Столкновение
Шрифт:
После того, как Диллан помог Эмили заселиться, он оставил двух девушек, дав знать, что вернется позже вечером. Схватив бутылку красного вина и два бокала, Оливия потянула Эмили на диван.
Отбросив свои светлые волоса цвета шампанского в сторону, она горько улыбнулась Эмили.
– Я знаю, ты прошла через многое, но я очень рада, что ты здесь.
Она улыбнулась в ответ. Ее эмоции разрывались между печалью всех обстоятельств, по которым она приземлилась в Нью-Йорке и радостью, что они преодолели новый рубеж отношений с Дилланом,
Она сделала глоток вина и положила свои ноги на пуфик.
– Я тоже очень рада, подруга.
Лицо Оливии приобрело любопытное выражение.
– Диллан что-нибудь сказал о жилищных условиях?
– Нет, не говорил, но он точно хочет перевезти меня к себе в конце лета.
– Хорошо, тогда ты скажи ему, чтобы он был готов бороться со мной в течение этой битвы, - обиделась она.
Качая головой, Эмили засмеялась над заявлением Оливии.
– Я серьезно, Эм, - он должен дать тебе сейчас некоторое пространство с этим переездом.
– Не волнуйся. Я никуда не уйду пока, - оглядев квартиру, ее глаза остановились на куче коробок.
– Я действительно не готова к этому, - сказала Эмили, указывая на них головой.
– Мне не нужно завтра идти на работу, - ответила Оливия, наливая ей второй стакан вина.
– Давай сделаем это потом. Сейчас немного расслабимся.
В течение нескольких часов, это именно то, что они и делали. Расслаблялись. Никаких разговоров о раке. О смерти. Об ожидании в жизни. Только две близких подруги, которые делили бутылку вина в своих апартаментах. Одна девушка вернулась в город, в котором выросла и другая, которая начинает новую главу в жизни.
Двумя неделями позже, Эмили стояла перед входом в итальянский ресторан, расположенный в центре Манхэттена. Она толкнула дверь вперед к тому, что станет ее новой работой на лето. Ее глаза сканировали место в поисках человека, который нанял ее несколько дней назад – Антонио Динато, коренной житель Нью-Йорка в возрасте 30 лет.
- Вот и ты, Эмили, - Антонио улыбнулся и подошел к ней.
– Готова ли ты к своему первому дню?
Улыбаясь, она убрала свои темные волосы длиною по плечи.
– Готова, как никогда раньше.
- Это немного ошеломляюще для деревенской девушки из Колорадо, но твое резюме показало, что у тебя достаточно опыта, чтобы справиться здесь. Я уверен, что ты нам подойдешь.
Она последовала за ним на кухню, где он познакомил ее с поварами на линии. Каждый из них доброжелательно улыбнулся, но Эмили знала, вспомнив свои дни официанства в колледже, что дружелюбию скоро придет конец. В конце концов, они будут кричать на нее, чтобы она забрала заказы из окна, и, без сомнений, их лица будут менее веселые. Она накинула на себя черный фартук, когда Антонио направил девушку к молодой официантке ее возраста. С улыбкой на лице, Эмили изучала ее волосы. Это была радуга прядей каждого цвета, который можно представить на фоне светлых волос.
- Привет, я Эмили, - она улыбнулась и подошла к официантке.
– Антонио сказал, что я сегодня Ваша тень.
Девушка улыбнулась в ответ и протянула Эмили книгу заказов и ручку.
– Так значит ты новенькая? Я Фэллон, приятно познакомиться.
– Да, я новенькая. Мне тоже очень приятно с тобой познакомиться.
– Ну, не стоит беспокоиться. Я думаю, что начала работать здесь с рождения, - ее смеющиеся серые глаза были очень большие.
– Я покажу тебе здесь все ходы, и ты скоро будешь в состоянии бегать с завязанными глазами.
– Звучит очень хорошо,- засмеялась Эмили.
– Я слышала ты из Колорадо?
– Да, вообще-то из Форт Коллинс, - ответила Эмили.
– Будешь пить?
– спросила она, протягивая чашку кофе.
– Одно из моих пристрастий, спасибо,- Эмили взяла у нее чашку.
– Ты жила в Нью-Йорке всю свою жизнь?
– Родилась и выросла, - Фэллон заняла место в баре и жестом пригласила Эмили присоединиться.
– Еще рано, - сказала она, глядя на часы.
– Суматоха начнется где-то через час.
Эмили присела рядом и глотнула свой кофе. Она осмотрелась вокруг, наблюдая как помощники официанта устанавливали столы. Антонио разговаривал с ними по-испански, как поняла Эмили. Его голос приобрел гневные нотки, он указывал жестом на улицы Нью-Йорка.
– Так что тебя привело через всю страну в город, который никогда не спит?
– спросила Фэллон.
– Ты актриса или модель?
– Нет, ни одна из этих причин, - ответила девушка, пытаясь игнорировать возрастающую боль в груди. Свежая рана еще чувствовалась сильно, как будто соль посыпали сверху на нее. – Моя… мама умерла в январе. Не было смысла оставаться там после ее смерти.
Лицо Фэллон смягчилось.
– Мне очень жаль. Смерть определенно чертовски ужасна, это точно. Мой отец умер несколько лет назад от сердечного приступа, поэтому я знаю, как ты себя чувствуешь, - Фэллон вздохнула и посмотрела вокруг.
– Не имеет значения, какого мы возраста, расы или экономического положения, смерть коснется нас в любом случае.
Эмили подумала, что она мудра не по возрасту, но Эмили все же знала, что смерть приносит совершенно другой взгляд на жизнь, как только кто-то уходит из нее.
– Не проходит и дня, чтоб я не думала о нем, - Фэллон задумалась.
– Что насчет твоего отца? Переехал ли он с тобой сюда?
Еще одна болезненная тема, но в эти дни болезненных тем было много, и они были неизбежны.
– Нет. Я не общалась с ним или его семьей, с тех пор как мне исполнилось пять. Я действительно его не помню.
– Извини. Может я должна спросить тебя о щенках или о чем-то другом?
Качая головой, Эмили улыбнулась.
– Не беспокойся об этом. Все круто. Кроме того, у меня никаких щенков, так что это будет тупик.