Страна Арманьяк. Компиляция. Книги 1-7
Шрифт:
— Слушай, братан, подсказывай давай все и сразу, а не порциями… — обратился внутрь себя.
Оттянул тугую бронзовую пряжку на чересседельной сумке и разложил все содержимое на травке, затем проделал ту же процедуру со второй. Отвязал вьюк позади седла.
Ну, что у нас есть…
Развязал шнурок на тяжелом мешке… вот это я понимаю. Повертел в руках маленький золотой кружок с выбитым на нем мужиком на коне и с мечом. Золото. В мешке килограмм, не меньше, это сколько же в долярах будет?
— Окстись, придурок, — рявкнул на себя в голос, — какие доляры?! Нет, надо срочно определяться,
Память услужливо подкинула название монеты — конский франк…
И тут я внезапно понял…
Это не сон…
Это не шутка…
И я не брежу и определенно не свихнулся…
Внезапно накрыло ощущение полной беспомощности и дикого ужаса; так накрыло, что я сел на камень и впал в мрачное уныние, отказываясь понимать все, что случилось со мной. Это в книгах про попаданцев бравые парни моментом вписываются в жизнь и, вооруженные массой знаний, переворачивают все в истории с ног на голову.
А я?
Судя по надетым на меня доспехам — Средние века. Главный источник знаний про Средние века у меня — книги Александра Дюма… И все. Разве что еще Вальтер Скотт.
Больше же ничего не знаю. Совсем ничего…
Не врач я…
Не ученый…
Не гениальный полководец…
Не инженер…
Не химик… твою же мать, я даже не имею ни малейшего представления о составе пороха, который, судя по книгам, назубок знает любой приличный попаданец!
Я не знаю истории! Совсем!
Я умею только фехтовать.
Да, черт возьми, я это только и умею, но… умею фехтовать современной спортивной полукилограммовой саблей, которой даже при всем желании барана не зарубишь, а здесь мечи должны быть тяжеленными: вон только моя эспада больше кило весит…
Куда не ткнись, везде…
Состояние рассудка с каждой секундой становилось все плачевнее, я моментами впадал в дикую ярость, злой на весь мир, проклиная судьбу и неизвестные силы, сыгравшие со мной такую пакостную шутку. Ярость сменялась диким унынием, когда рука сама тянулась к кинжалу — прекратить всю нелепость моего положения. Я действительно не знал, что делать. Несмотря на мою обертку из этого мира, я остался тем, кем был, и не видел никаких перспектив для выживания. Не радовало даже молодое и сильное тело… твою же мать, здесь же, судя по крошкам моих знаний, тут даже зубы рвут кузнецы, а люди не моются никогда! Добавим чуму, тиф и всякие дизентерии…
Я не знаю, сколько просидел, занимаясь самобичеванием, но, как ни странно, привел меня в чувство голод; банальный голод и зуд давно не мытого тела.
Солнце, весело пускавшее зайчики через прорехи в листве, ушло к горизонту. Стало немного прохладнее.
— Сдохнуть? — спросил я сам себя и повертел страхолюдную дагу. — Вот взять и заколоться этой железякой…
Но, несмотря на полное уныние и упадочническое настроение, этот вариант не привлекал. Жить хотелось. Жить и пользоваться всеми благами жизни и молодого, полного сил тела… Да и чума с тифами не так страшны…
Заурчало в животе. Вспомнил, что сегодня вечером собирался в испанский ресторанчик с Юлькой Сенчиной, тренером молодежки…
Не-э-эт… сдохнуть я всегда успею. В данном периоде истории это как раз совершенно не трудно. По крайней
Вытащил и расстелил на траве темно-зеленый плащ из плотного сукна и на него вытряхнул все содержимое сумок.
Сразу отсеял все несъедобное в сторону, развернул несколько свертков из грубой, но сравнительно чистой холстины и подвинул к себе полный кожаный бурдюк.
Выдрал пробку, нюхнул, затем влил в себя несколько полновесных глотков…
Вино! И неплохое вино. Терпкое, с приятной кислинкой, с миндальным послевкусием. Поискал современные аналоги и не нашел… Но хорошее вино, черт побери!
Да, именно, черт побери.
Судя по фильмам, у дворян… а я надеюсь, судя по золотым шпорам, что я дворянин, — это самое распространенное ругательство. Значит, не будем выпячиваться из эпохи.
В свертках оказалось несколько приличных ломтей копченого мяса и сыра. По паре головок лука и чеснока, пучок незнакомой мне зелени с пряным запахом и в завершение — большая булка слегка черствого, но чертовски вкусного сероватого хлеба.
Ну-ка… мясо пахнет какими-то специями и копченостями, вроде свежее… червей, по крайней мере, не наблюдается.
Набил полный рот и даже замычал от наслаждения. Сыр вообще оказался похож на божественный нектар. Не остановился, пока не умял треть припасов. Уже лучше… И всякая ерунда в голову перестала лезть. Воистину желудок у мужиков прямо связан с мозгами.
С насыщением пришло почти благостное настроение. Порылся в вещах и выудил мешок с запасным бельем и одеждой. Сразу зазудело немытое тело, и я обнаружил, что содрать с себя винтажные, приличествующие эпохе одежды — не самое простое дело.
Снял пояс с оружием, стянул котту через голову; как подсказала память, балахон этот назывался коттой. Панцирь-то и остальное железо снять оказалось просто: лишь расстегнул замки и пряжки и отложил в сторону.
А вот дальше… Дальше дубы услышали много нелестного про средневековых модельеров… Зараза, ну как можно изобрести штаны из трех… вру, гульфик забыл, — четырех частей… Сука, где вы, Сен-Лораны и Гуччи?..
Не знаю, что мне больше помогло: мат или дикое желание помыться, но, повозившись, я разделся и полез в ручей, с ужасом понимая, что рано или поздно мне придется одеваться.
Ни мыла, ни мочалок и тем более шампуней в припасах я не обнаружил и, просто набрав глины пополам с песком, выдраил это тело до скрипа, периодически оглашая лес дикими воплями… Вода холодная, сцуко! Самая что ни на есть ледяная.
Жеребец пощипывал травку; всхрапывая, удивленно косился на внезапно сдвинувшегося хозяина. Судя по его ироничным глазам, прежний обитатель моего тела подобными вещами особо не заморачивался.
Ледяная вода и чистота полностью привели меня в сознание. Как мог, осмотрел свое новое тело… Весьма, весьма… Ноги, конечно, слегка… Вернее — благородно, так правильней будет, — кривоваты. А вот плечевой пояс и руки прямо бугрятся сухими мускулами, хоть на подиум иди красуйся. Ростом я, получается, сейчас поменьше буду, чем раньше. Где-то сантиметров под сто шестьдесят пять, против моих ста девяноста в прошлом… да и хрен с ним, не важно, главное — естество есть в наличии, и не маленькое.