Столица
Шрифт:
— А гонорар? — спросил Отто.
— Вам не следует об этом беспокоиться, — ответил эльф, кивнул нам и ушел.
— Ничего не понимаю, — пробормотала я.
— Спасибо! — с чувством сказал мастер Клаус. Он знал: то, что обсуждается на совете мастеров, дальше совета не уходит — солидарность коллег.
— Будете должны, — ответил Отто кисло.
Мы вышли на улицу. Я повертела головой по сторонам, уверенная, что Ирга где-то поблизости. Однако мужа не было видно. Я нахмурилась. Ему что, не сказали, что я попала в тюрьму? Быть такого не может, как правило, близких
— Странно, что Ирги нет, — озвучил мои мысли Отто. — Впрочем, он может быть где-то в недрах Управления, бегать и ходатайствовать за тебя. А может, сидит в ближайшем кабачке, на улице-то мороз.
Мы направились в кабачок, который был открыт круглосуточно. Главное Управление правопорядка — место оживленное, выручка течет в карманы беспрерывно. Для этого владельцу заведения пришлось обзавестись огромной семьей, члены которой работали посменно.
Поговаривали, что хозяин работает осведомителем, и именно поэтому этот кабачок до сих пор остается единственным на всю улицу. Однако на всякий случай поговаривали об этом очень-очень тихо.
В кабачке «Колодки» некроманта не обнаружилось, однако там был Ломиториэль, хмуро потягивавший из высокого бокала какой-то коктейль. При виде нас он оживился.
— Ольгерда и… гном! Я так рад, что вас выпустили!
— Я Отто, — напомнил мой лучший друг, подвигая мне стул. Он совсем не обиделся, что Ломиториэль не помнит его по имени — эльфийский у полугнома преподавала полуэльфийка Адель, по которой Отто до сих пор иногда вздыхал.
— Профессор, — сказала я, сделав официанту большой заказ, нужно было успокоить и нервы, и желудок, — наш адвокат — ваших рук дело?
— Моих, — кивнул Ломиториэль. — Я не мог оставить свою бывшую ученицу в беде.
— И сколько же мы вам должны? — сразу перешел к делу Отто.
— Лаириэль взял процент с тех денег, которые вам выплатило Управление правопорядка, — сказал преподаватель. — Это стандартная практика для адвоката, а работать с вами он согласился, потому что я его попросил.
— Спасибо, — искренне поблагодарила я, — если бы не его помощь, неизвестно, сколько бы мы просидели в тюрьме!
— Да, — улыбнулся эльф, — Лаириэль работает очень быстро. Время — деньги. До свидания, Ольгерда! До свидания, Отто!
Преподаватель бросил на стол несколько монет и ушел.
— Эльфийская вежливость, — пробормотал Отто.
— Знать бы еще, почему он взялся мне помогать…
— Как это — почему? Сегодня он поможет любимой ученице Бефа, завтра Беф поможет любимому ученику Ломиториэля. Все держится на личных связях. Ты лучше скажи мне, почему ты отказалась немного пощипать Клауса. У него столько денег, что нам и не снилось!
— Зачем нам публичный скандал и судебное дело? — пожала я плечами. — Это во-первых. И не говори мне, что тогда о нас многие узнают и побегут заказывать артефакты. С коллегами надо дружить, а не ругаться зазря, это — во-вторых. В-третьих, сколько лет работает Клаус? Ты веришь, что он мог совершить такую глупую ошибку, которая привела к взрыву артефактов? Я — нет.
— Все ошибаются, — убежденно сказал Отто.
— В любом случае, я считаю, что с этим делом нужно разобраться, так сказать, внутрисемейно. Там обязательно вскроются те обстоятельства, о которых мы не знаем. И это нужно выяснить и запомнить, чтобы самим так не попасться.
— Думаю, скорее всего, его конкуренты решили убрать.
— Даже если так! Это же прецедент. Если такое случилось, следующими можем пострадать мы, потому что конкуренция среди начинающих очень жесткая. Пока совет мастеров сдерживал все в рамках, а если начнется… Если богатым можно, то почему нам нельзя? Ты хочешь жить, зная, что в любой момент наш уютный дом и мастерская могут взлететь на воздух?
Отто задумался, терзая бороду.
— Нужно отправить письмо в гильдию Мастеров Артефактов сейчас же. Собрание всего региона — вот что нам нужно!
После того как мы поели и поделили деньги компенсации, Отто спросил:
— Так ты в итоге на распродаже так ничего и не успела купить?
— О! — подскочила я. — Спасибо, что напомнил! Ведь день же еще не закончился! Отто, ты поможешь мне нести покупки. Теперь я точно куплю себе орочьи сапоги, хе-хе!
— Я бы на твоем месте не о покупках думал, — заметил Отто, — а о муже. Куда Ирга подевался? Жена в тюрьме, а его и след простыл.
— А, найдется, — махнула я рукой. — Пошли на распродажу!
Только под вечер, уставшие, но довольные, мы вернулись домой. Как ни бурчал Отто, но он тоже поддался всеобщему настроению и купил себе кое-что, а также приобрел подарки сестрам и матери. Конечно, самое интересное уже размели, но нам хватило на что потратиться.
Я вышагивала в новехоньких орочьих сапогах и чувствовала себя королевой. Теперь любые морозы мне нипочем! Да я теперь могу часами на улице стоять — и мне все равно будет тепло! К тому же они дорогие, да, они очень дорогие, мне будут завидовать знакомые девушки — не каждая может себе позволить купить настоящие орочьи сапоги. Эта мысль грела меня ничуть не хуже, чем сама обновка.
— Не могу понять, чему ты так радуешься, — сказал Отто, пока я перебирала покупки, разложив их на столе в гостиной. — У тебя есть, у других нет. Конечно, это приятно, но не настолько же.
— Отто, в моей семье пять дочерей! И каждой нужна была одежда, каждой нужно было что-то купить, а мои родители совсем не богаты. Я приходила в Лицей и видела, что моя юбка устарела на несколько сезонов, а туфли под нее совсем не подходят, а других нет. Теперь я могу себе это позволить! И юбки, и туфли, и орочьи сапоги!
— Да-да, это конечно, — спустил меня друг с небес на землю, — только теперь у тебя нет денег совсем. А шапку купить ты забыла.
— Ничего, — отмахнулась я. — Шапку мне муж купит… Кстати, а где он?
— Я давно ждал, когда же ты это спросишь. Ты, золотце, удивительная женщина! Другая бы уже давно бегала по городу и голосила.
— Ты думаешь, он… — шепотом спросила я, чувствуя, как у меня враз пересохли губы.
В доме повисла зловещая тишина. Отто не спешил ее нарушать, любуясь выражением моего лица.