Стракен
Шрифт:
И тогда он закричал, этот крик сотряс воздух и заставил отпрянуть даже самых закаленных солдат Федерации. Он запрокинул голову и кричал от злобы и ярости. Некоторые члены экипажа, включая и капитана, рванулись ему на помощь. Демон в нахлынувшем безумии разрывал и разрубал их когтями, в которые превратились его человеческие пальцы, пока они не падали на палубу, истекая кровью.
Мальчик все еще держал другой конец темного жезла, глядя на демона широко раскрытыми глазами. Демон понял, что он знал, что происходит. Полный ярости он набросился на него, пытаясь схватить. Однако мальчик увернулся, а одна из женщин друидов крикнула ему, чтобы он отпустил посох. Они тоже понимали, что происходит, осознал демон. Он с трудом заковылял к ним, его ноги налились свинцом и еле слушались, наполненные огнем магии, пульсируя жаром во время ходьбы. Мальчик попятился назад, упрямо держась за посох, но наконец более высокая из женщин кинулась к нему, оттаскивая на палубу, разомкнула его пальцы от посоха и оттолкнула в сторону.
В то же мгновение свечение, исходящее из посоха, окутало демона. Он остервенело боролся, чтобы освободиться, ударяя посохом по палубе, извиваясь и крутясь, но тщетно. Человеческая кожа Дансидана растрескалась, а одежды разорвались, упав на палубу и полностью обнажив его сущность. Вздохи ужаса и резкие выкрики раздались от тех, кто увидел, что он такое, и люди побежали во все стороны, стуча сапогами по деревянному настилу. Если бы мог, демон пустился бы за ними в погоню. Он бы разорвал им глотки. Он был напился их кровью. Но он был поглощен своей борьбой с посохом и ничего не мог сделать, кроме как молотить им и с ненавистью кричать на них.
Затем свет заполнил собой все вокруг, и мир, который он пытался разрушить вместе с его презренными жителями, исчез. Демон ощутил огромную тяжесть в груди и с трудом старался дышать. Он почувствовал какой-то сдвиг в пространстве и времени и с ужасом понял, что происходит. Он возвращался обратно в Запрет, в ту самую тюрьму, из которой сбежал. Его, жертву магии посоха, возвращали в мир Джарка Руус и не было ничего, что бы он мог сделать, чтобы это предотвратить.
Но он все равно боролся, визжа, крича и плюясь, как безумная тварь, вплоть до того момента, как провалился в черноту.
На борту «Золомаха» ошарашенные солдаты Федерации, а также члены экипажа молча уставились на то место, которое Сен Дансидан — или то, что выполняло роль Сена Дансидана, — занимал всего несколько секунд назад. Не осталось ничего, кроме крови, разорванной одежды и клочков кожи. Никто из них не понимал, что произошло, да и не хотел понимать. Все они желали только знать, был ли риск, что эта тварь, бывшая Премьер-Министром Федерации, вернется.
Хайбер в развевающихся на ветру черных одеждах друидов при помощи стихийной магии заставила воздух перед собой сверкать, чтобы привлечь их внимание.
— Отойдите назад! — крикнула она им, грозно двигаясь вперед, занимая место прямо перед тем, что осталось от Сена Дансидана. Она посмотрела на эти останки, а потом на десятки устремленных на нее взглядов. — Вы же все равно не хотите, чтобы он был вашим вождем, не так ли?
Рю Меридиан обнимала Пена, но лицо ее пылало гневом:
— О чем ты думал, Пендеррин? — прошептала она. — Он забрал бы тебя с собой, если бы я не оторвала тебя от этого посоха!
Пен побледнел, и от давления объятий своей матери, и от осознания того, насколько тонкой оказалась дорожка к спасению. Он глубоко вздохнул:
— Я не был уверен, что это произойдет, если я отпущу его.
Она еще крепче обняла его:
— Ну, какова бы ни была причина, с моей точки зрения, ты слишком долго держал его. Ты напугал меня до смерти!
— Интересно, это ли сработало, — тихо сказал он.
— Сработало что?
— То, что я пытался, прямо тут, в самом конце. Посох и я, мы соединились. Мы общались. Я все ему рассказал. Я старался, чтобы он понял меня. — Пен отступил на шаг и посмотрел на нее. — Именно это я делал, когда держался за него, до того, как ты оттащила меня.
— Пытался разговаривать с темным жезлом?
Пен улыбнулся и кивнул:
— Но я не знаю, понял ли он меня.
Морику потребовалось какое-то время, чтобы прийти в сознание после борьбы против его отсылки обратно в Запрет. В результате он не видел как в воздух от рун темного жезла проецировались яркие изображения, как их мерцание освещали безжизненную землю рядом с ним. Он не видел, как эти изображения поднялись в небо, образуя причудливые узоры, кружащиеся в танце на фоне хмурых облаков. К тому времени, когда демон зашевелился, эти изображения исчезли, а сами руны перестали светиться.
Морик сел, сразу же поняв по вкусу воздуха и запаху земли, что он вернулся в свою тюрьму. Он посмотрел на посох, чья когда-то блестящая поверхность стала пыльной и исцарапанной. Руны потемнели, магия исчезла. Это был всего лишь длинный кусок дерева, бесполезная вещь.
Когда на него упала тень, то, подняв глаза вверх и увидев дракона, демону пришлось подавить вздох. Огромный, чешуйчатый, покрытый броней монстр, это был самый большой дракон, которого демон когда-либо видел. Замерев на месте, демон пытался понять, что делать, тщетно пытаясь найти путь к бегству. Дракон внимательно его изучал, его затянутые веками желтые глаза блестели какими-то странными чарами.
И тогда он увидел, что дракон смотрит вовсе не на него, а на посох, который лежал у его ног. Демон схватил посох и протянул его зверю, охотно предлагая его. Но дракон не шевельнулся. Он чего-то ждал. Демон положил посох возле его огромной, когтистой лапы и начал отступать. Но дракон предостерегающе зашипел на него, замораживая на месте.
Морик медленно повернулся, не зная, что делать, совершенно не понимая, что хочет дракон.
Дракон же, никуда не торопясь, ждал, когда демон это выяснит.
Глава 31
День выдался солнечным и с высоты, где она находилась на борту воздушного корабля друидов «Бремен», Грайанна Омсфорд могла обозревать расстилающуюся внизу местность на пятьдесят миль во все стороны. Далеко на западном горизонте, над равнинами Стрелехейма плыли огромные, пушистые облака, обещая хорошую погоду. Воздушный корабль летел на север в первый день своей экспедиции, и эта женщина, бывшая когда-то Ард Рис Третьего ордена друидов, была совершенно спокойна.