Стоячие камни, кн. 2: Дракон судьбы
Шрифт:
– Здесь кончается твой путь по земле! – с торжеством продолжала она. – Вспомни, сколько зла ты натворил! Ты обманом завлек в Тюрсхейм Фрейвида Огниво, заставил его войти туда одного и предательски убил! Ты думал, что у Фрейвида нет сына и за него некому отомстить! Ты ошибся! У него осталась дочь! И я отомщу тебе! Дальше ты не пойдешь, и могила твоя будет здесь, и эти горы станут поминальным камнем твоему вероломству и предательству! Давай, чудовище!
Последние слова предназначались Свальниру. Он не понимал, зачем говорить так много, но Хёрдис уже приучила его к повиновению. Дождавшись условленного знака, Свальнир встал из-за камней и мгновенно вырос до своего настоящего роста. Никто из людей на склоне
Позади них, у подножия склона, мелькнуло что-то живое.
– Вон они, я их вижу! – Проворный Слагви первым выскочил из сосняка и глянул вперед, на склон новой горы. – Шагают, как миленькие. И сам Метельный Великан с ними. Топает впереди, и стяг при нем. Волчьими хвостами хорошо заметать следы.
Хродмар вышел из-за рыжих сосновых стволов и встал рядом. Он тоже увидел квиттов, уходящих на юг.
– Послушай, Хродмар ярл, что я подумал, – сказал у него за спиной Сигват кормчий. – Квитты знают дорогу через эти горы. А мы, при всей нашей доблести, не знаем. Не умнее ли нам было бы дать им спокойно идти вперед, пока они не выведут нас на другой край Медного Леса? Я слышал, там где-то есть еще какой-то перевал, то ли Троллиные Ступени, то ли как-то вроде того называется, и я не знаю, как мы сами его найдем.
– Замысел хорош, если бы знать заранее, что по пути никто к ним не присоединится, – подумав, ответил Хродмар. – А если их станет больше, то наше дело пропадет. Нас и так восемь против двадцати.
– Восемь фьяллей – это всегда больше, чем двадцать квиттов! – убежденно заметил Слагви.
– Конечно! – согласился с ним брат. – Но если квиттов станет пятьдесят, то к концу схватки фьяллей останется… гораздо меньше. И неизвестно, будет ли кому донести голову Стюрмира до Аскефьорда.
– Умнее нам было бы не ходить по долине открыто! – снова сказал Сигват. – Если кто-то из них обернется, они сразу нас увидят. А место для боя должны выбрать мы сами. И пока я не вижу подходящего.
Хродмар молча кивнул и свернул к опушке сосняка. Путь по открытому месту был бы короче, но показываться врагам на глаза и правда не стоило.
Стюрмир со своими людьми добрался уже почти до гребня перевала, как вдруг Хродмар охнул, впился глазами в вершину и шагнул вперед.
– Что с тобой? – спросил Сигват.
Он тоже глянул в ту сторону, но ничего особенного не увидел.
– Это она… – прошептал Хродмар, как будто потрясение лишило его даже голоса. – Она… ведьма…
Из семи его нынешних спутников ни один не знал Хёрдис в лицо и не понимал в полной мере, что она значит для молодого ярла. А Хродмар разом побледнел так, что мелкие рубцы на коже проступили белой сеткой. Квиттинская ведьма, в серой накидке, с распущенными волосами до колен, стояла на валуне над перевалом. Пока она еще пряталась в тени скалы, усмехаясь каким-то своим темным мыслям, но Хродмар видел ее, и эта странная, половинчатая усмешка напомнила ему их самую первую встречу – над Тюленьим Камнем, неполный год назад, когда он метнул в нее нож.
Ах, если бы он тогда попал ей в горло, как метил! Ничего бы не было! Не было бы «гнилой смерти» на «Тюлене» и в Аскефьорде, не было бы погребального костра кюны Бломменатты и ее сыновей, не было бы этой войны и Битвы Конунгов, после которой Хродмар сам еще не знал, кого из товарищей и родичей придется поминать… Она, злая судьба, женщина-тролль в своем настоящем, мерзостном обличии, бледная до серости, стояла над перевалом – так близко!
