Столкновение миров
Шрифт:
– Когда ты меня разбудил… мне снился этот сон, – начала Корделия. – Только он был не такой, как другие сны, которые я видела до него. Как будто я нахожусь в чужом сознании. И, по-моему, так на самом деле и было!
Она указала рукой на экран телевизора, где все еще показывали репортажи об убитом ледяном чудовище.
– Может, ты слишком сильно ударилась головой, когда проснулась? – сказал Брендан и выставил у нее перед лицом два пальца. – Может, у тебя сотрясение мозга. Сколько пальцев я показываю?
– Два, – сказала Корделия, шлепнула Брендана по руке, и он убрал пальцы. – Это было на самом деле! Я навечно подключена к какой-то другой женщине, помните? И во сне я каким-то образом стала ею, я видела и говорила то же, что и она. Я тогда стала другим человеком.
– Кем же? – спросила Элеонора, хотя и она, и Брендан опасались, что знали ответ на этот вопрос.
– Ведьмой Ветра, – сказала Корделия. – Я была Ведьмой Ветра.
7
– Но как же такое может быть? – удивился Брендан.
– Помните, как я читала дневник нашей прапрабабушки? – сказала Корделия. – Ведьма Ветра каким-то образом смогла читать его моими глазами. Иногда она видит то, что вижу я, но бывает и наоборот – я вижу то, что видит она.
– Великолепно, – пробормотал Брендан, – моя сестра подключилась к злой дьяволице, как к сверхъестественной сети вай-фай.
Корделия посмотрела на него так, что, будь на месте Брендана мальчик менее здоровый, ее взгляд убил бы его.
– А что было в том сне? – спросила Элеонора.
Элеонора и Брендан, молча, выслушали рассказ о том, что в ту ночь Корделия видела во сне персонажей из разных книг Денвера, собравшихся в одном месте, во Дворце Корроуэй.
– Трудно вспомнить всех, кто там был, – сказала Корделия, хмурясь. – Казалось, что это наяву, но сейчас я не могу вспомнить мелких подробностей, как будто это был сон.
– Похоже на собрание Темных Мстителей, – сказал Брендан. – Вроде сборной команды злодеев.
– Да, забавно было бы увидеть Дракулу сидящим между нацистским киборгом и Кромом, если бы они не замышляли что-нибудь ужасное, – сказала Корделия. – Я сказала… я хочу сказать, что, по словам Ведьмы Ветра, хоть им и кажется, что они заперты в книжном мире, как в ловушке… на самом деле это не так. Она говорила, что у них есть способ выбраться оттуда и попасть в реальный мир. Что швы между двумя мирами непрочны и с каждым днем делаются все менее надежными. Еще что-то о том, что магические чары теряют силу. И наконец прямо перед моим пробуждением она сказала, что единственный человек, который мог бы остановить ее, мертв.
– Денвер Кристофф, – еле слышно произнес Брендан. – Этот старый мешок гниющих козьих потрохов.
Корделия кивнула.
– Все становится на свои места. После его смерти мы смогли доставить предметы из его книг в Сан-Франциско.
– Нацистскую карту, на которой указано, где хранятся сокровища, – сказал Брендан.
– И потом Жирный Джаггер каким-то образом смог перейти границу миров, – сказала Элеонора.
– А теперь и ледяное чудовище, – добавил Брендан.
– И другие персонажи смогут сделать то же самое, теперь это только вопрос времени, – согласилась Корделия. – Если Ведьма Ветра сумеет воплотить свои замыслы, все они попадут в реальный мир.
– Что это такое, по-вашему? – спросила Элеонора.
– Я точно не знаю, – призналась Корделия. – Как бы то ни было, а это позволит всему, что есть в книжном мире, попасть в мир реальный. Мне кажется, Ведьма Ветра собирает армию злых персонажей из книг для вторжения в реальный мир.
– Вторжение в наш мир? – спросила Элеонора.
Корделия кивнула.
– Признайся, а ведь было бы круто увидеть тирекса, топающего по центру Сан-Франциско, – сказал Брендан. – Или тролля мостов, удирающего с Алькатраса [3] .
3
Остров в заливе Сан-Франциско.
Корделия и Элеонора закатили глаза.
– Это серьезно, Брендан, – сердито сказала Корделия. – Ведь погибнут тысячи людей.
– Знаю, – согласился Брендан. – Просто не знаю, что нам с этим делать. Как бы мы могли помешать этому? Для этого нужны армия, флот, авиация, вся городская полиция… и, может быть, всего этого окажется недостаточно.
– Первым делом надо добраться до Жирного Джаггера, – сказала Элеонора, у которой перед глазами так и стояла картина убитого снежного человека, и она никак не могла от нее избавиться. Она представила себе на телевизионном экране изрешеченное пулями тело Жирного Джаггера. – Он наш друг, и сначала мы должны помочь ему. Надо дать ему понять, что он должен скрываться подальше от города, пока мы не решим, что делать.
– Так и сделаем, Нелл, – заверила ее Корделия.
Но она также понимала, что это будет лечением одного из симптомов заболевания, а не избавлением от самого заболевания. Когда Корделии было десять лет, она провела с доктором Уолкером день в больнице, и он объяснил ей теорию лечения болезней.
– Ключ к исцелению человека от болезни, – объяснял тогда доктор Уолкер, – так же прост, как просто сосредоточиться на причине, вызывающей болезнь. Не пытайся избавить больного от проявлений болезни, устрани причину, которая их вызывает. Иногда причина и симптомы кажутся несвязанными друг с другом. Так, если у тебя все время болит нога, ты не можешь просто до конца жизни принимать каждый день аспирин. Но надо понять, что вызывает боль, и устранить эту причину. Боль в ноге может быть вызвана несколькими причинами, в том числе и действующими вовсе не в ноге, например, нарушениями в спине или неврологическими заболеваниями. Вот почему мы стараемся лечить причину заболевания, а не его симптомы.
Важно было уберечь Жирного Джаггера, но Корделия понимала, что нельзя просто попросить его скрываться в океане, пока он жив. Необходимо со временем найти способ вернуть его обратно в родной для него мир. Корделия понимала, что рассчитывать на чью-либо помощь не приходится. Единственным человеком, знавшим о существовании книжного мира, была Ведьма Ветра, а это означало, что спасти реальный мир предстояло троим детям-Уолкерам.
– Если б только мы могли разговаривать с мертвыми, – думала вслух Корделия.