Страна Арманьяк. Дракон Золотого Руна
Шрифт:
Сержант аркебузиров Энвер Альмейда стоит впереди строя. На нем полусалад с пышным красным плюмажем. На левом плече сине-черный бант с блестящей бляхой, на которой выгравирована дымящаяся аркебуза. Знаки различия его должности.
Справа от мосарабов построились арбалетчики. Их сержант Якоб Бользен также впереди строя. Они одеты точно так же, только котты у них зеленого цвета, и держат на плечах арбалеты, а у сержанта на бляхе перекрещиваются арбалетные болты.
Отдельно стоят канониры со своими орудиями. На них котты уже кирпичного цвета, а у их командира – мэтра-сержанта-бомбардира
Напротив строя стоят трубачи, знаменосец с развернутым знаменем и отрядный капеллан.
Все стоят и напряженно ждут, что я им скажу. Примерно догадываются, слухи о моем решении ходят уже давно, но официального объявления я еще не делал.
По сигналу Тука зазвенели трубы и резко смолкли.
– Братья… – Я сделал небольшую паузу после первого слова. – Братья, я не буду долго говорить. Не приличествует это настоящему мужчине. Скажу просто и прямо. Отныне и пока я жив, каждый наш брат, оставивший службу по невозможности ее исполнения, найдет приют в этом замке. У него будет кров, еда и посильная работа с достойной оплатой. Помимо этого, я назначаю им пенсию в размере одного патара в месяц. Запомните! Никогда и никого я не брошу. Обер-капеллан!
Гуус Бромель торжественно поднес мне на бархатной подушечке отрядное распятие.
– Клянусь вам в своих словах! – Я поцеловал распятие и вздернул его вверх. – Слава Кровавому Кресту!
– Слава-а-а-а! – взревела компания.
– Разойтись! Сегодня вечером будет праздник. Обер-интендант, озаботьтесь…
– Ура капитану-у-у!!! – Еще один одобрительный рев.
Ну а как? Без праздников никак: очень, знаете ли, способствует сплочению личного состава. Да и повод к тому же – не из рядовых. Да и самому нажраться хочется, аж сил нет. Барон я, ёптыть, или не барон в собственном замке?
– Ну красиво же получилось, монсьор… – После того как все разошлись, ко мне подошел Тук, смахивая из уголков глаз слезинки. – Я… я просто горжусь, что служу вам, ваша милость.
М-да… мой эскудеро по своей сути – отмороженный головорез, но одновременно и впечатлителен, как юная девственница. Хотя чему я удивляюсь: у самого от торжественности момента в глазах щемит.
– Братец… сделай-ка для меня одно важное дело. – Я вспомнил о давнем своем обещании.
– Все что угодно, монсьор. – Шотландец бухнул себя кулаком по груди.
– Бери пару стрелков и дуй о конь в деревеньку. Возьмешь там дорпсхоофта… старосту деревенского, в общем, и выясни у него, где живет семейка Гуутенов. Затем всех их вместе со старостой со всем бережением доставишь сюда. Понял? Со всем бережением! Это важно.
– Это Иоганна семья, монсьор? – догадался шотландец.
– Да. Мы должны для них что-то сделать. Поспеши. Кстати, священника деревенского тоже прихвати, до кучи.
– Монсьор, монсьор… – К нам подлетел мой паж Иост. – Там… там…
– Да что «там», рожай уж!
– Он… он… – Мальчишка никак не мог отдышаться.
– А ну угомонись! – Шотландец ловко поймал пажа за ухо.
– Мне велели передать, что эконом раскололся до самого седалища… – выпалил Иост единым духом. – Монеты в выдолбленной
– Вот кстати и заберешь. – Я хлопнул шотландца по плечу. – Давай мигом, а то дел невпроворот. Да, и успокой там пейзан, если волноваться будут.
После того как Тук и напросившийся с ним Иост умчались, я вернулся в замок. Спустился в пыточную, где еще немного поболтал по душам с экономом, выясняя все его коммерческие связи с антверпенскими евреями и прочие концы. Завтра, по прибытии, тех ждет небольшой сюрприз. Ну а дальше… дальше посмотрим. Либо в петлю торжественно промаршируют, либо будем сотрудничать. Взаимовыгодно. Больше я уверен в последнем. Еврейская нация в практичности опережает все другие на голову. Исторически так сложилось. Ну, право дело, если все и всегда будут тебя полтыщи лет притеснять, поневоле станешь умным, практичным и изворотливым.
Вышел на свежий воздух из подвала и приметил спасенных гениев архитектуры, сидящих на куче песка возле разрушенной замковой капеллы. На этот раз для разнообразия они о чем-то мирно беседовали и по очереди чертили щепкой на песке.
Архитекторы, заметив, что я подошел, дружно вскочили и отвесили мне по глубокому поклону.
– Сеньор барон…
– Господин…
– Чем вы это занимаетесь? Кстати, вас накормили?
– Не беспокойтесь, сеньор… – Пьетро похлопал себя по животу. – Я так уже три года не ел.
– Мое сосредоточие жизненной силы заполнено, – в свою очередь степенно сообщил Фен. – Очень благодарю вас, господин.
– Пустое. О чем вы тут беседуете? – Попутно я поманил к себе пробегавшего мимо нас ученика и послал его за вином и бокалами. – Так о чем вы так увлеченно шепчетесь?
Мастера переглянулись, и ответил ломбардец:
– Мы обсуждали, как можно не только восстановить, но и усовершенствовать ваш замок, сеньор барон.
– Очень вовремя, сами видите, в каком состоянии он мне достался. – Я обвел рукой замковый двор.
– Все не так печально, как выглядит. Главное, фундамент и основание в полном порядке. Мы с маэстро Феном взяли на себя смелость немного осмотреть его. Конечно, понадобятся еще исследования и даже опыты, но в целом уже могу сказать, что состояние терпимое, – убежденно заявил ломбардец.
– Я согласен с мастером Пьетро, господин, хотя мои знания с его мудростью несопоставимы, – добавил китаец и обескураженно продолжил: – Я даже представить себе не мог, до каких высот дошло архитектурное искусство вне Поднебесной.
– Ну так что, беретесь? – Я присел на принесенный учеником стул и сделал приглашающий жест присесть архитекторам.
Те послушно сели на кучи песка.
– Я почту за честь работать на вас, – немедленно согласился Фиораванти.
Поспешность его заявления не осталась мной незамеченной. Ага… а товарищ что-то не особо торопится домой. И дядя его в Москву свалил, времени не теряя. Очень будет мне интересно узнать их подлинную историю.
– Я буду просто счастлив помочь мастеру Пьетро и почерпнуть от него частичку его мудрости… – Фен в очередной раз мне поклонился. – Помимо этого, я буду счастлив еще каким-либо другим образом быть вам полезным, господин.