Страх
Шрифт:
– Да вот услышала, как вопишь, и решила заглянуть из любопытства… - ответила, не забывая с подозрением осматриваться по сторонам. Но моего преследователя не было видно, - хорошо работаешь, аж ногу потянул.
Парень надулся.
– Сменщик не пришёл, вот я один тут и копался. Поскользнулся, нога болит, зараза…
– Ясненько, а где твой мобильный? Позвонить кому-нибудь не догадался, дурило?
«Раненый» вспыхнул, и я почувствовала, как он бесится и еле сдерживается, чтобы не послать меня в сторону леса.
– Когда споткнулся, мобильный под коробки улетел. Тоже мне, умная нашлась, я не глупее некоторых, между прочим, - обиженно процедил он сквозь зубы.
Смерила его презрительным взглядом, но «смилостивилась»:
«Ладно, диктуй номер, позвоню, пусть пришлют тебе спасателя», - открыла сумку и начала искать свой мобильный и, как назло, не нашла. «Ну, конечно, наверняка в комнате у зеркала оставила. Что за невезуха…»
Конопатый быстро сообразил, что я тоже облажалась, и ехидно ухмыльнулся, но тут, видимо, боль снова его скрутила, и, побледнев, он закусил губу. Мне стало его жаль:
– Эй ты, сейчас спущусь вниз, говори, где ваша контора, кому передать, чтоб тебе помогли? Может, они скорую вызовут?
Он сомкнул веки и замолчал. Я испугалась, что рыжий бедолага потерял сознание, подскочила к нему и, взяв за плечо, осторожно потормошила. Вот тут-то всё и случилось: парень открыл налитые сверкающей темнотой глаза и прошептал чужим голосом:
«У меня для Вас послание. Давайте поговорим».
Я взвизгнула, ударилась об пол и без того пострадавшей ногой, но, даже не почувствовав боли, буквально понеслась к эскалатору. Почти молниеносно спустилась на один этаж и нос к носу столкнулась с рабочими в таких же комбинезонах, как у моего «оборотня». Они как раз собирались подниматься и, посмотрев с удивлением на летящее им навстречу пыхтящее «нечто», расхохотались: наверное, вид у меня был очень глупый. Но я даже не расстроилась, не до того было…
Выскочила из магазина как ошпаренная, покрутилась немного, повторяя: «Боже мой, что делать-то, а? Точно! Надо бежать домой, там мама сегодня - у неё же отгул». В квартиру влетела, наверное, быстрее пули, чуть не сбив маму с ног. Та только что нацепила на лицо маску из клубники, замотала волосы полотенцем, что-то мурлыча себе под нос.
Мой вид, похоже, её ошеломил. Взглянула на себя в зеркало, и всё стало ясно: короткие волосы стояли дыбом, глаза на красном, мокром от пота лице, были вытаращены, а рот подражал выброшенной на берег рыбёшке.
– Лена, что случилось? Ты привидение по дороге встретила, что ли? И как там твоя подруга - это она тебя так напугала?
– мама прижалась к стене, пропуская меня в комнату, нервно поедая куски клубники с лица.
Я кое-как отдышалась и пробормотала, предварительно осушив почти целый кувшин лимонада на столе:
«Ты угадала, мамуль, кто-то меня напугал. Знать бы ещё кто», - и я развернулась к ней, холодея от увиденного: она смотрела на меня, сверкая глазами, полными тьмы.
– Остановись же, девочка! Я должен передать тебе послание от твоего отца, - произнесла мамуля чужим мужским голосом.
Это меня добило, ведь ударило по самому больному. Папа отправился с экспедицией в Боливию, и вот уже два месяца от него не было известий. Мы с мамой надеялись и ждали, и тут такое…
На этот раз я не стала отступать и шагнула своему страху навстречу.
– Давай, выкладывай своё послание.
Мамины глаза закрылись, и она по стенке сползла на пол. Её обширная грудь вздымалась, похоже, бедняжка просто уснула. От стены отделился тёмно-бордовый сгусток огня, вращаясь вокруг своей оси, он неотвратимо приближался ко мне. Но страха уже не было, и я не сдвинулась с места. Даже не знаю, откуда взялись силы гаркнуть на него:
«Хватить тут мельтешить, итак в глазах рябит. Говори, раз уж начал!»
Пламя остановилось и приняло облик моего отца. Он выглядел усталым, но вполне бодрым, и, глядя куда-то мимо меня, произнёс:
«Леночка! Со мной всё в порядке, дома расскажу, что случилось. Это невероятно, всё равно мне никто не поверит. Короче, я тут кое с кем договорился, тебе передадут это сообщение - к пятому июня мы выйдем из пещеры. Не волнуйся, до встречи».
Папа исчез, а вместо тёмных языков пламени показалось какое-то странное существо, украшенное перьями и бусами, с бычьими рогами и страшно недовольным выражением морды на крупной голове. Это «нечто» что-то прокаркало на непонятном мне языке, посмотрев на меня как на идиотку, сплюнуло и, пройдя через экран телека, исчезло.
С внезапно заработавшего экрана плазмы голос диктора радостно вещал, что пару часов назад найдена наша пропавшая в Боливии экспедиция. Все её участники живы и здоровы. После обследования в местном госпитале они вернутся на Родину.
Я чуть не заплакала от радости. Взглянула на календарь, и, убедившись, что сегодня как раз пятое июня, нахмурилась:
«И чего рогатый плевался? Где, спрашивается, всё это время его носило, раз я и без дурацкого послания узнала, что папа жив? То же мне, цаца из Боливии. Подумаешь, обиделся он».
Мама проснулась и, как ни в чём не бывало, пошла на кухню делать новый лимонад. Вспомнив о так и не встреченной мной подруге, бросилась искать мобильный, чтобы извиниться, но, по закону подлости, не нашла. В это время в дверь позвонили. Я заранее не завидовала тому, кто посмел потревожить меня, когда и так была не в духе. Почему-то при слове «дух» меня передёрнуло.
За дверью стоял знакомый парень в комбинезоне. Он смущённо улыбался, опираясь на костыли и поджав забинтованную ногу. Его веснушки показались мне особенно рыжими.
– А тебе-то чего надо, болезный? И как меня нашёл?
– неласково встретила я «хромого работягу», наконец, почувствовав, что у самой ноги «отваливаются» от усталости.
Он смущённо улыбнулся:
«Я - Рома. Нашёл твой телефон около коробок, наверное, выпал из сумочки. Вот, решил вернуть, - и он протянул мой розовый мобильный.
– кстати, у тебя не найдётся чего-нибудь попить: очень жарко, а я так устал, пока доковылял сюда».
Смерила его взглядом - рыжий, симпатичный, с голубыми простодушными глазами. Можно было бы, конечно, послать его подальше, но сегодня - удивительный день: папа нашёлся, а я смогла преодолеть свой страх. Так что…