Странница
Шрифт:
Ланта была первой, кого он увидел, придя в сознание. Он улыбнулся, узнав ее. Несколько ложек бульона вернули его щекам слабый румянец. Когда он снова уснул, черты его были спокойными, руки — расслабленными.
Ланту клонило в сон. Она сидела возле него, положив голову ему на руку. Слезы облегчения катились по ее щекам.
Проснувшись, Конвей попытался высвободить руку так, чтобы не разбудить ее. Ланта сонно ухватилась за нее, бормоча что-то во сне, пока вдруг не осознала, где находится. Смутившись, она быстро подскочила, начала суетливо поправлять одежду, волосы. Когда же, зардевшись, она наконец поднялась, Конвей
— Как я попал сюда? Где мы?
Ланта поднесла к его губам кружку со свежей водой и, когда он начал пить, ответила:
— Я приплыла на одной из галер Капитана. Тебя привезли сюда на корабле Вала. — Она улыбнулась его неподдельному удивлению. — Да, того самого Вала. Из Олы. Он торгует шкурами, каменьями, слоновой костью. Вал сказал, что здесь будет продавать шерсть и пряжу, а назад повезет хлопок.
— Тейт. Налатан. Собаки. Вихрь, — промолвил Конвей.
— С ними все в порядке. Они здесь, у купцов. — Мэтт отпил еще немного, слушая рассказ Ланты о том, что ей удалось узнать. В конце она сказала: — Ты сейчас в доме исцеления у купцов. Может быть, сегодня я осмотрюсь здесь повнимательнее. Тейт говорила, что дома у купцов очень большие и красивые.
— Они не просто красивые, они шикарные. — Обернувшись, Конвей и Ланта увидели Тейт, которая стояла, опершись на косяк двери. Собаки замерли у ее ног. Она преобразилась, не пожалев на это времени. Желтая блузка удачно гармонировала с мягким кожаным жилетом. Широкие шерстяные шаровары, которые можно было принять за юбку, украшал абстрактный узор из лошадиных голов — бежевых на коричневом фоне. Она повернулась, словно демонстрируя роскошный наряд. Ее новые невысокие черные ботинки были тщательно вычищены. Перевязанные тесьмой безупречно уложенные волосы сияли чистотой.
В футе от кровати Конвея Карда приветственно замахал хвостом. Микка не выдержала, подбежала к Тейт и, когда та потрепала ее за ушами, вернулась на свой наблюдательный пост.
Ланта зааплодировала.
— Ты великолепно выглядишь! Чудесная одежда. Я и забыла, что ты можешь так прекрасно выглядеть. О, что за глупость я говорю. Я имела в виду походы и эту одинаковую походную одежду.
Она могла потратить остаток дня на неуклюжие извинения, но Тейт остановила ее:
— Да сама знаю, как я выглядела. Встретить в лесу — не отличишь от зверя. — Она подошла к Конвею, поцеловала в лоб и улыбнулась ему.
Он ответил с гримасой разочарования:
— Поцелуй в лоб? И все? Ты что, уже стала мне сестрой?
Покосившись на Ланту, Тейт в притворной ярости вытаращила глаза и выдала ему сполна:
— Вот когда окрепнешь, я вернусь, чтобы поцеловать тебя в губы. Я подарю тебе один из своих Особых Ночных Поцелуев, и тут, парень, тебе придет конец. Весь тот супчик, которой влила в тебя Ланта, с ужасным шипением паром повалит у тебя из ушей. Прощай, Конвей. — Затем она взяла его руки в свои и заговорила серьезно: — С тех пор, как мы с Лантой приехали сюда, нам было не с кем словом перекинуться, кроме нескольких слуг. Налатан отправился обратно сушей вместе с лошадьми. Как только он сюда доберется, он уговорит Вала вернуться с ним в деревню Хелстара. Торговец сейчас в море с остальными. Дело в том, что корабль из Найона уже держит сюда курс — все пытаются опередить других и заключить с ним договор.
— Здесь
— Наемники. Сборище головорезов. Но Вал говорит, что на них можно положиться. Наверняка. Мы держим по ночам в комнате собак. «Вайп» тоже у меня всегда под рукой. — Она с мягкой улыбкой повернулась к Ланте. — Я хоть спала. Вот она не сомкнула глаза. Ты ее должник. Никто и никогда так еще не заботился о тебе. — Затем, как обычно, без всякого перехода Тейт снова затараторила: — Ты должен посмотреть, что это за дом. Обшит панелями, изысканная мебель, несколько ванных комнат. Здесь даже есть горячая вода. Невольно начинаешь думать о тех временах, когда здесь еще был округ Марин, помнишь?
— Когда это было? — вопрос Ланты вернул Тейт и Конвея в их нынешнюю реальность. Первым заговорил Конвей:
— Это просто фантазии. Да, когда возвращаются Налатан с Валом?
— Они обещали быть сегодня ночью, — ответила Ланта.
Конвей попытался перевернуться на бок. Женщины поспешили к нему на помощь, но он остановил их.
— Сам справлюсь, — процедил он сквозь стиснутые зубы. Усевшись на кровати, он указал на свои брюки: — Я себя достаточно хорошо чувствую, чтобы иметь право на стыдливость. Выйдите, пожалуйста.
Тейт хмыкнула:
— С удовольствием, поверь мне. Мы будем снаружи, там, по крайней мере, есть на что посмотреть.
Ланта смутилась и безропотно позволила под руку выпроводить себя из комнаты. Ее одолевали одновременно и веселье и страх. Все, что говорила Тейт, было смешным, а то, как она это делала, — тем более. Конвея перекривило, будто от уксуса, когда она его отбрила. Ей приходилось видеть, как сурово наказывали женщин, недостаточно почтительно отвечавших на подобный вопрос. Ни одна женщина не говорила с мужчинами так, как Тейт. Причем это ее обычная манера. И казалось, что мужчинам это нравится. Во всяком случае, они с этим мирились.
Все было так странно.
— Что ты узнала об Ясмалее? С ней что-то произошло? — спросила Тейт.
Ланта вздрогнула.
— Она простудилась. Когда я уезжала, еще болела. Трудно что-нибудь сказать, пока она одолеет «невидимых». Мы можем только ждать. С ней трудно работать. Капризна, как ребенок.
— А чем занимается Капитан? И наш добрый друг Бос?
— Я не знаю. Я их видела во внутреннем дворике, они о чем-то беседовали со Жнеей. Это все.
— Славная троица, — заметила Тейт, отпустив наконец руку Ланты. Они вышли на мощеную дорожку. Вода в заливе отсвечивала голубизной. Одинокие лодки проплывали по ослепительно яркой поверхности, слишком далеко, чтобы их рассмотреть. Ближе волны серебрились вдоль линии побережья. Деревья на берегу были срублены, чтобы не закрывали обзор. Цветущие кусты росли между завитыми виноградной лозой пнями. То там, то тут среди жужжащих пчел порхали с цветка на цветок бабочки.
Тейт попыталась продолжить разговор:
— Будь я на месте Ясмалеи, я была бы очень осторожной.
— Я уверена, что она ведет себя осмотрительно. Она действительно хочет иметь ребенка.
Тейт бросила на нее насмешливый взгляд:
— У тебя золотое сердце, в самом деле. Ты смотришь на Ясмалею как на женщину, которая хочет родить ребенка и соответственно заботится о себе. Я же вижу ее пешкой в довольно опасной игре. Ведьма Жнея использует ее, чтобы навредить Сайле. И тебе.
Побелев, Ланта отпрянула: