Сто ответов на один вопрос
Шрифт:
– Ангелины Львовны нет в офисе, – сообщил он. – Случилось несчастье. Разве вы об этом не слышали?
– Слышали, – подтвердила я. – Но мне нужно поговорить с ее заместителем.
– С Александром Константиновичем? – удивился охранник. – Он что, будет следующим героем вашей программы?
Я не оценила юмора и покачала головой. Охранник показал нам, где находится кабинет заместителя Ходаковой, и проводил нас до двери. Войдя в приемную, я сразу же попала в поле зрения молоденькой секретарши, которая стояла около окна, помешивая ложкой чай в кружке. Девушка сразу же возвратилась
– Мы к Александру Константиновичу, – сообщила я, ощущая за своей спиной дыхание Костика.
– Как вас представить? – поинтересовалась девушка, подняв телефонную трубку.
– Ирина Анатольевна Лебедева!
Девушка поморщилась, набрала номер и сообщила своему начальнику, что в приемной его ожидает посетитель. Получив ответ, секретарша положила трубку.
– К сожалению, Александр Константинович не сможет вас сегодня принять, – с виноватым выражением лица произнесла она. – Он сейчас занят. Приходите завтра.
– Занят? – удивилась я. – Я подожду здесь, когда многоуважаемый Александр Константинович согласится меня принять. Разговор очень важный.
Я сказала это немного высокомерно, и девушке явно не понравился мой тон. Присев на кожаный диван напротив ее стола, я не сводила взгляда с секретарши.
– Ирина… – начала она и запнулась.
– Анатольевна.
– Ирина Анатольевна, у нас произошло несчастье, – взвизгнула она.
– Я в курсе!
– Приходите завтра!
– Мне нужно поговорить с Александром Константиновичем сегодня, – безапелляционным тоном сказала я и поерзала на диване, усаживаясь поудобнее. Костик стоял рядом.
Секретарша с недовольным видом опять подняла телефонную трубку, нажала кнопку и пожаловалась на мою настойчивость начальнику. Положив трубку на место, она посмотрела на меня свысока, но тем не менее подошла к внутренней двери кабинета. Открыв ее, она нехотя пригласила меня войти. Костик проскользнул за мной.
Александр Константинович сидел за рабочим столом, обложившись со всех сторон бумагами. Какие-то бланки, договоры, справки лежали повсюду в стопках. Даже стулья для посетителей были забиты ими. Видимо, Александр Константинович на самом деле весь был погружен в работу. Создалось ощущение, что он проводил ревизию текущих дел.
Заместитель Ходаковой оказался гораздо старше по возрасту, чем можно предположить. Ему было около пятидесяти, и голову его венчала заметная лысина, слегка прикрытая волосиками с затылка. На носу болтались очки с маленькими линзами. Взгляд Александра Константиновича мне показался каким-то хитроватым. Я вообще не привыкла доверять голубоглазым мужчинам, а тут еще и такому странному на вид. Заместитель осмотрел меня с ног до головы, но даже не вышел из-за стола, только поднял на лоб очки, отчего выражение его лица стало весьма комичным.
Костик освободил несколько стульев от бумаг, на которые мы и присели.
– Ирина Анатольевна? – начал он разговор первым. – Кажется, вы являетесь ведущей программы «Женское счастье», в которой принимала участие Ангелина Львовна?
Я кивнула.
– Именно после вашей программы с ней и произошло несчастье, – констатировал еще один факт заместитель, пронзив меня взглядом. – Вы об этом знаете?
Опять последовал кивок, но я не торопилась заводить задушевный разговор с ним. Александр Константинович не понравился мне с первого взгляда. Однако, что было тому виной, я не могу сказать. Может быть, его лысина, может быть, пронзительный взгляд голубых глаз. А может быть, то, что для себя я его определила как убийцу своей начальницы.
– Теперь мне приходится заниматься всеми делами, – вздохнув, сообщил Александр Константинович и кивнул на горы бумаги. – Что же на этот раз вас привело к нам?
– Разговор может не понравиться вам, – предупредила я заместителя и тут же ринулась с места в карьер: – У нас есть факты, подтверждающие, что именно вы убили Ходакову!
– Что? – растерялся Александр Константинович и даже привстал со своего места. – Какие факты? Вы понимаете, о чем говорите?
– Да, – уверенно ответила я. – Ангелина Львовна успела мне сообщить о проверке документации фирмы накануне ее смерти. Так вот во время проверки обнаружилось, что вы проводили левые сделки на стороне. Конечно, этим заниматься не нам, а сотрудникам правоохранительных органов…
– Тем более непонятно, что вы делаете в моем кабинете?
Я не обратила внимания на вопрос Александра Константиновича и спокойно продолжала:
– У вас было немало мотивов для убийства…
– Какого убийства? – перебил он меня, вскрикнув в сердцах. – Вы же знаете, что с Ангелиной Львовной произошел несчастный случай!
– Который оказался вам на руку! О левых сделках Ходакова никому не успела сообщить, кроме меня. К тому же после ее смерти вы формально становитесь руководителем фирмы. Разве не так?
Александр Константинович потупился и теперь смотрел на меня с некой опаской.
– И что вы этим хотите сказать? – коварно спросил он.
– То, что именно вам, Александр Константинович, была выгодна смерть Ходаковой, – победоносно провозгласила я.
– Ну и что? – хмыкнул Александр Константинович. – Мало ли кому была выгодна ее смерть? Но это не повод обвинять конкретно меня в убийстве.
Я села в лужу! Бросая обвинение заместителю Ходаковой, я была уверена, что он повинен в ее смерти. Сейчас же мои мысли приняли противоречивый характер. В какой-то степени Александр Константинович оказался прав: основания для подозрения его в убийстве Ходаковой были слишком хилые, и он заметил мою растерянность. Сейчас-то он и воспользуется ситуацией, чтобы оправдать себя в моих глазах. И, решив, что не поверю ни одному слову заместителя Ходаковой, я ожидала его возражений на брошенное обвинение.
Но их, как ни странно, не последовало. Александр Константинович ничего не сказал, а только поправил на столе несколько стопок бумаг. Оправдываться он и не думал. Я беспомощно оглянулась на Костика, который сидел с другой стороны стола и показывал взглядом на выход из кабинета.
Александр Константинович демонстративно сел на свое место и взял в руки какие-то бланки. Спустив очки на переносицу, он занялся их изучением, не обращая на наше присутствие никакого внимания, ненавязчиво давая понять, что разговор закончен.