Странник
Шрифт:
Примечание. Я не могу предложить способа передачи этой информации Наркомздраву и Начальнику ГВМУ без раскрытия её источника. Конец документа.
– Сергей Петрович, а что такое ГВМУ?
– Главное военно-медицинское управление. Не знаю, может у него, сейчас, другое название. Напишите полностью Главное военно-медицинское управление, кому надо сообразит.
Не успела Люся заправить в машинку следующий лист бумаги, появились Крымов и Меньшов. Сергей Петрович сразу отметил, что у Меньшова на поясе появилась кобура, судя по всему, не пустая, а у Крымова было две кобуры, справа и слева. Они принесли картонные коробки с разными канцтоварами: бумагой, папками, ручками, чернильницами, ножницами, клеем, скрепками и тому подобной мелочью. Кроме того, они принесли стационарную пишущую машинку, ещё несколько стульев, три настольные
– Ну как, много успели?
– Две записки надиктовал, сейчас надо их распечатать.
– Отлично. Товарищ Звягинцева, займитесь этим, заодно проверьте новую машинку, какая-то она не очень новая. А мы сходим в отдел кадров, удостоверения уже должны быть готовы.
Люся осталась расшифровывать стенограмму, а мужчины пошли в главное здание. В отделе кадров их встретила та же женщина. Собрав старые удостоверения и заставив всех расписаться в двух журналах и новых удостоверениях, она их выдала. Сергей Петрович открыл своё. Как ни странно, фотография была на него похожа. Но, в отличие от всех известных ему корочек, располагалась на правой стороне. Здесь же, рядом с фотографией, был красный герб СССР и типографский текст: “НКВД СССР”, строчкой ниже: “Выдано 194 г.”, ещё ниже: “ДЕЙСТВИТЕЛЬНО ПО 31/XII 1941 г.” и ещё ниже, на последней строчке: “г. МОСКВА”. В графу “Выдано” от руки вписана дата: “24/VI 1941 г.”. Слева сверху был отпечатанный в типографии текст: “НАРОДНЫЙ КОМИССАРИАТ ВНУТРЕННИХ ДЕЛ СССР”, строчкой ниже: “ Удостоверение № 2035” (цифры 2035 впечатаны штампиком), затем было вписано: “Рябов Сергей Петрович”, ещё строчкой ниже типографский текст: “состоит в должности” переходил в рукописный: “консультанта Особой консультативной группы при Секретариате НКВД СССР”. Следующая строчка была отпечатана в типографии: “Зам. Народного Комиссара Внутренних Дел СССР”. В самом низу стоял штамп: “Капитан государственной безопасности Б.П.Обручников” и подпись. Подпись и фотография были заверены гербовыми печатями. 54
54
В качестве образца использовано реальное Удостоверение, выданное сотруднику центрального аппарата НКВД СССР в январе 1941 г. В интернете есть много фотографий удостоверений сотрудников НКВД СССР с фотографией на левой стороне документа, но все они выданы территориальными органами НКВД.
Получив удостоверения пошли в КЭЧ. Сначала Крымов минут пять разговаривал с начальником части наедине, потом позвал Сергея Петровича и они втроём стали обговаривать разные варианты квартир. Любые варианты комнат в коммунальных квартирах и квартир на первом этаже Крымов отмёл сразу, ссылаясь на проблемы обеспечения безопасности. И сразу заявил, что однокомнатные квартиры он рассматривать не будет, не объясняя причины. Сергей Петрович грустно подумал, что от охранника в соседней комнате он избавится не скоро. От домов в подмосковных посёлках рядом с железной дорогой отказался Сергей Петрович, ссылаясь на то, что не сможет сам содержать такое жилье, ведь там печное отопление, а денщик ему, как штатскому лицу, не положен 55 . Наконец, нашли подходящую двухкомнатную квартиру на втором этаже трёхэтажного дома рядом с метро Сокольники. Начальник КЭЧ сказал, что ему понадобится 1-2 дня на оформление и поинтересовался, куда позвонить, когда будет готов ордер. Крымов назвал внутренний номер и они расстались.
55
На самом деле в Красной армии денщиков не было. Их функции могли неофициально выполнять водители, охранники и т.п. высшего командного состава. Уже во время войны была введена должность ординарца с близкими функциями.
