Страна грез
Шрифт:
И волк в короне из цветов шиповника.
– Вы не имеете права вмешиваться! – сказала им Я-вау-тсе.
– Она дала нам право, – ответила медведица.
Эш подавила изумленный возглас.
Это были не искусные маски. Это были настоящие их головы…
– Она призвала нас, – сказал лис.
– Кто… вы? – спросила Эш тихим, дрожащим голосом.
– Сновидцы, – ответила мышь.
– Мы наполняем страну духов своими грезами, – добавил человек-лягушка.
– Мы показываем сновидцам их Колеса, –
От их голосов у Эш в голове зашумело точно так же, как от голоса Я-вау-тсе, но она не ощущала никакой угрозы от этих людей-зверей. Она смотрела на них с восторженным удивлением, заметив барабанчики, висящие на их поясах, пальцы, которые выстукивали по ним – сначала один начинал стучать, потом другой – простой ритм, стоявший в воздухе.
– Вы тотемы, верно? – спросила Эш.
Волчица молча склонила голову:
– Мы ведем, – ответила она.
– Мы наблюдаем, – сказал ястреб.
– Мы грезим, – добавила лосиха.
– Вы вмешиваетесь! – сказала им Я-вау-тсе.
– Нет, – возразил сом. – Мы здесь для того, чтобы проводить тебя в твое долго откладывавшееся путешествие.
– И для того, чтобы убедиться, что ты не возьмешь с собой тех, чье время отправиться с тобой еще не пришло, – добавил человек-черепаха.
– Я не отправляюсь ни в какое путешествие, – отрезала Я-вау-тсе.
– Посмотри на себя, – сказала зайчиха.
Пока они говорили, мумификация продолжалась. От Я-вау-тсе осталась лишь сухая кожа, натянутая на кости. Глаза ее провалились. Губы истончились так, что почти исчезли. Она держала Нину рукой скелета.
– Она обновит меня, – сказала она.
Я-вау-тсе поднесла лягушку ко лбу, прижала маленькое существо к своей сухой коже и начала читать заклинание. Пальцы всех людей-зверей коснулись барабанчиков. От них взметнулась музыка – решительная, но радостная, ритм которой противился пению Я-вау-тсе, рассеивал его силу, развеивал его.
В воздухе уже было тепло, равнины покрылись яркой зеленой порослью.
Башня стала лишь грудой битого камня, наваленного вокруг усыхающей женщины-духа, как огромный курган.
– Вы убиваете меня! – крикнула Я-вау-тсе.
Волчица покачала головой.
– Нет. Это лишь твое Колесо. Оно совершает оборот. Оно спешит – чтобы наверстать все те годы, которые ты украла из отпущенного тебе срока.
– Твое время еще придет снова, – сказал ястреб.
– Но я уже не буду той же.
– А с чего бы? – тихо рассмеялась зайчиха. – Ты уже ступала на это Колесо; теперь пришла пора узнать другое.
– Я…
Но говорить Я-вау-тсе больше не могла. Сухая кожа, удерживавшая ее челюсть, лопнула, и кость упала на землю. Эш в ужасе смотрела, дрожа, как на ее глазах женщина превращалась в пыль и кости, падавшие на землю вслед за челюстью.
Человек-сом поймал Нину прежде, чем она упала на землю, и торжественно вручил ее Эш. Человек-черепаха поднял с земли посох Я-вау-тсе и сломал его об колено.
Половинки он воткнул в землю – обломанными концами вниз. Когда он отошел от них, они выпустили тонкую паутину побегов, тут же взворвавшихся цветами.
– Прощай, сестра, – сказал человек-лягушка.
Эш бережно держала лягушку, которая была ее кузиной, на ладони.
– Так это… Это все, что я должна была сделать? Мне надо было просто разломать гранат? – спросила она.
Женщина-мышь покачала головой:
– Фетиш вызвал все действие, – сказала она, – но нужно было жертвоприношение, чтобы он мог начать действовать.
– Ты должна была умереть, – объяснил ворон, видя непонимающий взгляд Эш.
– Но я же… не…
– Разве ты та же, какой была когда-то? – спросила волчица мягко.
Эш медленно покачала головой.
– Ну вот, – сказал тогда человек-черепаха. – Теперь понимаешь?
– Значит… старая я… умерла? И теперь я… новая?
– Именно так.
Эш нахмурилась:
– Но… это оказалось так легко…
– Легко? – переспросила волчица.
Эш снова покачала головой. Нет. Перемены, которые произошли с ней, в ней, дались ей вовсе не легко.
– И дальше будет становиться только еще труднее, – сказала зайчиха.
– Потому что ты должна теперь утвердить то, чего только что достигла.
– Ты имеешь в виду – быть доброй к людям, делать то, что мне говорят, и все в этом роде?
Сом покачал головой:
– Нет. Просто быть верной себе. Все остальное, что ценно и важно, произрастет из этого.
– Приветствуй дни, которые грядут, а не жди, пока они придут к тебе, – добавил ястреб. – Иначе ты станешь, как Я-вау-тсе точно указала тебе – такой же, какой была она. Но ты усохнешь прежде своего срока, очень скоро.
Эш легонько провела пальцем по спине лягушки, восхищаясь гладкостью и мягкостью ее кожи. Существо смотрело на нее глазами Нины. Они были полны доверия.
– Можно мне… поговорить с моей мамой? – спросила Эш.
– Ее здесь нет, – сказала медведица. – Она уже вступила на новое Колесо.
Эш попыталась скрыть свое расстройство, но в горле у нее встал ком, и ей пришлось отвернуться, чтобы спрятать слезы, блеснувшие в глазах.
– Радуйся, – сказала тихо лосиха.
Эш подняла голову. Сквозь пелену слез люди-звери казались ей тенями из снов. Уже не реальными.
– Радуйся? – переспросила она.
Человек-черепаха кивнул:
– У ее песни нет конца, дитя. Мы все части одной песни – твой народ, наш народ. Эта песня длится вечно. Наши личные чувства всегда будут ее частью, не важно на какое Колесо мы ступаем.