Сто килограммов для прогресса
Шрифт:
Как только процесс наладился, наделали полсотни больших гильз за три часа. «Скока надо?!» — кричат. Это они тысячу гильз за пару дней сделают! Тысяча выстрелов к пушке! Это всего две тонны бронзы, а у меня ее тонн пятнадцать. Стреляные опять переплавим.
Так, ставлю план — пятьсот гильз, пятьсот чугунных корпусов фугасных снарядов. Это я себя еще придерживаю, а то бы назаказывал на почве «снарядного голода». Потому как тут еще две проблемы. Первая — пикриновая кислота очень химически активна, боюсь я ее. Поэтому, долго хранить мелинитовые снаряды, даже в двойной изоляции шашки, я опасаюсь. Будем держать запас шимозы в химпосуде, и собирать готовые выстрелы небольшими партиями.
Вторая проблема — фугасный 65-мм снаряд против фусты слишком
Так что против фуст желательно применять 40-мм пушки, но у меня на шхунах стоят по одной пушке — или-или. Не удобно, да и 40-мм — тупиковый вариант, против мавн слабый, а на суше совсем бесполезен. Надо полностью переходить на 65-мм и делать откатник и вертлюговый лафет.
Можно сделать осколочную гранату как у пушки Барановского, больше чугуна, меньше ВВ. Будет куча осколков разного размера, а пробоина небольшая. Часть гребцов погибнет, но спасем остальных. Но попасть в фусту сложно что фугасным, что осколочным.
А если сделать картечный выстрел? Мы их не делали из экономии, а теперь с гильзами проблем нет. Посчитал — места в снаряде для чугунной картечи маловато, ставить туда свинцовую — дорого, два кило в каждый снаряд. Мне же их не десяток надо.
Надо шрапнель делать, там ГПЭ могут быть гораздо мельче, им не надо лететь 200–300 метров, так что пойдут стальные или чугунные. Но для эффективной работы шрапнельного снаряда нужна точная дистанционная трубка. Чертежи у меня есть, но это надо делать, работать над этим абы кого не поставишь, есть дела и поважнее. Сделаем пока просто картечь, копию снаряда пушки Барановского — 96 картечин по 25 грамм, дальность маловата, но надо пробовать.
* * *
Пришли писари — хвастаются — закончили печатать книгу, переплеты части книг еще клеят. Вот она, наша первая печатная книга — «Сказки Пушкина», и я вдруг понял, какое это достижение. Даже если Таврия сейчас сгинет, а эти сто экземпляров раскидать по Руси — то я не зря прожил жизнь. И тут, словно читая мои мысли, писари мне чуть ли не ультиматум выдвигают: надо больше бумаги! Эти сто экземпляров — капля в море! Как делить эти книги? Все кто знает про эти книги готов заплатить любые деньги, лишь бы заполучить книгу себе. А еще они нужны в школы, как и азбука с арифметикой. Тут я с ними согласился, но сказал что будем делать новые бумажный и печатный цех в Каффе, чтобы готовились к переезду и думали над планировкой новых цехов.
* * *
Да, производство бумаги надо увеличивать в разы. После того, как мы стали получать диоксид серы из гипса, проблем с сырьем не стало — опилок и извести в избытке. Крахмал стали получать еще и из картофельных очисток, а когда научились добавлять в бумагу канифоль и парафин ее качество улучшилось, а потребность в крахмале уменьшилась. Также качество бумаги улучшилось от обработки целлюлозы формалином. Так что из сырья надо будет прибавить крахмал, синтез парафина и завоз гипса из карьера под Каффой. А вот само производство бумаги надо переделывать. Объём чанов для переработки опилок надо увеличивать в несколько раз, надо увеличить реактор для пережога гипса. Но это все уже будем делать в Адлере.
А как делить книги не сказал. Так, по одной всем кто печатал. Потом всем гражданским служащим — «синим мундирам», армейским командирам от подпоручика и выше. По десять штук в Чернореченскую и Каффскую школы. Остальные пока в резерве. Накопим бумаги будем печатать максимальный тираж — сколько выдержат матрицы. Ну ориентируемся на тысячу экземпляров. Писари повеселели. Типографию выделяем в отдельную организацию, но оставляем под управлением писарского приказа.
