Стоящий у двери

Швецова Ольга

– Только вы один, – старик сделал приглашающий жест.

Доронин не раздумывал:

– Нарбеков, в мое отсутствие принимаешь командование.

И шагнул через порог.

Дверь закрылась за спиной командира, на поляне снова стало темно. Но рассвет уже близился, и если сейчас там внутри что-то не решат, то скоро придется в панике бегать по окрестностям в поисках укрытия. Денис надеялся, что Мухин покажет им что-нибудь подходящее. Но проводник, не отрываясь, смотрел на бункер, будто за дверью решалась и его судьба. Так оно и было, вероятно. Доронин прав: что вдруг заставило этого человека пробираться в Москву, рискуя жизнью на каждом шагу? Ведь не коммерческий же интерес! Не

его личный интерес, во всяком случае. Денис задумался… А командир сейчас там, внутри! И неизвестно, что с ним произошло, может быть, он уже мертв, и их отряд сейчас ждет та же участь! Сколько душевных сил потребовалось бы, чтобы войти в бункер, где ждет нечто совершенно непредсказуемое! Сам он легко представил себя входящим туда, ведь ему хотелось совершать подвиги, у него есть для этого всё, что нужно! Но… Что бы он сказал там, внутри? Да ничего. Для того чтобы представлять интересы Альянса, у него еще не хватало ума и опыта. Поэтому он жмется снаружи, оглядываясь по сторонам, как приказал Доронин, и косясь на Илью-Нумизмата, которого оставили за главного. Илья хранил молчание. Нервных подрывников на свете не бывает.

Время тянулось и тянулось, у деревьев начали появляться тени. Денис снова взглянул на Илью, но тот будто не замечал ни рассвета, ни устремленных на него взглядов. Его внутренний счетчик сейчас отсчитывал последние из отведенных командиром пятнадцати минут. После этого он должен будет заминировать двери. И пусть люди, спрятавшиеся там внутри, увидят это. Еще немного выждать, взрывать и возвращаться в метро. Миссия будет считаться завершенной, хоть и ничем не завершившейся. Но командир, отдавая такой приказ, думал в первую голову об отряде, а уж о сохранности бункера или внешней политике Альянса – в последнюю очередь.

* * *

Шлюз бункера оказался невелик, но там не было тесно. Доронин оглядел старика: тот вышел поприветствовать его безоружным и без химзащиты. Может, это должно символизировать мирные намерения? Или нет? В любом случае, сам он вошел сюда не для перестрелки, а для переговоров. Вот и стоило с них начать.

– Поскольку это я пришел к вам, представлюсь первым: Доронин Валентин Николаевич. Со мной еще шесть человек сопровождения – сталкеры Московского метрополитена. И один из ваших людей, если не врет, по имени Сергей Мухин.

– Борис Владленович Нестеров. Являюсь председателем Совета, управляющего бункером.

Вот так, просто и весомо, типа, премьер-министр… Доронин, в нарушение всех норм безопасности, осторожно стянул перчатку и, стараясь не трясти рукавом, протянул руку Главному Привратнику. Тот крепко пожал ее. Хорошо бы было снять и противогаз. Командир решил, что пыли на нем по зимнему времени должно быть немного, и снял ГП-7 с головы. Не к месту вспомнилась сыпь на лице Лысого. Но разговаривать стало намного удобнее, а он и так себя неуютно ощущал под взглядом старика. Оружие ему сейчас не поможет, придется думать над словами, а это и дома, в метро, давалось нелегко.

– Я слишком давно живу на свете, в том числе и под землей, чтобы поверить в случайных гостей, заглянувших просто так на огонек, – прервал молчание старик. – К нам еще ни разу не приходили люди из города.

– Ганнибал у ворот Рима, – буркнул Доронин и взглянул на Привратника. Тот улыбался совершенно искренне, шутка разрядила напряженную атмосферу.

– Где же ваши боевые слоны, Ганнибал?

– В кустах сидят скрытно, сигнала дожидаются.

– Но в Рим этот полководец так и не вошел, как мне помнится… – Привратник продолжил историческое сравнение.

– Да и мне не нужна ваша капитуляция. Я в данном случае дипломат. Посол, если хотите, а не завоеватель.

