Шрифт:
Глава 1
Девушка стонала настолько громко и протяжно, что своими охами и ахами крайне бесила женскую половину посетителей тренажерки. Мужскую же половину наоборот – весьма радовала и волновала.
«Стонет, будто сладкая кошкодевочка во время изнасилования тентаклями», – вспомнив просмотренный недавно хентай, подумал Николай Юрьевич Грубанов, тридцатилетний фельдмаршал алкогольных и диванно-аналитических войск Пол-Литряндии. Это почетное звание Николай Юрьевич лично вручил себе на недавнем
Николай без стыда пялился на аппетитную, обтянутую короткими спортивными шортиками попку девушки и вяло работал руками. Работал, естественно, на тренажере, приняв упор сидя и разводя руки в стороны, не особо-то и стараясь накачать то, что у людей именуется мышцами.
Девушка – молоденькая брюнеточка с идеальной подтянутой фигурой, – чьи прелести так сильно увлекли Грубанова, расположилась точнехонько перед ним, в пяти-шести шагах. Она делала, во-первых, приседания со штангой, а во-вторых, сексуальные «а-а-ах» и «о-о-ох» при каждом повторе.
«Не попка, а…» – облизнув пересохшие губы, сально ухмыльнулся Николай. Но что за «а», так и не придумал – в голову лезло лишь сравнение с орехом. Но кого в наш прогрессивный век удивишь такой банальщиной?
А девушка тем временем опустила штангу на пол, да так и застыла в членистоногой позе, пытаясь нормализовать дыхание и, видимо, размышляя, нужен ли ей еще один подход или на сегодня хватит.
«Ну и ладно, пусть будет орех, – промелькнула следующая мысль в голове Грубанова. – Не принципиально».
Что и говорить, а размышлял Николай много. В основном – о женских жопах. И о сиськах. И о кисках. Иногда – о пиве. Короче говоря, мысли Грубанова не отличались особым разнообразием.
Между тем девушка, к огромному сожалению Николая, все же решила закончить тренировку. Выпрямившись и промокнув полотенцем вспотевший лоб, она направилась к выходу из тренажерного зала.
«В раздевалку поперлась, шкура. Эх, вот бы сегодня вечером ее так же нагнуть! Только без шортиков и с моей "штангой". Всех баб, конечно, не перетрахаешь… но стремиться к этому надо», – пялясь девушке вслед, предался мечтаниям Грубанов.
– Заканчивай, мля, заниматься ментальной дрочкой, – раздался за его спиной насмешливый мужской голос. – А то хером шишку на лбу набьешь.
– Твою мать, нахрен так подкрадываться? – возмутился Николай и обернулся через плечо – рядом стоял Петька Пидоренко, здоровенный двухметровый амбал, который и притащил слабо сопротивляющегося коллегу в тренажерку «покачать мышцу». – С чего это я вдруг набью?
Пидоренко не сдержал усмешку:
– Да я что, не видел, как ты на нее пялился, мля?
– Как?
– Плотоядно, мля. Как голодный богомол на муху. Или что там едят богомолы? Короче, вот так и пялился.
– Ничего и не пялился, не гони, –
На сей раз Пидоренко в открытую хохотнул:
– Ишь ты, мля, самка! Самка, мля! А ты, Колик, самец, что ли?
Язвительный тон и пренебрежительное обращение не на шутку взбаламутили внутреннее спокойствие Николая.
– А что, не самец?! – возмущенно воскликнул он и вскочил. – Тебе доказать, какой я самец?! Доказать?!
На них начали с интересом поглядывать. Кто-то, предчувствуя шоу, достал телефон.
– Ну докажи. – Пидоренко равнодушно пожал плечами. – Или слабо, мля?
– Не слабо! Как доказать?!
Пидоренко вновь пожал плечами:
– Да хер тебя знает, как. Иди познакомься с кем-нибудь.
Грубанов начал озираться по сторонам в поисках «жертвы». Желательно, в поисках жертвы пострашнее, чтобы точно не отшила.
– С кем мне познакомиться? С кем угодно? – Он щелкнул пальцами и указал в сторону полной невзрачной мадемуазель с сальными волосами, что еле-еле топтала дорожку для бега. – Давай вон с той!
Пидоренко, проследив в направлении жеста, сверкнул идеальными зубами:
– Не-е, Колик. Этот бегемот, мля, не вариант. Иди знакомься с той девушкой… Простите, Николай, с той самкой! На которую вы мысленно шишку гоняли.
Грубанов сглотнул и, почувствовав комок волнения в горле, часто и прерывисто задышал.
– Хочешь, значит, чтобы я ее запикапил? – дрогнувшим голосом уточнил он – «обделаться» на глазах «анаболика» не хотелось.
– Ага, запикапил. – Пидоренко издал сдавленный смешок. – Сам ведь сказал – тебе не слабо. Ты же мужик!
Николай едва сдержался, чтобы не обложить друга и коллегу сочным забористым матом.
«Сомневается во мне, сучоныш перекаченный, – сжав кулаки и пытаясь унять легкую дрожь, вызванную выбросом адреналина в кровь, подумал он. – Но я же мужик! Вот реально пойду и запикаплю. Я смогу! Смогу!»
– Учись клеить телок, пока я жив, качок недоделанный, – презрительно фыркнул пикапных дел мастер и добавил: – Качок-кабачок.
Пидоренко насмешливо закатил глаза.
«Нельзя терять ни секунды, иначе запал решимости сойдет на нет», – рассудил Николай и, словно молодая рысь, что гоняется в саванне за бабочками, пустился в погоню за своей влажной жопастой мечтой.
Твердой походкой уверенного в себе самца он вышел из тренажерного зала и очутился возле двери в женскую раздевалку. Тут-то его задор и начал потихоньку испаряться.
«Так, Коля, и что дальше? – растерянно замер он. – Наверное, надо постучаться и войти? Или постоять под дверью и подождать, пока шкура сама выйдет? Хм, дилемма… Нет, все-таки это женская раздевалка, заходить как-то стремно. Вдруг шкура там не одна? Еще какая-нибудь истеричка шум поднимет, что я извращенец… Значит, буду ждать».