Стоять насмерть!
Шрифт:
Мы, сохраняя молчание, быстро миновали парковую аллею и зашли в административный корпус. Анна пропустила меня вперед: с женщинами лучше разговаривать мужчинам, причем более молодым, а с мужчинами соответственно – женщинам. Видимо, мое лицо источало столько импульсивной энергии, что, когда я приблизился к окошку администратора, женщина отодвинулась от окошка подальше, глядя на меня со слабеющей отвагой.
– Вам что?
– Дело очень срочное, – выразительно сказал я, для большей убедительности после каждой фразы прикрывая глаза. – И мы долго ждать не намерены. Немедленно сообщите нам номера корпуса и комнаты, где проживает Мария Богдановна Мищук.
– Вы тоже из милиции? – осторожно полюбопытствовала администратор и сама же кивнула: мол, даже если вы станете отрицать, я все равно не поверю.
– Побыстрее, – напомнил я.
Она потянулась рукой к журналу, открыла его. Страницы были заложены листом бумаги.
– Ею уже интересовались. Вот запрос из симферопольского ГУВД. Мы дали официальный ответ письменно и по телефону. К нам нет никаких претензий. Мария Богдановна полностью рассчиталась с нами три дня назад и уехала. И мы совершенно не причастны к несчастному случаю.
– К чему? – переспросил я. Анна, отталкивая меня плечом, тоже придвинулась к окошку.
– К несчастному случаю… А вы разве не в курсе?
– Не в курсе.
Я почувствовал, как Анна сдавила пальцами мой локоть.
– Ее сбила машина на привокзальной площади. Она скончалась в больнице. ГУВД запросило у нас копию выписного эпикриза. Мы так и ответили, что Мищук прошла курс лечения от сердечно-сосудистых заболеваний и убыла по месту жительства в удовлетворительном состоянии.
Мы с Анной переглянулись. Спрашивать уже было не о чем.
– Ты думаешь, это в самом деле несчастный случай? – спросила Анна, когда мы вышли из корпуса.
– Я почти уверен, что ее сбили нарочно, – ответил я мрачным голосом.
– Но какой в этом был смысл?
– Она видела бородатого, который ворвался ко мне в квартиру.
– Почему тогда он не убил ее сразу?
– В чужой квартире среди бела дня?
– Ну и что? Привязал же он ее к стулу в чужой квартире среди бела дня.
– Ну не знаю, не знаю я!.. Если бы убил, то я сразу вызвал бы милицию. Железное алиби у меня было – я торчал на нудистском пляже и общался с твоей Ириной. Милиция занялась бы поисками бородатого, он не смог бы уже мне звонить, подкидывать деньги и письма.
– Да, ты прав… Куда мы идем?
– Ко мне. Я уже одурел от жары. Надо посидеть в спокойной обстановке и во всем разобраться… – Через минуту я добавил: – Послушай, Анна, я сейчас подумал о том, что если менты узнают про обещанную банком награду, то меня сегодня же, сейчас же, как колбасу, свяжут, завернут в целлофан, обмотают голубой ленточкой и вручат банку. И еще драться между собой будут, кому вручать.
– Тогда, может быть, не пойдем?
– А куда мне идти?
– Ну, есть же у тебя друг? Клим, кажется, его зовут.
– Ладно! – Я махнул рукой. Это русская черта, это во мне неистребимо. – Плевать! Будь что будет. В конце концов, мне надо взять нужные вещи.
Перед домом я стал озираться по сторонам и вглядываться в кусты, но на этот раз обошлось без засады. Я пропустил даму вперед и, пока она принимала холодный душ, приготовил яичницу на сале и разлил по стаканам ледяной квас. Мы сели обедать за журнальный столик перед распахнутой настежь балконной дверью.
– Давай наведем порядок в своих чайниках, – сказала Анна, отчаянно тыкая вилкой в сковородку, как журавль в тарелку. – Итак, Серж Новоторов, генеральный директор фирмы «Гринперос», ведающей предприятиями в Европе, на которых «отмываются» наркодоллары, убит сегодня утром по дороге из казино в гостиницу. Некто пытался предложить это дело тебе…
– Или только делал вид, что хочет предложить, – дополнил я.
– Совершенно верно. Значит, этот некто умело подставляет тебя, чтобы ты был признан убийцей.
– Обрати внимание: подставлять меня начали еще до того, как было совершено убийство.
– Это очень существенное замечание! – Анна подняла вилку вверх и, чокнувшись с моим стаканом, отпила квас. – Исходя из этого, мы можем сделать вывод, что тот, кто совершил убийство, и тот, кто подставляет тебя, – люди из одного лагеря.
– А возможно, это вообще одно лицо.
– Я бы даже сказала, что это наверняка так и есть… Идем дальше. А чего ты не ешь?.. Если покойная Мищук сказала тебе чистейшую правду, то в твою квартиру ворвался, связал женщину и снял со стены дракона именно этот некто.
– Неужели Джо?
– Он или его сообщник.
– Мищук говорила, что он был бородатым.
– Бородку элементарно сбрить либо наклеить фальшивку.
– Послушай… – Я кинул вилку с недоеденным желтком и взялся за голову. – Ну как я мог вляпаться в историю с этой скалой, чтоб ее чайки загадили и с землей сровняли! Если бы я знал – он же был у меня в руках!
– Если бы, если бы! – передразнила Анна. – Молчи лучше, не то лишу тебя последнего яйца…
Получился довольно-таки дурацкий каламбур, и мы оба хрюкнули от смеха. Я смотрел на Анну и удивлялся. Ей не больше двадцати пяти, она милая, с виду хрупкая, она парниковый цветочек, который, прежде чем вынести на мороз, надо обязательно завернуть в бумагу. А в ее жизни было уже столько рискованных кульбитов, сколько не у каждого каскадера наберется. Почти год, проведенный на службе в охранке, причем в приамазонских джунглях, – одно это чего стоит! Предложение от мафиози о совместной работе – это все равно что совершить затяжной прыжок в кипящее жерло вулкана. Но вот сидит напротив меня, яичницу вилкой поддевает и смеется – немного нервно, потому как мы оба стали причастны к двум недавним убийствам, – но как держит себя в руках эта миниатюрная, изящная, женственная леди со скрытой внутри волей и мужеством. Я никогда еще не встречал женщин, которые бы так замечательно совмещали в себе ум, характер и женственность.
– А теперь нарисуем общую картину, – сказала Анна и стала рисовать ее вилкой в воздухе. – Киллер по кличке Джо готовит убийство Новоторова. Ему хорошо известно, что тот каждое утро возвращается по ялтинскому шоссе из казино в гостиницу, где его удобнее всего хлопнуть. И параллельно Джо готовит вторую жертву, на которую навешивает сфабрикованные улики. Он звонит тебе, записывает телефонный разговор, затем подкидывает кассету в милицию, на балкон забрасывает аванс…
– Стоп! – остановил я ее. – С этим авансом неувязка получается.