– В данном случае? – На посла Доронин не был похож ни в каком случае. А вот сам послать мог кого угодно и очень далеко. И не дипломатично, к сожалению.

– Я представитель

Бауманского Альянса Московского метрополитена. Вам это, конечно, ни о чем не говорит, но у меня есть письмо. И если вы главный в этом бункере, то адресовано оно вам. Читать сами будете?

– Буду, конечно. А основные положения вы мне можете поведать уже сейчас.

Шутки закончились, и Доронин в общих чертах изложил суть письма. О том, что Альянс заинтересован в покупке средств индивидуальной защиты, медикаментов и, возможно, продуктов питания, если таковые имеются в бункере в избытке и не сильно протухли. В свою очередь бауманцы предлагали подмосковным жителям боеприпасы. Говорить об остальном нужно было уже за внутренними дверями. Или разойтись, так и не придя к согласию.

Борис Владленович задумался. Бауманский Альянс. Звучало дико, непривычно и весьма неожиданно. Не думал он, что метрополитен может разделиться на удельные княжества… А командиру, вероятно, казался не менее идиотским его титул Главного Привратника. Но, оставив в стороне всё, что удивляет, пришлось задуматься о пользе и вреде. Заключив союз с Альянсом, бункер приобретет торгового партнера и, возможно, союзника, способного помочь не только боеприпасами. Бункеру не хватало людей, чтобы окончательно выгнать с аэродрома конкурентов, разгромить поселение у реки, чтобы тем неповадно было покушаться на чужие ресурсы! С другой стороны, Альянс, явно превосходящий военной мощью обе колонии вместе взятые, может легко захватить кусок подмосковной земли. Но это уже дело будущего, а пока стоило хотя бы ознакомиться с коммерческим предложением. Семь человек не представляют большой опасности, а их исчезновение легко будет объяснить. К примеру, повышенной агрессивностью окружающей среды: не дошли они сюда, не были и даже не слышали здесь про них ничего! В конце концов, если стрелять по всем, кто не из бункера, можно совсем остаться без патронов. А о Бауманском Альянсе и жизни в метрополитене вообще стоило разузнать поподробнее. Ведь, прежде всего, в лице командира отряда к ним пришла информация, а информацию Привратник ценил не меньше, чем боеприпасы.

– Ваши предложения интересны. Я думаю, что партнерство с метрополитеном нам не помешает. Хоть и соседи мы довольно дальние.

– Да уж, не близко до вас добираться… И если вы не забыли, у меня там семь человек на улице мерзнет. А солнце встанет – вообще окочурятся. Как вы думаете, если я сейчас не появлюсь и знака не подам, что будет?

– Думаю, мы останемся без внешней двери, – сухо сказал Привратник. – Не нужно шантажа. Вы и ваш отряд войдете в бункер, обойдемся без жертв. Надеюсь, и в будущем у нас с вами не возникнет конфликтных ситуаций. Нам нужны союзники.

«А врагов, видно, и без москвичей хватает», – предположил Доронин, но промолчал. Старик повернулся назад и приказал:

– Откройте внутреннюю дверь! – Взорвать они тут могут всё к чертовой матери! Такая неделовая и непривычно сформулированная мысль, конечно, не могла не посетить Бориса Владленовича. Но эти люди были очень нужны бункеру… – Внутрь вас в загрязненных комбинезонах никто не пустит. Сразу скажу, во избежание… В общем, это не ловушка. Проходите по двое, больше наша очистительная установка не вмещает. Да и какой смысл вас убивать попарно, если мы могли избавиться от всех вас сразу?

«И каким же образом?» – хотелось спросить Доронину, но он решил, что военные секреты бункера узнает со временем сам.

– А вот это для ваших людей и для вас, – Привратник протянул Доронину восемь небольших мешочков.

– ДПП? Давненько я не видел дегазационного пакета… Только поможет ли он от радиоактивной пыли? Но отравы мы на себя набрали по пути немало, не помешают нам ваши пакеты.

– Вас впустят, но свободно перемещаться по убежищу не позволят. Надеюсь, вы понимаете, что это необходимая мера предосторожности. Кроме того, придется сдать оружие.