Столыпинский вагон, или Тюремные приключения мэра
Шрифт:
Принимать решения я привык быстро. Будь что будет. Я не навязываюсь, чужого места занимать не хочу. Если Зотин говорит, что Гаврилова надо убирать из-за больного сердца, значит так оно и есть.
На следующий день с утра объехал всех городских депутатов, благо их было всего одиннадцать человек. Каждому в подробностях рассказал о встрече с президентом. Говорил, что именно он первым предложил мне баллотироваться на должность мэра. Депутаты удивлялись моим речам, жали плечами, но против не высказывались: президент есть президент. Каждый мой собеседник на прощание говорил:
– Если
Вечером позвонил Зотину.
– Все в порядке, Владислав Максимович, я поговорил с депутатами. Они согласны.
– Вот и хорошо, – обрадовался он. – Только учти: если станешь главой администрации, из депутатов Госсобрания придется уйти. Ты к этому готов?
– Готов, – уверенно ответил я. – Что дальше?
– Ничего. На сессии будет мой представитель. Кого пришлю, еще не знаю. Время есть, я подумаю.
Это был вторник. Сессия была запланирована на пятницу. Среда прошла спокойно, а в четверг утром мне позвонил один из депутатов горсобрания.
– Николай, приехала Раиса Васличева.
– Кто это?
– Ты не знаешь? Это самая близкая женщина Зотина. Свою трудовую деятельность начинала на деревообрабатывающем объединении «Волжск». Зотин помог ей в карьере, сделал председателем Волжского городского комитета народного контроля. Когда ушел в Йошкар-Олу, забрал ее с собой. Сначала в правительство, а теперь она стала заместителем руководителя администрации президента.
– Вот это да, – удивился я, – и что же она делает в Волжске?
– Сам не пойму. Встретилась со мной, спрашивала о тебе, о Гаврилове, о моем отношении к выборам. Чего хотела, я так и не понял. Просто будь внимателен, что-то тут не то.
Выяснилось, что Раиса Александровна Васличева проехала ровно по тому же маршруту, что и я пару дней назад. Ближе к вечеру депутаты стали мне звонить и объясняться. Извинялись, просили войти в положение.
– Извини, Николай, но ты говорил, что твою кандидатуру поддерживает президент. А вот Раиса Александровна говорит, что надо голосовать за Гаврилова, а она работает в аппарате президента. Против тебя я ничего не имею, но и против власти не пойду. У меня семья, дети, работа, сам понимаешь.
А я как раз ничего не понимал. Ведь я не проявлял никакой инициативы. Зотин сам предложил мне стать мэром вместо больного Гаврилова. А через три дня прислал в город своего представителя с прямо противоположной установкой. Зачем вся эта комбинация, я же не был против мэра?
В пятницу утром ситуация еще более усложнилась. Уже в семь часов мне позвонил один из коллег, который сообщил, что всех депутатов объезжает министр образования республики Геннадий Михайлович Мустаев: речь идет о необходимости голосовать за Гаврилова. С учетом того, что полсостава городского собрания составляли директора школ, это был ход беспроигрышный.
Нетрудно представить, в каком состоянии я пришел на сессию. Заседание проходило прямо в кабинете Виктора Ивановича Гаврилова. Когда дошли до вопроса о выборах мэра, слово дали представителю президента. Министр образования
– Прошу утвердить на пост главы администрации города Волжска Виктора Ивановича Гаврилова.
Сколь сильно ни был я потрясен коварством президента, но все же попросил слова.
– Как же так, уважаемые коллеги? Зотин сам вызвал меня в свой кабинет, предложил баллотироваться в мэры, обещал прислать своего человека, который порекомендует меня на этот высокий пост. Я вам что, клоун?
В кабинете повисла гнетущая тишина. Мне никто не ответил.
– Вы что же, предлагаете свою кандидатуру? – спросил Мустаев.
Отступать было некуда.
– Да, предлагаю.
Начали голосовать. За меня проголосовал только один депутат – директор школы № 1 Василий Сергеевич Чернов. Даже мой бывший классный руководитель Леонид Григорьевич Тарасов воздержался.
От жуткой обиды кровь ударила в голову. Выкрикивая бессвязные слова, я потерял над собой контроль. Я не понимал: почему, почему нельзя было все сделать по-человечески? Пытаясь восстановить порядок, Виктор Иванович резко оборвал меня и приказал сесть.
– Да пошли вы все на…, – выругался я матом и вышел из кабинета, что есть силы хлопнув дверью.
Главой администрации стал Виктор Иванович Гаврилов. Правда, ненадолго.
Как и все последующие президенты, Зотин был полковником. Он обожал военную форму, оружие, имел пистолет Макарова и регулярно проводил военные сборы и учебные стрельбы. Однажды, собрав всех глав администраций в Звениговском районе, полковник заставил их бежать кросс в полной выкладке, в противогазах. Гаврилову стало плохо, он отпросился у президента и уехал в Волжск. Дома немного отлежался, затем встал, не дойдя до двери, упал и умер.
Зотин был прав. Больное сердце.
После смерти Гаврилова на пост главы городской администрации был назначен Евгений Петрович Дунаев, директор Волжского опытно-экспериментального домостроительного комбината «Заря» (ОЭДК «Заря»).
На деревообрабатывающем комбинате изготавливали щитовые дома, кухонную мебель и лыжи. Комбинат умело использовал статус экспериментального. Согласно тогдашнему законодательству это давало послабления по налогам, и в основной своей массе прибыль оставалась на счетах комбината.
Дунаев считался современным директором. Окончил школу менеджеров, внедрял новые виды управления, не жалел денег на рекламу. Работал и думал масштабно. Спланировал микрорайон для работников комбината и даже намыл для застройки со дна Волги песок. Вошел в партию предпринимателей ПРЕСС, активно участвовал в жизни республики. Свои экономические взгляды изложил в книге, что в те времена было в диковинку. Но главой города, как ни странно, оказался слабеньким.
Все-таки не любил Зотин Волжск. Поставив Дунаева мэром, он предложил горожанам пародию на самого себя. Вместо маленького черненького марийца город возглавил маленький светленький мариец. Если в самом Зотине все-таки чувствовалась партийная школа и строгость, то Дунаев оказался его прямой противоположностью – человеком с чудинкой.