Сто боев – сто побед

Шахов Максим Анатольевич

А дальше в наушнике послышался голос Шварца:

– Чего?..

Шварца Кащеев вообще-то своим врагом не считал. Ведь Кащеев был разработчиком, а разработчики отличаются трезвостью оценок. Считать своим врагом Шварца было все равно что воспылать ненавистью к веревке палача. Шварц не был врагом, он был тупым орудием в руках Мони. Но это тупое орудие Кащеев с удовольствием отправил бы к праотцам вместе с его хозяином…

Кащеев напряженно вслушивался. Ему было крайне важно понять, о чем спросил Шварц. Но Логинов с ответом медлил. Пауза затянулась, и Кащеев вдруг понял, что Логинов разгадал его замысел.

– Ненавижу! – сквозь стиснутые зубы выдохнул Кащеев и мгновенно достал мобильный.

В наушнике послышался топот. Слишком умный Логинов видно хотел выбросить СВУ в море. Но Кащеев дважды подряд ткнул в кнопку вызова, отправив тем самым сигнал на подрыв…

122

Труба, за которую с ловкостью тренированного добермана прыгнул Монин охранник, был диаметром около метра. Над палубой она возвышалась тоже примерно на метр. Сверху труба была прикрыта люком с наклонными прорезями. Люк был закрыт на замок.

Логинов не был большим специалистом по части плавучих сооружений, но о предназначении этого самого люка догадаться было несложно. Плавучесть сцене придавали огромные понтоны. Для их осмотров и обслуживания как раз и был устроен этот самый лаз.

Логинов мгновенно метнулся к нему и буквально вбил куклу в одну из щелей крышки. Синтетический мини-Моня при этом недовольно хрюкнул, но в щель протиснулся и полетел вниз. Из-за трубы испуганно выткнулся охранник.

– Ложись! – крикнул ему Логинов, прыгая под ближайшую перегородку.

Он не знал, насколько глубоко под сцену уходит эта самая труба и что она там собой представляет. Однако другого варианта у Виктора просто не было. Труба должна была если и не принять на себя всю энергию взрыва, то, во всяком случае, сильно погасить ее.

Прыгнув под перегородку, Логинов еще в полете по давно усвоенной в «Альфе» привычке прикрыл руками голову. Время тянулось словно резиновое, и Виктор точно не знал, сколько секунд он пролежал в таком положении. А потом в трубе грохнуло…

123

Сообразив, что в кукле бомба, Шварц сам не понял как оказался за углом, на съемочной площадке. Вытянув шею, он увидел, как Логинов с мини-Моней в руке скрылся за углом.

В этот самый момент ассистент режиссера, сидевший справа от Карапета Израилевича, вскинулся:

– У нас накладка!..

Режиссер метнул взгляд вправо. Перед ассистентом стоял монитор, на который транслировалась контрольная картинка с камеры, установленной на набережной.

– Почему посторонние на площадке?.. – возопил Карапет Израилевич.

Тут все дружно повернули головы и увидели Шварца. Тот умудрился встать точно перед второй камерой, дававшей фон для первой. Она стояла в стороне и без оператора снимала голубой щит.

– Немедленно уйдите!.. – крикнула Шварцу помрежка. – Вы в кадре!

Шварц растерянно повернулся и уставился в направленный на него объектив с красным глазком. Моня приоткрыл один глаз. В этот момент Шварцу закричали и зашипели все – оператор, супервайзер, помрежка и ассистент режиссера:

– Уйдите!

– Назад!

– В сторону!

– Вперед!

Шварц от этих команд растерялся вконец. Он чуть присел, подался вбок и вытянул голову к режиссерскому столу.

– Черт бы вас побрал! – вскрикнул в сердцах Карапет Израилевич.

И черт словно услышал его просьбу.

– Бух! – разнеслось за перегородкой.

Там что-то пронзительно хрустнуло, и в воздухе мелькнула подломившаяся металлическая стойка. Оставшаяся без опоры труба каркаса тента резко прогнулась. Болты крепления разом оборвались, и труба рухнула вниз, словно топор гильотины. Она наверняка бы убила Шварца, но рвущийся тент развернул ее боком. И труба, словно гигантским молотком, ударила оборванным фланцем рядом со Шварцем.

Доска в месте удара мгновенно провалилась под сцену, словно клавиша рояля под пальцем дипломанта конкурса имени Чайковского. Второй конец доски выпрыгнул из пола вместе с присевшим на нем Шварцем и, будто из катапульты, запустил его в небо через дыру в тенте.

– Дым!!! – истерично возопил Карапет Израилевич, вцепляясь обеими руками в свою шевелюру.

124

– Бух! – услышал лежащий Логинов, и его окатило упругой волной.

Звук взрыва был не очень громким. СВУ, видно, упало в воду, так что и энергия взрыва распределилась где-то там внизу, между понтонами. Сцена просто ощутимо подпрыгнула, как катер на волне. Одновременно что-то пронзительно стукнуло вверху, тут же раздался треск, и перегородка, под которой лежал Логинов, со скрежетом накренилась.

Логинов сжался в комок, но перегородка устояла, а настил вздрогнул от сильного удара. С набережной донесся тысячеголосый вскрик, за которым вдруг наступила удивительная тишина – такая, какая бывает только после боя.

И в этой тишине Логинов вдруг услышал вопль. Он доносился сверху и быстро приближался. Ощущение было такое, словно на плавучую сцену пикировал с неба на своем «Зеро» японский камикадзе. И ничего не понимающий Логинов мгновенно вскочил на ноги…

125

– Тук-тук-тук!.. – раздавалось в наушниках. Потом топот вдруг умолк, и Кащеев услышал: – Хрусь!

– Черт! – прошипел он, втупившись в дисплей своего мобильного.

Кащеев сделал все очень быстро, но из-за скопления на набережной огромного количества людей соединение произошло с задержкой.

– Длинь-длинь! – наконец сообщил о нем мобильный.

– Б-бух! – одновременно донеслось из-под плавучей сцены.

В тот же миг из ее крыши в небо выбросило человека. Толпа ахнула. Кащеев в первый миг тоже обрадовался, решив, что это Логинов. Однако, присмотревшись, он увидел, что взрывом подбросило Шварца.