* * *
Так же сказал готовиться к переезду электронщикам и стеклодувам. Электронщики в ближайшее время ничего нового не создадут, закончат второй сварочный генератор и все. Стеклодувам сказал наделать больших бутылей для хранения реактивов и самой ходовой химической посуды. Новый поташ пока не делать, тот что есть потратить на оконное стекло не жалея угля.
Начал постепенно вывозить селитру из Инкерманских пещер. Но все вывезти нереально, тем более скрытно, там тонн сто, как минимум. И оставлять это татарам очень не хочется. Надо организовать прикрытие массового вывоза селитры. Через пару недель в Адлере построят склад, и надо будет увозить десятками тонн.
Так ведь Инкерман — это еще и карьер белого камня, а крошка идет на производство известнякового раствора. Это совсем рядом, и бочки с селитрой можно выдать за бочки с известью, только будет несоответствие объемов, для стройки надо десяток бочек, а я буду вывозить сотни. Как раз пригодились бочки с плотов осман, они большие, литров по триста, и мы собрали их около полусотни.
А на какую стройку я это буду вывозить? Так стройку надо организовать! Я тут мучаюсь, как бы Менгли не догадался о моем знании его планов. Я начну строить в центре Каффы новое здание, скажем, для магазина. Будем строить не спеша, как бы красиво, из инкерманского камня (ну так захотел) Если человек строит дом, вряд ли он собрался бежать — должен подумать Гирей. Послал человека заказать камни в Инкермане.
Еще надо вывозить доломитовые блоки из пригорода Каффы для домны, но это я делаю не первый раз, не должно привлечь внимание. Только адрес доставки будет другой — Адлер.
Про серу вспомнил — тоже стратегический ресурс. Надо же, как в Крыму много всего стратегического. Графит вон еще. Я мало того что весь графит скупил, но еще объявил скупку по полуторной цене в нашей лавке, через пару недель это стало давать плоды — принесли около двадцати килограмм, небольшими кусками.
Послал экспедицию на Казантип за серой. Ту, что была на поверхности мы уже собрали, дальше надо выкапывать из ила. Для этого сварили мы специальный инструмент похожий на плуг, только вместо лемеха — наклонная решетка из вертикальных стальных прутьев. Шхуна отвезла шестерых рабочих и четырех солдат на место. Вола купили у татар на месте, поставили шатры. Плуг и вола соединили длинной веревкой, чтобы вол ходил по твердому, и стали перепахивать ил. Ил проходит сквозь прутья, а все что твердое — камни и куски серы — поднимаются по прутьям наверх. Только работать надо втроем — один пашет, второй серу собирает, третий вола ведет. Так в две смены и работают потихоньку, солдаты охраняют. Шхуна приходит, забирает серу, привозит еду и воду. Колодец есть недалеко, но вода в нем солоноватая, даже вол пьет неохотно. Так что поток серы пошел.
После нескольких рейсов за рудой, разобрали машину «Архимеда». Я сам посмотрел вкладыши, поршневую — заметного износа не обнаружил. Пройдет еще в несколько раз больше.
Так что экспедиция на Донбасс уже готова. «Архимед» уже оснащен как надо, капитанский мостик оснащен электрическим освещением двух видов — ярким и ночным, сигнальная система на цветных светодиодах соединяет с машинным отделением. А чтобы привлечь внимание механиков, сделали электрический звонок, очень громкий — по звуку напоминает школьный звонок. После капитанской рубки идет мачта с гафельным вооружением, мачта невысокая — но вдруг понадобиться. После мачты — люк топливного бункера, там сейчас дрова. Потом дымовая труба, не толстая, но довольно высокая. После трубы начинается довольно длинная кормовая надстройка с каютами. Каюты есть и в кормовой части трюма — вокруг дейдвуда много места оказалось. Там нет иллюминаторов — но машинную команду это не смутило, живут они там, тем более есть электрическое освещение.