Страна кленового листа - начало истории
Шрифт:
Поселение ирокезов. XVI в.
Ошлага произвола на Картье незабываемое впечатление. Поднявшись на гору, названную им Королевской (Монтройял), Картье увидел захватывающую панораму еще неизведанных земель: цепи гор, «отличнейшие пахотные земли, которые только можно себе представить». А среди этого великолепия «течет река, она продолжается дальше того места, где мы оставили наши баркасы и где бушуют невиданной ярости пороги, пройти через которые мы оказались не в силах. И насколько хватает глаз, видна эта река, могучая, широкая и полноводная»{18}.
Из Ошлаги Картье И октября 1535 г. вернулся в Стадакону, где оставались два корабля. Возвращаться во Францию было уже поздно: зимняя Атлантика не сулила ничего хорошего путешественникам. Картье решил зимовать в Канаде. Моряки соорудили укрепленный форт, вырыв вокруг глубокие траншеи и установив артиллерию, поскольку отношения с индейцами к этому времени оказались испорченными.
В декабре среди европейцев разразилась цинга. К середине февраля из 110 французов не было и десяти, которые оставались здоровыми. Неизвестно, чем бы окончилась для путешественников первая зима в Канаде, если бы не настойка из листьев и коры дерева «аннеда», которую их научили делать гуроны. За восемь дней французы полностью «съели» целое большое дерево, и это дало такой эффект, что «будь здесь все доктора Лувена и Монпелье, со всеми их александрийскими снадобьями, они и за год не смогли бы добиться того, что одно дерево сделало за неделю»{19}.
Спасенные европейцы отплатили черной неблагодарностью местным жителям. Перед тем как отправиться в обратный путь Картье захватил 10 индейцев, в том числе вождя Доннакону. Он хотел, чтобы король лично услышал от них рассказы о золоте и прочих богатствах. Никто из туземцев уже никогда не вернулся назад.
6 мая корабли Картье взяли курс на родину и через три недели прибыли в Сен-Мало.
Сведения о ресурсах и жителях вновь открытой земли, более подробные, чем уже имевшиеся, побудили Францию предпринять попытку основать первую колонию в Америке. Подготовка очередного плавания была поручена Жану-Франсуа де ля Року, известному в истории Канады под именем Роберваля. Королевские инструкции на сей раз предписывали ne только продолжить изучение новых земель, но и построить на них «поселки и форты, часовни и церкви для утверждения святой католической веры и христианской доктрины»{20}. Роберваль заочно именовался уже «королем Канады» и получал право установить в новом владении феодальный (сеньориальный) режим и торговую монополию. Менее знатному Картье на сей раз отводилась лишь роль капитана.
Стремление Франции облечь в религиозно-миссионерскую форму попытку закрепиться в Америке объяснялось скорее всего боязнью конфликта с Испанией и Португалией, которые ревностно охраняли свои позиции в Новом Свете. На самом же деле французов прежде всего интересовали богатства, которые можно было извлечь из заокеанских плаваний.
23 мая 1541 г. Картье без Роберваля на пяти кораблях снова отплыл к берегам Канады. Как и пять лет назад, экспедиция остановилась у Стадакопы, как и пять лет назад, ее встретила толпа индейцев с новым вождем Агоноп. Однако отношения с туземцами уже не были столь дружескими. Гуроны больше не посещали лагерь европейцев, не приносили на обмен мехов, не устраивали на виду веселых игр и пиршеств. Как пишет американский историк С. Моррисон, «эти туземцы уже поняли, как в конечном итоге поняли рано или поздно все коренные жители Северной Америки, что сосуществование с европейцами означает для них смерть»{21}.
