что вернулись из кафе, где мичман Сацких был завсегдатаем… По фотороботу, составленному со слов Лизы, один из знакомых мичмана, тоже моряк, опознал человека, с которым пару раз видел Сацких…
Замдиректора выпустил струю дыма к роспахнутой форточке. Виктор продолжил:
– То есть картина случившегося установлена практически полностью. Кащеев, а я уверен, что это был именно он, на почве совместного употребления спиртных напитков вошел в доверие к мичману. Ну и использовал для съема информации… Личности поднятых водолазами со дна моря на месте захвата «Варшавянки» убитых татар тоже идентифицированы по фото. Это члены подпольной ваххабистской группы «Серые волки Крыма» Ильмиев и Халилов. К ним Кащеев подобрал другие ключики… В общем, остается только дождаться результатов экспертиз, но, я думаю, они полностью подтвердят наши предположения о том, что при допросе мичмана Сацких применялся скополамин или его аналог и что в качестве усыпляющего вещества на подводной лодке был использован «веселящий газ»…
– А жизни членам экипажа ваши экспертизы тоже возвратят? – глухо спросил замдиректора.
– Виноват, товарищ генерал! Не понял…
– А что тут понимать! Замечательно, конечно, полковник, что вы так оперативно воссоздали картину захвата! Честь вам и хвала за это! Но только его бы не случилось, если бы вы не упустили Кащеева!
Логинов коротко вздохнул и переступил с ноги на ногу.
– Прошу прощения, товарищ генерал! Но я Кащеева не упускал, – глухо сказал он. – Я его привез в Москву из Крыма в наручниках! И передал на Чкаловском «Альфе»… А упустил его на набережной Москва-реки спецназ УФСБ. Меня там, простите, не было!
– Да не надо мне переводить стрелки на спецназ, полковник! Они свое получили! Я имею в виду то, что случилось в Одессе! Вы за себя отвечайте!
– В Одессе Кащеева в море топил Моня! И я в рапорте четко указал, что сообщаю о ликвидации с его слов!
– Это ничего не меняет, полковник! Моня, если вы забыли, уже даже не наш агент! Так что вся ответственность за то, что Кащеев ушел, ложится на вас! – резко проговорил замдиректора. Повернувшись к Виктору, он посмотрел на него, потом прошел к столу и продолжил: – Вы с вашим Моней упустили предателя, который, в силу своей прежней должности, имел доступ к самой разнообразной сверхсекретной информации! И способен на все! Надеюсь, вы осознаете это?
– Так точно! – кивнул Виктор.
– Садитесь, – сказал замдиректора уже обычным тоном. Логинов прошел к столу, замдиректора тем временем опустился в кресло и кивнул: – Можете курить, разговор будет долгим…
– Спасибо, товарищ генерал! – сказал Виктор, отодвигая стул.
Замдиректора раздавил в монументальной бронзовой пепельнице окурок и посмотрел на Виктора.
– Следствием по «Варшавянке», полковник, займется специальная совместная группа Главной военной и Генеральной прокуратур. Ее члены уже вылетели в Крым. Так что экспертизы и оперативно-следственные действия отставляем в сторону. Наша задача наконец ликвидировать Кащеева! Это понятно?
– Так точно, товарищ генерал! Но сделать это будет очень непросто!
– Нужно было идти служить не в ФСБ, а в интендантство, полковник! У нас простых задач, извините, нет!
51
Кащеев смотрел в стену над телевизором. После того как он увидел на горизонте конвой кораблей ЧФ, его охватил странный ступор. Он просидел неподвижно около часа.
Потом снова выпил и уставился в стенку. Наконец Кащеев пошевелился и повернул голову. За окнами давно рассвело. Кащеев посмотрел на часы и удивился. Надежды на то, что его план сработает, уже практически не оставалось. Но Кащеев знал, что в жизни бывает по-всякому.