Вернувшись в новое здание, Крымов отправил Игоря и Сергея
– Извините, сейчас к нам подойдут ещё два человека, можем мы сразу заказать и на них?
Девушка сказала, что можно и Сергей Петрович, советуясь с Игорем, заказал на всех рассольник, говядину тушёную с перловкой (Люсе заказали рыбные котлеты с тушёной капустой), компот из сухофруктов и булочку с маком. Заказ принесли почти сразу после того, как пришли Люся и Крымов.
Пока ели, Сергей Петрович поинтересовался у Люси, как машинка.
– Отлично. Конечно, не новая, но этой немецкой Олимпии сноса не будет 56 . Пришлось только ленту поменять. Она лежала отдельно и я её едва нашла.
После обеда все вместе поднялись в комнату, Сергей Петрович отредактировал расшифровку стенограммы, отдал её Люсе для перепечатки начисто, положил телефон в сейф и они втроём пошли в ЦУМ.
Народу там было не меньше, чем вчера, но в отделе верхнего трикотажа народа не было, так же как и товара на полках. Пётр Петрович улыбнулся им как старым знакомым, но смотрел, при этом, куда-то за их спину.
56
И действительно не будет. Автор на такой машинке осваивал машинопись в начале 80-х годов прошлого века, то есть спустя 40 лет после описываемых событий.
– Здравствуйте, товарищи. Я уже приготовил, то, что вы просили. Проходите в примерочную и пришлите Нину.
Крымов поднял руку к нагрудному карману гимнастёрки одновременно негромко сказав Сергею Петровичу:
– Не двигайтесь.
Тут же сзади справа кто-то крикнул:
– Руки вверх, не двигаться!
Пётр Петрович нырнул под прилавок. Крымов, не меняя позы, громко спросил:
– Так руки вверх или не двигаться? Вы гражданских не перестреляете? И можно я, всё-таки, достану удостоверение?
Сзади повисло напряженное молчание. Секунды через три тот же голос, но уже тише, приказал:
– Медленно одной рукой доставай удостоверение. Остальным не двигаться.
Крымов достал удостоверение, открыл его, поднял вверх и спросил:
– Кому показывать?
– Дай сюда.
– Сюда – это куда? Может, я повернусь?
– Стоять!
Кто-то, подошедший сзади, выхватил у него удостоверение. Секунд через пять голос произнёс:
– Повернулся. Медленно.
Крымов медленно развернулся, а Сергей Петрович и Меньшов остались стоять спиной к говорившему. Ещё через несколько секунд тот скомандовал:
– Отставить! Всем убрать оружие. Можете повернуться.
Сергей Петрович неспешно повернулся на 180 градусов. Перед Крымовым стоял милиционер с тремя кубиками на петлицах и протягивал ему его удостоверение. Как только Крымов его забрал, он представился:
– Младший лейтенант Грибов. Прошу меня извинить, ошибочка вышла, – и зло зыркнул в сторону прилавка.
Крымов проверил удостоверение, убрал его в карман и козырнул Грибову:
– Свободны!
Подождав, пока Грибов и ещё три человека в штатском ушли, он повернулся к вылезшему из-под прилавка Петру Петровичу.
– Та-ак. Попытка вредительства путём провоцирования стрельбы в людном месте в центре Москвы во время войны. Сразу во всём сознаешься или пойдём к следователю?
Заведующий отделом побледнел и у него задрожали губы.
– Что Вы, что Вы, какая стрельба, я просто сообщил в органы о том, что приходил человек, у которого знаки на петлицах не соответствовали удостоверению и предположил, что это преступный элемент мошенническим путём покупает дефицитные товары. Всё остальное устроил этот Грибов.
– Нееет, если бы ты не хотел устроить провокацию, то ты бы сообщил не в милицию, а в НКВД.
Пётр Петрович начал заикаться:
– Я нне успел вв НККВД, Ггрибов пришёл ппочти сразу после вашего ухода.
– А, вот значит для кого был припрятан тот свитер. Как всё просто, – он оглянулся на стоящих в отдалении зевак, – Надеюсь, три футболки ты приготовил? Только хлопок, теперь, нужен английский!
– Можно шёлк или лён, – добавил Сергей Петрович, – Шёлк лучше китайский, а лён отечественный. Хотя нет, лён не надо, он слишком мнётся.