Страна на Я
Шрифт:
Баница
Господь жевал слоеный пирог с брынзой и думал о Сотворении Мира. Картинка не складывалась. Аналогов и библиотеки 3D-изображений под рукой не было. Пирог давно закончился, а мир все никак не сотворялся. На голодный желудок творится хуже, это все знают. Принялся Господь за выпечку новой порции пирога. Взял фило – такой тонкий лист теста, что через него были видны все звезды Млечного Пути, – и тут его осенило. Вот же! Земля! Ровная, гладкая – одно загляденье! «Но какая-то беззащитная», – подумал Господь и попробовал прикрыть ее «врышником», глиняной формочкой
Классическая баница – это просто пирог с брынзой из множества слоев очень тонкого теста. Бывают модификации: с мясом, со шпинатом, тыквой, капустой, луком… С чем только не бывает. Листы теста можно выкладывать друг на друга, можно заворачивать в косички. Баницу едят горячей и холодной, в будни и в праздники.
Тесто можно, конечно, приготовить самим, но раскатать его в тончайшие листы много раз – занятие не для слабонервных. Поэтому пойдем и просто купим.
Теперь займемся начинкой.
Взбиваем 3-4 яйца вилочкой, добавляем туда раскрошенные любовно пальцами грамм 400 брынзы или феты. Далее нам понадобится аналог киселого болгарского мляка. Наиболее удачный вариант у меня получился из смешения греческого йогурта (2 маленькие баночки) и простой простокваши (1 стакан). Вмешиваем чайную ложку соды в мляко, дожидаемся, когда оно бурливо вспенится, и соединяем с яйцебрынзой. Взбадриваем все это солью и специями по вкусу. Начинка готова.
Берем форму для выпечки. Застилаем ее пекарской бумагой и начинаем выкладывать слои. Не пришпоривайте свою фантазию! На каждый лист фило, смазанный растопленным маслом, располагаем в хаотичном порядке начинку, заворачиваем, как Бог на душу положит, и укладываем в форму: улиткой, бантиком, в рядочек… Главное, чтобы то, что вы нафантазировали, плотно прилегало друг к другу! Если вы решили не заморачиваться и просто переслоили фило начинкой и уложили их друг на друга, тоже хорошо. Но не забудьте тогда сделать глубокие надрезы, поделив пирог как бы на квадратики. Или ромбики. Если начинка осталась, просто положите ее красиво сверху. Если нет – не надо отчаиваться! Промажьте пирог простоквашей или растопленным маслом.
Ставим в духовку на 180 градусов и ждем, пока баница не позолотится. Это примерно минут 40. Осторожно, не встряхивая, вынимаем ее из духовки. Слегка сбрызгиваем холодной водой, накрываем полотенцем и бьем по рукам домочадцев, которые пытаются утащить нашу баницу под предлогом «я только попробую»!
ГРЕЦИЯ
Для кого-то Греция – это тюлений отдых на лежаках отельного пляжа с ужасным олинклюзивом.
Для кого-то – экскурсионный галоп по камням и артефактам, помнящим Гомера и Минотавра.
Кто-то предпочитает яхтинг среди многочисленных островов по неспокойным волнам сразу трех морей.
Знаю людей, которые ассоциируют Грецию с возлежанием в приватном бассейне на головокружительной высоте от моря на верхушке вулкана с видом на черный
Есть Греция для художников, есть для паломников.
Кто-то считает, что Греция – одна сплошная шуба.
А кто-то – что это страна, куда надо ехать, чтобы вкусно и разнообразно есть и дегустировать местные вина (один виноград, взращенный на вулканическом пепле, чего стоит).
Здесь есть материк и острова. Есть чем заняться в любое время года. Можно кататься на горных лыжах. А можно поправлять здоровье в термальных водах.
Пуп земли тоже там!
Что Греция для меня?
Ю. Райсфельд
Зачитанные до дыр в юном дошкольном возрасте «Легенды и мифы Древней Греции» А.Н. Куна. Сейчас, наверное, мало кто, особенно среди молодежи, помнит такую книжку. А ведь это был целый мир, где «на место героев вводили себя». Потом, конечно, Пушкинский. Античные статуи, амфоры, боги Олимпа и греховодники-фавны. Почти в подлиннике Софокл, Эврипид, Гомер, Аристотель, Платон – в студенческие годы. И горькое осознание того, что эти греки давно все придумали и написали, и что сейчас те, кто мнит себя писателем, всего-навсего пыжатся, переписывая их семь сюжетов.
С рождения – мысль о неких греческих предках, навеянная бабушкиным профилем. А что? Ее нашли под Бахчисараем в шелковых пеленках. Кто знает, кто мог быть причастным… И назойливая мысль прогуляться по элладчине, там, где обретались герои и боги из моей детской книжки. Наверное, все это впитал с молоком мой сын, потому что, когда в семье появилась возможность путешествовать, первой страной, куда он уверенно захотел, стала Греция.
Крит – первая и навсегда любовь. Поразительный Санторини. Смешной Кос. Не возбудившие никаких чувств Афины. Стойко ассоциирующиеся с улитками и узо Лутраки. Из окна автобуса Салоники. На удивление ничего не затронувшие в душе Дельфы и, наоборот, всколыхнувшая все нервные окончания, Арахова.
Прогуляемся вместе?
Критский спасатель
Самое благословенное время на море – раннее утро. Солнце, потягиваясь и ёрзая, осторожно высовывается из-за горизонта. Испокон веку пытающиеся отгрызть от суши все, что можно и нельзя, волны тихи и задумчивы. Это потом, ближе к обеду, они будут яростно бросаться на берег, а сейчас им хочется нежиться в солёной пене, принимать маски из водорослей и скрабиться вулканическим – говорят, необычайно полезным – песком.
Туристы, утомленные пенными вечеринками и многими пинтами старого доброго узо, прозябают в объятиях отельных подушек.
Нас трое на пляже. Мы с мужем и Он. Вернее, когда мы только начинаем традиционные ритуалы «попробовать водичку – зайти по колено – похлопать себя по бокам – зачерпнуть воду в ладошку и глубокомысленно попытаться определить навскидку температуру», он уже, как Афродита, выходит из пены морской. Ну, хорошо. Не как Афродита. Как Аполлон. Такой заматеревший, очень взрослый Аполлон.