Ни слова не сказав, Хродмар вырвал из-за пояса рукоять боевого топора и бросился вниз. Ему даже не пришло в голову позвать кого-то с собой – квиттинская ведьма была его собственным проклятьем, и расправиться с ней должен был он сам. Огромными прыжками Хродмар пронесся вниз по склону, миновал низину и стал подниматься на гору вслед за людьми Стюрмира. Но о квиттах он сейчас уже не думал – для него существовала только Хёрдис. Отчего-то сейчас ему верилось, что после смерти проклятой колдуньи все кончится, сделается так, как раньше, до их роковой встречи.
Увлеченный своим порывом, Хродмар не сразу расслышал каменный грохот. Когда из-за перевала вдруг выросла громадная фигура великана – на сей раз без меча, – Хродмар воспринял его как досадную помеху. Не сейчас было возиться с великанами, когда так близко хохотала его злая судьба!
А великан уперся обеими руками в громадный валун, целую скалу, и с небольшим усилием столкнул его. Медленно-медленно, как в жутком сне, валун покачнулся и ринулся вниз по склону, увлекая за собой большие и маленькие камни…
Грохот камня наполнил воздух до самого неба, поглотив все и заглушив дикий крик Хёрдис. Она заметила движущееся пятно внизу, но едва обратила на него внимание, приняв его за отставшего квитта, который торопится разделить судьбу своего конунга. Слишком поздно Колдунья разглядела блеск топора, взмахами которого он помогал себе бежать. Мелькнули длинные пряди светлых волос, и тут же что-то горячо толкнуло Хёрдис в грудь изнутри. Эта фигура, не слишком высокая, но ладно сложенная и ловкая, с косматым медвежьим мехом на плечах, с блеском серебра на поясе, туго затянутом вокруг стана, напомнила ей о чем-то столь важном… Со смешанным чувством изумления и ужаса Хёрдис узнала Хродмара.
Каменная глыба с грохотом катилась вниз, к кучке замерших от неожиданности людей, а за ней летела по склону целая лавина. Это глупое чудовище, Свальнир, упоенно крушил и крушил камни, ревел и грохотал, забавляясь, как ребенок. Было поздно. Теперь никакая сила, никакие тролли и великаны не остановят обвал, покуда тот не погребет под собой всех. Всех.
Нет! Дикий протест вспыхнул в сердце Хёрдис и толкнул ее вперед. Она не хотела, чтобы ее недруг умер так! Эту смерть она предназначила для Стюрмира, только для Стюрмира, убийцы ее отца. Хродмар Метатель Ножа, ее давний и самый драгоценный враг, был достоин иной участи, нежели быть случайно сметенным заодно с другими. Он был для Хёрдис не заодно со всем глупым, жестоким и неблагодарным человеческим родом. Он был отдельно.
С ловкостью настоящей горной троллихи Хёрдис спрыгнула с уступа и устремилась следом за грохочущей лавиной. Позади гулко вскрикнул Свальнир, и Хёрдис спиной ощутила, что он перестал шевелиться и бросать новые валуны. Но грохот не стихал, потревоженная гора сбрасывала покровы, обломки летели вниз, воздух, насыщенный ледяной и каменной пылью, стал холодным и плотным.
Хродмар был дальше от лавины, чем квитты, и раньше их заметил Хёрдис, успев приготовиться к неожиданностям. Увидев великана, толкающего утес, он быстро сообразил, к чему это приведет. Уже видя каменную глыбу, летящую ему навстречу, Хродмар отпрыгнул с прямого пути лавины и прижался к скале. Чтобы искать спасения в оставленном позади сосняке, надо было бы повернуться к лавине спиной, а это чистое безумие!
В неровной стене скалы обнаружилась щель глубиной локтя в два, образованная острым выступом. Хродмар забился в нее, быстро огляделся, прикидывая, выдержит ли его укрытие натиск лавины, не сдвинет ли камни, раздавив его в мокрую кашу, не накроет ли сверху. Больше ему все равно было некуда деваться. Первая сброшенная скала уже промчалась мимо, пронесшись по тому месту, где стояли люди Стюрмира. Хродмар не успел заметить, что с ними стало; ему было не до того, а по склону уже текла грохочущая река.