Столкнувшийся
Шрифт:
Вскакивает еще один репортер.
— Лиам, ты беспокоишься по поводу того, что этот Гран-при — твоя домашняя гонка?
— Беспокойство? Не совсем, нет. По крайней мере, не больше, чем обычные нервы перед гонкой, но я уверен, что смогу победить. Но я должен следить за этими двумя. — Он сжимает кулак, затем разжимает пальцы и издает тихий звук взрыва.
Я прикрываю рот рукой, чтобы заглушить смех.
— Лиам, еще один для тебя. До общественности дошло, что ты встречаешься с женщиной из организации Ф1. Как Маккой относится к тому, что ты встречаешься с кем-то из индустрии
Всеми силами я сопротивляюсь побегу из комнаты. По крайней мере, они не упоминают мое имя, потому что мой отец убил бы меня, прежде чем отправить мешок с телом на рейс обратно в Милан.
— Это невежливо, когда речь заходит о бывших, так что без комментариев. Я надеялся, что твоя мама научила тебя манерам.
— Как репортеры узнают эти истории изнутри? — шепчу я Майе.
Она поднимает плечи.
— Понятия не имею. Я имею в виду, что нет ничего плохого в том, чтобы встречаться с кем-то здесь, но я думаю, что для него это не очень хорошо.
Я сглатываю свои нервы. Репортер приглаживает свою прическу, а затем возится с микрофоном. Несколько репортеров вокруг него качают головами, пытаясь отговорить его.
— Мне интересно, не беспокоится ли Маккой о том, что у вас в постели греется инсайдер из команды противника.
Земля, я бы не отказалась упасть в выгребную яму. Я вожусь со свободной ниткой на своих шортах, подтягивая нитки, чтобы скрыть дрожащие пальцы.
— Мне не нужно спать с кем-то, чтобы хорошо выполнять свою работу или вести переговоры о контракте. Я больше не буду комментировать подобные вопросы, так что не вмешивай сюда мою личную жизнь. — Глаза Лиама находят мои, когда я поднимаю взгляд. Я не думаю, что ему нравится то, что он видит, судя по тому, как он хмурится.
Я продержалась до конца конференции, потому что мне не нужно показывать свое смущение или чувство вины. У нас с Лиамом ничего серьезного, так что все это исчезнет после того, как закончится сезон и он найдет себе другую.
Эта мысль гложет меня, пока я иду к своему любимому месту. Лиам находит меня вскоре после конференции, зная, что я предпочитаю место на палубе Ф1.
— Прости. Слава богу, они не назвали твое имя. — Он заправляет прядь моих волос за ухо — милый жест, который я полюбила.
Что? Полюбила.
— Все в порядке. Это, наверное, самое активное действие, которое репортер получил за весь год. — Я сморщила нос.
Лиам издает редкий нервный смешок.
— Точно. Но если серьезно, ты не против?
— Конечно. Но нам нужно быть осторожнее, потому что папа уже злится на меня. В конце концов, ты получишь новый контракт, я вернусь домой, и все перейдут к другим историям, как только закончится сезон. Для этого инсайдера больше не будет согревающих кроватей.
Он не ухмыляется, в его глазах нет юмора, и мне совершенно не на что опереться. Я не хочу слишком много думать о нас, потому что это обычно приводит к неприятностям. Но может ли Лиам тоже хотеть большего? Я не могу выбрать между оптимизмом и скептицизмом.
Надежда — как дым, рассеивается в мгновение ока. Как бы сильно
Я смирилась с болью в сердце в тот момент, когда Лиам бросил меня на свою кровать, ухмыляясь так, словно я была частью его мира. Глупая я, что добавила невидимый пункт, когда передавала свой список Лиаму.
Мое сердце стучит вместе с костяшками пальцев, когда я стучу в дверь гостиничного номера Лиама. Он открывает в одном лишь белом полотенце на талии, вода стекает по ребрам его пресса, искушая мой язык слизать капли.
Лиам ухмыляется мне, открывая дверь шире, давая мне возможность войти. Он берет список с соседнего стола, прежде чем я успеваю почувствовать себя как дома.
— Я думал об этом весь день. — Он тащит меня в спальню, предвкушение съедает мою нервозность.
В моей груди становится тесно и жарко.
— Интересно, стоишь ли ты тех миллионов, которые они тебе платят. Если бы только фанаты знали, как много ты мечтаешь.
— По крайней мере, я могу воплотить свои мечты в реальность. — Он ослепительно улыбается мне, прежде чем исчезнуть в своей гардеробной.
— Ну. Дерьмо. — Ага. По крайней мере, я произнесла два слова.
Лиам выходит из шкафа с галстуком. Я подхожу к нему. Он начинает протестовать, но я прижимаю указательные пальцы к его рту.
— Нет. Теперь я буду командовать. — Я беру свою уверенность и бегу с ней.
Его глаза расширяются на долю секунды, прежде чем его губы растягиваются в улыбку, и он бросает галстук на кровать. Мои руки исследуют жесткие мышцы на его животе, его кожа становится гладкой и теплой под моими ладонями. Грудь Лиама вздрагивает от моего прикосновения. Я улыбаюсь, наслаждаясь его реакцией.
Мои руки пытаются снять с него полотенце, и влажный материал с грохотом падает на ковер. Член Лиама вырывается на свободу, искушая меня, когда я провожу рукой по гладкой плоти. Я облизываю губы, опускаясь на пол. Звук неровного дыхания Лиама вызывает во мне прилив возбуждения, подпитывая мою смелость. Он пробуждает во мне соблазнительницу, которую я не могу распознать.
Из его кончика вытекает капля спермы. Лиам стонет, когда я облизываю его, во мне бурлит энергия от того, что я делаю его слабым. Такие мужчины, как он, не часто сгибаются, но когда они это делают, это великолепно и захватывающе.
— Ты собираешься смотреть на мой член или сосать его?.
Я поднимаю на него глаза и нахожу в его взгляде юмор, когда он подмигивает мне. Наши глаза остаются соединенными, пока я втягиваю его в свой рот. Его губы складываются в букву «О», и это все, что мне нужно для продолжения. Я облизываю его от основания до кончика зигзагообразными движениями, его соленый вкус покрывает мой язык, когда я переключаюсь между сосанием и облизыванием.