Сто лет безналом
Шрифт:
— Я тоже, — поддержал шефа Егоров, — завтра наведаюсь в архив. Выясню, не дурачит ли нас кто-нибудь. Проверить нужно!
— Давай, Сергей, проверяй, — одобрил полковник действия подчиненного. — А то, понимаешь, мистику развели, а нам — расхлебывай!
п. Кулустай.
ИТК строгого режима…
— Лицом к стене! — скомандовал молоденький сержант, одетый в новую, еще не выцветшую форму внутренних войск.
Зубов привычно отвернулся, хотел сцепить руки за спиной, но вовремя вспомнил про скатанный в рулон матрас, который держал под мышкой. Сержантик заглянул в кормушку, [2] затем долго гремел ключами, отпирая тугой
2
— Кормушка — открывающееся окошко в дверях камеры, через которое заключенным подают еду (тюремн. жаргон).
3
— Хата — камера (тюремн. жаргон)..
— Вперед! — приказал сержант, хлопнув Зубова по плечу.
Петр переступил порог камеры. Дверь, громко лязгнув напоследок, закрылась, отрезая Зубова от остального мира.
Петр наметанным взглядом оглядел хату и её жильцов: шестнадцать шконарей, [4] два из них пустые. После вонючего вагонзака, [5] где на одно спальное место тулили троих ЗК, а на дальняк [6] выводили раз — два в сутки, здесь был рай. Перед дверью лежало свежевыстиранное вафельное полотенце. Ничуть не смущаясь, Зубов деловито вытер о полотенце грязные гады. [7] С крайней шконки неожиданно подскочил плюгавенький мужичонка неопределенного возраста в драной майке. Зажимая обсосанный папиросный окурок редкими гнилыми зубами, мужичонка гонял его из одного угла рта в другой.
4
— Шконка, нары, лежанка, кровать — спальное место заключенного (тюремн. жаргон)..
5
— Вагонзак, «Столыпин» — вагон для перевозки заключенных (тюремн. жаргон)..
6
— Дальняк, параша — туалет (тюремн. жаргон)..
7
— Гады — ботинки (тюремн. жаргон)..
— Ах ты, гнида, — заверещал он неожиданно тонким голосом, — люди этим полотенцем хавальник утирают…
— Твое что — ли? — жестко перебил визжащего мужика Петр.
— А хоть бы и мое? — не унимался фраерок, приближаясь к Петру расхлябанной шаркающей походкой.
— Тогда эта весчь в нужном месте, — Петр продолжал бесцеремонно вытирать о полотенце ноги, — на человека ты мало похож!
— Ну, тварь… — мужичок поперхнулся слюной от такой неслыханной дерзости. — Ща порву, сука! — завизжал он, разрывая на впалой груди ветхую майку.
— Уймись, болезный, — спокойно посоветовал ему Зубов, — сам порвешься, никакой лепила [8] не склеит!
— Угомонись, Промокашка! — поддержал Зубова сиплый голос, раздавшийся из дальнего конца хаты. — Я сам!
Услышав погоняло шестерки, Зубов не смог сдержать улыбки. Тот, кто наградил бедолагу такой кликухой, по всей видимости, глубоко уважал братьев Вайнеров.
— Слышь, Пряник, чего лыбишься, — окликнул Петра все тот же сиплый голос, — кантуй сюды! Базар к тебе сурьезный!
8
— Лепила — врач (тюремн. жаргон).
Промокашка после слов неведомого заступника как-то съежился и прикусил язык. Но когда Зубов проходил мимо, нарочито зацепил его плечом и злобно зашипел в след:
— Я тебя, суку, еще урою!
Петр не обратил на слова шестерки никакого внимания.
— Я — Хряк, — представился сиплый, — смотрящий! [9] Здесь моё слово — закон!
Хряк действительно смахивал на кабана: такой же грузный и неопрятный. Маленькие глазки сидели слишком близко друг к другу на здоровом, заросшем рыжей щетиной лице. Неестественно вывернутые ноздри дополняли сходство с боровом, превращая широкий нос в свиное рыло. На обнаженной груди Хряка красовался большой портак [10] — крест на цепи. Крест, выполненный в виде трефовой масти, гласил однозначно — его хозяин вор. На предплечье красовался череп, нанизанный на кинжал, роза и змея, накрученная спиралью на лезвие. Над змеиной головой Дубов рассмотрел маленькую корону, и это означало, что Хряк здесь по праву царь и бог.
9
— Смотрящий — воровской авторитет, тот, кто на вверенной ему территории (в данном случае камера) следит за исполнением воровского закона.(тюремн. жаргон).
10
— Портак, портачка, регалка, наколка, орден — татуировка (тюремн. жаргон).
— Можешь не называться, — продолжил смотрящий, — ты — Посох. Я тебя ждал.
Москва.
— Простите, — кашлянул Егоров, заглядывая в приемное окошко архива. — Мне нужно поговорить, — он сверился с бумажкой, — с Семеновой С. М.
— Софьей Михайловной? — переспросила приемщица — молодая симпатичная девушка.
— Наверное. Я не знаю, — мило улыбаясь, пожал плечами Сергей.
— А по какому вопросу? — улыбнулась в ответ девушка.
— Вот, — Егоров показал документы, — по поводу запроса. Нужно кое-что уточнить.
— Вам прямо по коридору, затем налево. Третья дверь, — девушка была само очарование, к тому же в этот ранний час посетителей не было, и она откровенно скучала.
— Спасибо, э-э-э…
— Света, — представилась девушка.
— Сергей, — ответно расшаркался Егоров. — Светлана, вы мне несказанно помогли. В знак моей благодарности и нашего нечаянного знакомства, я осмелюсь пригласить вас в какой-нибудь маленький, уютный ресторанчик. Вы что делаете сегодня вечером?
Девушка зарделась, потупила глаза.
— Мы с вами даже не знакомы, — нерешительно прошептала она.
— Давайте так, Светлана, — Егоров полностью взял инициативу в свои руки, — когда я буду уходить, вы подумаете и скажете. А за ужином и познакомимся, — он подмигнул Светлане и отправился искать третью дверь налево.
Двигаясь по полутемному коридору, Егоров не переставал улыбаться. Он уже не сомневался, что Светлана согласиться на встречу с ним. Вот и нужная дверь. Сергей тихонько постучал костяшками пальцев.
— Войдите! — донесся из-за дверей сочный девичий голос.
Егоров толкнул дверь и вошел в кабинет. За столом, заваленным грудой документов, сидела сухонькая седая старушка. Сергей огляделся по сторонам в поисках обладательницы чудесного голоса.
— Молодой человек, — старушка на миг оторвалась от бумаг, строго посмотрела на Егорова поверх больших старомодных очков, — я вас слушаю.
— Мне нужна Семенова Софья Михайловна, — справившись с секундным оцепенением, пробормотал Сергей. Он не мог поверить, что эта невзрачная старушка и есть обладательница роскошного голоса.
— Это я, — ответила Софья Михайловна, — чем могу служить?
— Майор Егоров, уголовный розыск, — официально представился Сергей, — вот мои документы…
— Ну, ну, ну, — рассмеялась старушка, — не надо так, вы мне во внуки годитесь! Вас как звать-величать?
— Сергей, — опешил Егоров.
— Ну, вот и хорошо, Сереженька. Что у вас там?
— Ответ на запрос, — Егоров протянул пачку бумаг, — надо проверить!
Софья Михайловна взяла бумаги, поправила очки и быстро пробежала глазами по документу.