Странный каприз
Шрифт:
Глава 2
С обычной непринужденностью Присцилла уселась напротив мистера Эмхерста и, не тратя времени на пустые любезности, сразу приступила к делу:
— Вы не имели права без разрешения давать кому бы то ни было мой телефон. Если бы я хотела, чтобы мне звонили все подряд, внесла бы его в телефонную книгу.
— Приношу извинения. — Эмхерст тяжело заворочался в кресле, вертя в руках незаполненную заявку. — Но, знаете ли, мистер Пинкни — это не «все подряд». Его семья хорошо известна в Бостоне. Он был так любезен, что согласился задержаться
Он вопросительно взглянул на нее, но Присцилла не собиралась удовлетворять его любопытство.
— А что, если он хотел переманить у вас клиента?
— Нет, нет, что вы! Ни один порядочный агент не станет переманивать у другого клиентов, а у мистера Пинкни безупречная деловая репутация. И потом, я не удивлюсь, если он сам захочет купить этот дом. Он задал мне множество вопросов и собирался сегодня утром съездить туда еще раз.
— Значит, мы подаем заявку немедленно, — ответила Присцилла. — Все данные у вас уже есть. Мне не хотелось бы думать, что безупречная репутация мистера Пинкни заставит вас забыть о своих обязанностях по отношению к клиенту.
Мистер Эмхерст поморщился, но покорно вставил бланк заявки в машинку и принялся его заполнять. Еще вчера, все обдумав, Присцилла сообщила ему свою цену, рассчитанную с большим запасом. Если понадобится, она сможет заплатить и больше, но без особой нужды швыряться деньгами не стоит. На перестройку дома уйдет целое состояние — а ведь еще надо его обставить!
— Я подам заявку сегодня, — сообщил мистер Эмхерст, протягивая ей бумагу для подписи. — Остается еще один вопрос. Вы собираетесь платить в рассрочку, и не исключено, что Говарды захотят… э-э… выяснить состояние ваших финансовых дел. Видите ли, такая крупная сумма…
Присцилла молча вырвала из блокнота листок, черкнула на нем имя и номер телефона.
— Мистер Эмхерст, это менеджер моего банка. Можете позвонить ему прямо сейчас и проверить мою платежеспособность. Необходимые бумаги подготовит мой бухгалтер. Проблем не будет.
— Нет, нет, разумеется, я и не…
Присцилла слегка прищурилась.
— И еще одно. Мистер Эмхерст, мне хотелось бы, чтобы эта информация хранилась в тайне. Чтобы не получилось, как с телефонным номером.
— Ну это же совсем разные вещи! — пыхтя от негодования, запротестовал мистер Эмхерст. — Финансовая информация, разумеется, сохраняется в строгой тайне. Она предоставляется только продавцам и только в случае выплаты в рассрочку.
— Но если мистер Пинкни надеется заполучить дом, думаю, он будет присутствовать на подаче заявок.
— Мистер Пинкни ничего не узнает, — с достоинством возразил мистер Эмхерст. — Можете не беспокоиться, мисс Ларсон, моя фирма умеет хранить коммерческую тайну. Присцилла подняла брови, но ответила только:
— Спасибо. Вы меня просто утешили. Пожалуйста, свяжитесь со мной, как только получите ответ.
— Разумеется, — пообещал мистер Эмхерст.
В магазине день прошел тихо. Впрочем, здесь и не бывало шумных дней: еще в Сан-Франциско
А ведь в Сан-Франциско, где на улице не встретишь двух похожих людей, выделиться из толпы гораздо труднее, чем в чопорном Бостоне. Здесь имя Присциллы Ларсон скоро стало нарицательным обозначением веселого сумасбродства. И Присцилла делала все, чтобы поддержать имидж. В местных газетах даже время от времени появлялись заметки о ней и ее «Антикварии». Добиться этого было не так уж и сложно: нужно просто помнить, что пресса — великая сила, и уметь завязывать полезные знакомства.
Лучше всего у Присциллы шла продажа мебели крупными партиями. Клиенты, желавшие обставить «под старину» комнату или даже целый дом, спрашивали ее совета — и Присцилла, хотя и никогда не обучалась искусству дизайна, безошибочно подсказывала, как превратить безликое помещение в комнату, красивую и уютную. Какая-нибудь вещица — латунная пепельница или причудливая керамическая фигурка — оживляла помещение, наполняла его теплом и дыханием неподдельной старины. Любой хороший антиквар разбирается в мебели: но немногие способны так чувствовать ее, улавливать ее аромат, жить своим делом, как жила им Присцилла.
Решив переехать в Бостон, Присцилла первым делом посетила все крупные антикварные магазины города — чтобы узнать, с кем ей придется соперничать, а с кем, может быть, удастся сотрудничать. Не желая идти проторенным путем, она сняла на окраине города помещение, прельстившее ее удивительной после Сан-Франциско дешевизной. У помещения было два достоинства: размеры, позволявшие организовать склад, и удобное место для парковки. Был и недостаток: неудобное расположение. Присцилла понимала, что богатые клиенты привыкли делать покупки в самых престижных салонах, расположенных в центре города. Но она не особенно переживала по этому поводу: главное, чтоб магазин «открыли», и тогда покупатели потянутся сами собой.
Цены у Присциллы были немного ниже, чем у конкурентов, а вместе со старинными диванами и столиками она предлагала свой взгляд на мир, интересный и непохожий на взгляды ее коллег. И вскоре ее дело процветало. Почти сразу Присцилла смогла нанять помощника. Правда, все ее продавцы задерживались ненадолго: неистощимая энергия начальницы вливала и в них стремление к новым высотам. Нынешняя помощница Присциллы, Клара, была, пожалуй, одной из лучших, но по некоторым признакам Присцилла уже догадалась, что и Клара скоро с ней расстанется.
Весь день Присцилла ждала звонка. Но телефон зазвонил ближе к вечеру, когда она, уединившись в своем офисе за антикварным столиком, с которым не желала расставаться, подсчитывала сегодняшнюю выручку. Вглядываясь в колонку цифр, Присцилла рассеянно сняла трубку и произнесла:
— Магазин «Антикварий».
— Будьте добры мисс Ларсон.
«Пора бы уже мистеру Эмхерсту узнавать меня по голосу, — подумала Присцилла. — Я же его сразу узнала».
— Я слушаю, мистер Эмхерст.