Зима 1541–1542 г. прошла для европейцев в страшной нужде, болезнях и стычках с индейцами. Картье стало ясно, что для основания новой колонии нужны более крупные силы и средства. Не дождавшись Роберваля, в июне 1542 г. французы покинули свой лагерь у того места, где река Оттава впадает в реку Св. Лаврентия, и отправились на родину, захватив несколько бочонков «золота и серебра», а также корзину таких «драгоценных камней, как рубины и бриллианты». В ньюфаундлендской бухте Сент-Джон Картье повстречал корабли Роберваля, прибывшие в Канаду с опозданием на один год. Ослушавшись своего более молодого и знатного патрона, Картье все же продолжил путь домой, спеша, по-видимому, преподнести королю добытые драгоценности. Каково же было его разочарование, когда оказалось, что за «золото» он и его спутники приняли железный пирит, а за бриллианты — кристаллический кварц! От груза Картье ничего не осталось, кроме крылатого выражения — «фальшивый, как канадские бриллианты».
Маршруты первооткрывателей Северной Америки
Тем временем Роберваль, прибыв в Канаду, соорудил на месте лагеря Картье более надежный форт и после неудачных попыток преодолеть пороги реки Св. Лаврентия в районе Монреаля остался в нем на зимовку. О жизни первых французских колонистов в Канаде сохранилось мало сведений. Известно, что она была далеко не счастливой, ибо уже на следующее лето Роберваль погрузил оставшихся в живых колонистов на корабли и в сентябре 1543 г. вернулся во Францию.
Кстати, ни о каких действиях для утверждения католической веры во время плавания Роберваля упоминаний не сохранилось. Едва ли их следовало и ожидать — ведь Роберваль был протестантом. Так что попытка основать колонию в Канаде носила не миссионерский, а чисто коммерческий характер. Закончилась она безуспешно, и в истории французской колонизации Канады наступила долгая пауза почти в 60 лет.
Сэмюэль де Шамплен —
«отец Новой Франции»
К концу XVI столетия Франция все настойчивее стремилась утвердиться в Северной Америке на какой-то более солидной основе, дабы не потерять богатые ресурсы залива и водного пути по реке Св. Лаврентия. При Генрихе IV, принявшем католичество и издавшем Нантский эдикт, во Франции закончилась полоса длительных и изнурительных религиозных войн. Король, решив продолжить дело, начатое еще Франциском I, даровал монопольное право на долину реки Св. Лаврентия одному из знатных придворных и попытался привлечь к организации новых поселений в Канаде торговцев Руана и Сен-Мало. Однако намерения двора рассматривать Канаду как свое владение не устраивало французских купцов, заинтересованных в колонизации на основе свободной торговли.
Весной 1603 г. торговцы Руана и Сен-Мало снарядили экспедицию в Канаду. На борту одного из кораблей, которым командовал капитан Франсуа Граве, находился 30-летний путешественник и географ Сэмюэль де Шамплен. Молодой пассажир уже успел послужить в армии Генриха Наваррского (позднее короля Франции Генриха IV), побывать с испанскими торговцами в Вест-Индии, написать о поездке донесение, представить искусно выполненные рисунки, получить за это пенсию и заслужить благосклонность короля. Экспедиции, можно сказать, повезло: Шамплен явился одним из наиболее активных и настойчивых исследователей новых земель и оставил подробное и вдумчивое описание всего увиденного.
В конце мая экспедиция добралась до ранее основанного французами прибрежного поселка Тадуссак. Здесь ее дружелюбно встретило большое число индейцев. Алгонкины, монтаньи и эчсмины сразу же привезли на обмен полные каноэ мехов. Продолжив путь по реке до Стадаколы, Шамплен с группой своих спутников пересел на тяжелые и неуклюжие пинассы (вспомогательные морские суда), которые, правда, пришлось оставить у порогов Лашин (чуть выше Монреаля). Изготовленная шлюпка, не проплыв и нескольких сот ярдов по стремнине, тут же налетела на камни. Это было первое знакомство Шамплена с порогами реки Св. Лаврентия: «Никогда прежде не видел я водного потока, который бы обрушивался вниз с такой силой… Сила потока была столь велика, что вода в нем, казалось, кипела». Шамплен понял, что лишь на «челнах туземцев» можно «легко и быстро путешествовать по всей стране, как по малым, так и по великим ее рекам»{22}.