Столкновение характеров
Шрифт:
– Ну и характер у тебя! – шепнул он. – Ведь ты подстроила этот “несчастный случай”?
– Надо было вылить кофе на тебя!
– Жаль, что не вылила. Ивонн своего не упустит: могу себе представить, во сколько мне обойдется наряд, который она завтра выберет!
Аманда с удивлением взглянула на Пьера и по выражению его лица поняла, что ее выходка с кофе его всего лишь рассмешила. Какой же он бывает обаятельный и как жаль, что по отношению к ней это проявляется так редко!
Через несколько минут возвратилась мадам Дюбрей (уже без Ивонн) и сказала, что пятно сошло полностью, но платье так намокло, что Люсьен повез гостью домой.
По насмешливому взгляду Пьера Аманда решила, что он наконец пришел в хорошее расположение духа, но постепенно, когда гости стали расходиться, Пьер опять помрачнел.
Интуиция подсказывала ей, что его удручает ее неприличное поведение за столом, и, когда вечеринка закончилась, Аманда, не расположенная к словесным турнирам, решила поскорее укрыться в своей комнате.
Как только за последним гостем закрылась дверь, она устремилась к лестнице, но ее попытку к бегству пресек Пьер, встав у нее на пути на второй же ступеньке.
– Не так быстро, любимая. Ты что, не хочешь побыть несколько минут со мной наедине?
– Полагаю, мне лишь остается пожелать вам спокойной ночи, – тактично заметила мадам Дюбрей и, улыбнувшись, в полной уверенности, что голубки начнут сейчас ворковать, быстро пошла наверх.
Тьер молча повлек Аманду в гостиную и закрыл дверь.
– Я прекрасно понимаю, что ты не самая умная девушка в мире, – процедил он сквозь зубы, – но у меня есть все основания подозревать, что ты не такая кретинка, какую из себя строишь.
– О чем это ты? – настороженно спросила она.
– О представлении, которое ты сегодня устроила. Я не верю, что горничная не умеет пользоваться ножами и вилками, ну а то, что ты порезала булку в суп и раздавила картофель… – Он не нашел подходящих слов и, схватив ее за плечи, начал трясти, как пыльную тряпку. – Зачем ты строишь из себя дебилку? Что, черт побери, происходит?
Аманда лихорадочно соображала, что бы ему сказать, зная, что в противном случае он будет доканывать ее вопросами до тех пор, пока сам не найдет на них ответы.
– Ты уверен, что я дура, вот я так себя и веду. От удивления Пьер опустил руки.
– Ты права. Наверное, это я дурак. Я должен был не унижать, а помочь тебе. Наверное, я переоценил свои возможности: Пигмалион из меня не получился.
– Хотел превратить попугая в воробья? – тихо спросила она.
Пьер усмехнулся.
– Учитывая цвет твоих волос, скорее в малиновку. – Он посмотрел на нее долгим взглядом. – Если бы ты только знала, насколько ты красивее в более приглушенных тонах…
– А я люблю яркие! – сказала Аманда и умудрилась выдавить две-три слезинки. Заметив слезы, он вздрогнул.
– Прости меня, Мэнди. У меня нет никакого права критиковать твой вкус. Я наговорил тебе много неприятного, но ведь это для твоего же блага.
– Скажи лучше, для своего, – жалостно шмыгая носом, прошептала Аманда. – Ты только об этом и думаешь. Я для тебя ничего не значу. Просто девушка, которую ты нанял сделать работу, а когда все будет кончено, ты обо мне и не вспомнишь.
– Не вспомню? – Он нахмурился и потер пальцем подбородок. Аманда обратила внимание на синеву его отросшей щетины, и ей вдруг пришло в голову, что если он не побреется перед сном, то утром его лицо станет еще темнее. – О чем ты думаешь? – спросил Пьер, и она сгоряча так все и выложила.
Он явно не ожидал подобного ответа и рассмеялся.
– Вечером я бреюсь только тогда, когда сплю не один. Удовлетворена?
Аманда вспыхнула. Она давно уже так не краснела и разозлилась на себя.
Глядя на ее пылающие щеки, он помрачнел. – Кто бы мог подумать, что тебя так легко вогнать в краску!
– Вовсе нет! Просто вся эта дурацкая затея и… и ты такой странный…
– Ты тоже. “То вдруг дитя, то вдруг мудрец, она была…"
– Я знаю эти стихи! – гордо заявила Аманда. – Я не ходила в платную школу для знати, но кое-что усвоила.
– Ну вот опять все та же песня! Заводишься с пол-оборота! Я не говорю, что мы похожи, но при чем здесь происхождение и образование? У меня много знакомых девушек, которые учились в престижных школах, но у меня с ними нет ничего общего.
– Тем не менее рано или поздно ты женишься на одной из них. Ведь не на такой же, как я?
Пьер смутился.
– Не спорю, Мэнди. Большинство людей предпочитают сближаться с теми, кто разделяет их интересы и взгляды.
– А почему ты решил, что я их не разделяю? Ты же не даешь мне даже шанса! Ведь ты мог взять меня с собой на виноградники и объяснить, чем занимаешься. Я способная, Пьер. Я могу стать такой, какой ты захочешь. – Она нарочно подняла руки и поправила волосы, чтобы обратить внимание на свою грудь.
Судя по тому, как Пьер перевел дыхание, ей это удалось, но он справился с волнением и спокойно сказал:
– Сейчас я хочу, чтобы все оставалось по-прежнему и ты играла роль моей невесты.
– А потом? – И она провела кончиком языка по нижней губе.
– Потом я… – У него сел голос. – Зачем думать о том, что будет потом, Мэнди? Чем плохо сейчас?
Он протянул к ней руки, и Аманда, прочитав на его лице то же желание, которое испытывала сама, позволила обнять себя и довести до канапе: он уложил ее и сам устроился рядом.
– Ты сводишь меня с ума, Мэнди, – страстно шептал он. – Когда я вижу твое тело, я… – Он нежно гладил ей плечо, и его рука опускалась все ниже и ниже. – Я не думаю о том, что будет завтра, – продолжал он. – Для меня есть только сегодня и важно только то, что происходит сейчас.
Его пальцы осторожно поглаживали затвердевший сосок, просвечивающий сквозь тонкую ткань платья, и она, пробормотав что-то бессвязное, повернула к нему лицо и приоткрыла губы. Пьер тут же прижался к ним, лаская ее рот языком и распаляя ее желание. Его язык проникал все глубже и глубже; поглощенная его возбуждением и переполненная своим, Аманда задрожала и прижалась к нему и, забыв обо всем, отвечала поцелуем на поцелуй, лаской на ласку, пока вдруг не почувствовала, что его пальцы скользят по ее бедру, все выше и выше.