Сторона моя, сторонушка
Шрифт:
На озеро, воспоминая с грустью
Иные берега, иные волны…
Доходим до озера Меленец, поворачиваем налево и выходим на старую дорогу, изрытую дождями. Она ведёт в Тригорское. По этой дороге Пушкин совершал прогулки к тригорским друзьям. Общение с ними, наблюдения за жизнью других окрестных помещиков давали поэту «краски и материалы для вымыслов, столь натуральных, верных и согласных с прозою и с поэзиею сельской жизни России» (А.И.Тургенев).
Идя по этой дороге дальше, слева мы увидим три сосны.
Три михайловские сосны увековечены поэтом в стихотворении «Вновь я посетил…»:
…На границе
Владений дедовских, на месте том,
Где в гору подымается дорога,
Изрытая дождями, три сосны,
Стоят– одна поодаль, две другие
Друг к дружке близко…
Доходишь до этого места и хочется упасть ниц на траву, зарыдать на всю округу с криком: «Почему все светлые головы России уходят рано из жизни, полной трагизма, одиночества и нищеты!».
Последние годы жизни Пушкина были отравлены постоянным поиском средств для жизни, сочинения издавались мизерными тиражами, издаваемый журнал «Современник», не имел успеха в столичных кругах, малый тираж не покрывал расходы и вскоре издание журнала закрылось. Друзья как могли поддерживали поэта. Выжатый долгами, интригами салонов и двора, его жизнь загнала в ад ежедневной борьбы за выживание. И выход он нашёл: короткий и трагический, тем спас честь своего имени и семьи. Мы ещё долго будем разгадывать его уход из жизни.
Стихотворение «Вновь я посетил…» Пушкин написал 26 сентября 1835 года, здесь в Михайловском. Накануне, 25 сентября он пишет жене: «…Вообрази, что до сих пор не написал я ни строчки; а всё потому, что не спокоен. В Михайловском нашёл я всё по-старому, кроме того, что нет уж в нём няни моей и, что около знакомых старых сосен поднялась, во время моего отсутствия, молодая сосновая семья, на которую досадно мне смотреть, как иногда досадно мне видеть молодых кавалергардов на балах, на которых уже не пляшу. Но делать нечего; всё кругом меня говорит, что я старею, иногда даже чистым русским языком. Например, вчера мне встретилась знакомая баба, которой не мог не сказать, что она переменилась. А она мне: да и ты, мой кормилец, состарился, да и подурнел».
Эти строки легли в основу содержания стихотворения. Оно вобрало в себя философию жизни, тему скоротечности времени, закон вечного обновления жизни. Поэт чувствует мудрость этого общего закона, благодаря его действию поддерживается вечное торжество жизни. Образ трёх сосен – центральный образ стихотворения. Он воплощает основную идею поэта-мудрость закона вечного обновления жизни, вечного торжества юности. Темы прошлого, настоящего и будущего сливаются в жизнеутверждающий мотив финала стихотворения. Оно как нельзя лучше характеризует духовный облик поэта. Человек смертен, но жизнь вечна, она принадлежит будущим поколениям, и в этом есть и смысл, и надежда -такова основная идея стихотворения, и нашей жизни.
Александр Сергеевич Пушкин
«Вновь я посетил…»
* * *
…Вновь
Тот уголок земли, где я провел
Изгнанником два года незаметных.
Уж десять лет ушло с тех пор – и много
Переменилось в жизни для меня,
И сам, покорный общему закону,
Переменился я – но здесь опять
Минувшее меня объемлет живо,
И, кажется, вечор еще бродил
Я в этих рощах.
Вот опальный домик,
Где жил я с бедной нянею моей.
Уже старушки нет – уж за стеною
Не слышу я шагов ее тяжелых,
Ни кропотливого ее дозора.
Вот холм лесистый, над которым часто
Я сиживал недвижим – и глядел
На озеро, воспоминая с грустью
Иные берега, иные волны…
Меж нив златых и пажитей зеленых
Оно, синея, стелется широко;
Через его неведомые воды
Плывет рыбак и тянет за собой
Убогий невод. По брегам отлогим
Рассеяны деревни – там за ними
Скривилась мельница, насилу крылья
Ворочая при ветре…
На границе
Владений дедовских, на месте том,
Где в гору подымается дорога,
Изрытая дождями, три сосны
Стоят – одна поодаль, две другие
Друг к дружке близко, – здесь, когда их мимо
Я проезжал верхом при свете лунном,
Знакомым шумом шорох их вершин
Меня приветствовал. По той дороге
Теперь поехал я и пред собою
Увидел их опять. Они всё те же,
Все тот же их, знакомый уху шорох —
Но около корней их устарелых
(Где некогда все было пусто, голо)
Теперь младая роща разрослась,
Зеленая семья; кусты теснятся
Под сенью их как дети. А вдали
Стоит один угрюмый их товарищ,
Как старый холостяк, и вкруг него
По-прежнему все пусто.
Здравствуй, племя
Младое, незнакомое! не я
Увижу твой могучий поздний возраст,
Когда перерастешь моих знакомцев