Странный новый мир
Шрифт:
Тогда же создали и гипнограммы, для ускорения изучения этого самого языка, и выяснили их вред, помимо пользы, и все это намекало, что мир далеко не так един и целен, как намекала Таня. Или не намекала, а он сам додумал? В любом случае, лето уже близилось к концу, и Михаил уже устал, хотелось вырваться на свободу и… вернуться сюда за Таней, но уже в ином качестве. Красавца и социального альфа-самца, покорившего Землю, Солнечную Систему, да что там, весь космос, а чего, мечтать так мечтать!
— А остальным, значит, хватило рейтинга и кредитов на лечение, - выдохнул он.
—
— Да знаю я, - отмахнулся чуть раздраженно Михаил.
У него не укладывалось в голове, как все это сочеталось в новом мире. Тут мы лечим всех, спасаем и вытаскиваем, ведь медицина нового мира действительно творила чудеса. Наверняка из этих двадцати трех двадцать были тяжело ранены, а десантник Фукивара погиб лишь потому, что попал под прямой удар, который разнес его в клочья, буквально.
Но в остальных случаях не лечим, и вообще, вот тебе минимум благ и живи, но больше не получишь. В то же время, слова Тани о халяве и том, как люди не ценят полученного без усилий, крепко засели в голове Михаила. Или в груди занозой, вызывающей раздражение, ведь она, по сути, мимоходом убила один из вариантов, о котором он много размышлял. Выскользнуть на минимуме, пожить ожмиком, собирая информацию и прикидывая варианты, и потом уже начать учить то, что даст максимальный эффект при наименьших усилиях.
— А сколько нужно знать десантнику, чтобы управлять подобным костюмом? – спросил он.
Перед глазами словно появился экран с перечислением, равно как и то, что не каждый потянул бы по рейтингу (даже сдав экзамены) на скафандр мобильной пехоты. Михаил дернул щекой, окончательно прощаясь с еще одной мечтой, влиться в общество через армию.
Ну да, подумал он с кислым привкусом во рту, мог бы и сам сообразить.
— У вас повысилось давление и участилось сердцебиение.
— Это я нагнетаю в себе кровь и боевую ярость, - пошутил Михаил в ответ.
Голос в голове, вызывала ли манопа расстройства психики? Михаил помотал коротко стриженой, почти лысой головой, и вернулся к самобичеванию. Мог бы и сам сообразить, ведь армия – это общество, а все, что касалось общества, тут проходило по иной планке и категории. В то же время, он смотрел одну из самых удачных записей, не в смысле съемки, конечно, а удачную в том, что транспорт прибыл на выручку почти моментально, и высадившийся взвод десанта как раз проходил учения и так далее.
Когда Таня говорила, что каждый боец и воин, она имела в виду, что каждый умеет стрелять, ну а оружием легко обеспечивали синтезаторы. Где-то дюжину лет назад моханги попытались высадиться, наивно уверенные, что подавят своим зверским (они напоминали внешне медведей) видом, но оказались уничтожены еще до прибытия Мобильной Пехоты.
В этом вопросе Михаил тоже вначале узрел противоречие, но затем запросил справку, почитал и посмотрел, погрузился в записи и вроде бы примерно понял. Земля и другие планеты не держали профессиональной армии, но наличествовали мобильные силы быстрого реагирования. Всегда какая-то малая часть населения проходила в них сборы, тренировки, осваивала
Все это вело к еще одной составляющей нового мира, не просто мобильность цифровой связи, но еще и физическая мобильность, высочайшая скорость прибытия, транспортная связность, без которой просто невозможно стало бы расселяться куда-то в космосе. Без подобной связности каждая система была бы сама по себе, а перелеты занимали бы всю жизнь, пусть даже и проведенную в криосне, например.
Также Михаил выяснил, что стал еще одним рекордсменом, хотя, кажется, Таня говорила ему об этом в самом начале, но он тогда пропустил мимо ушей, ошеломленный другими новостями. Самое длительное пребывание в замороженном состоянии и наверняка целая толпа Наакянцев и других старых профессоров уже строчила диссертации, доклады, монографии и прочие научные штуки на эту тему.
Самому Михаилу за все это полагались, как ни странно, не кредиты, а уге, так как он не был – пока – гражданином Земли, но в общем, из центра здоровья вышел бы не с пустыми руками. Уже неплохо, хотя и все равно страшновато, и на ум опять приходили сравнения с «19 веком». Привыкший уворачиваться от лошадей, что он делал бы посреди потока машин?
С другой стороны, парадоксально, но единая транспортная система не дала бы ему погибнуть, по крайней мере попыталась бы. Поток машин (так он представлялся Михаилу) тут же расступился бы или направился в стороны, или еще что. Именно внедрение единой системы и робопилотов, помимо энергония, конечно, привело к популярности всяких там авиеток, одноместных вертолетов, антигравитационных поясов и прочего разнообразного, индивидуального и общественного транспорта.
Не хватало только моментальной телепортации, но и над ней велись работы.
Доступность не просто любых уголков планеты, но и других планет внутри Солнечной системы, и других систем, просто трудись на благо общества, приноси пользу и все у тебя будет. Это была, как понимал Михаил, не просто морковка, а целая морковища, облитая сахаром и сиропом, выкрашенная в яркие цвета с воткнутой сверху зазывающей рекламой.
Вот за что можно было поблагодарить новую сеть, так это за отсутствие назойливой рекламы, лезущей в каждую дырку, подумал Михаил и понял, что его опять понесло. Мысли неслись куда-то вольно, перепрыгивая с темы на тему, словно он разучился концентрироваться или таким образом боролся с избытком нового и ошеломляющего.
— Что думаешь, Иска, сдам я экзамен? – спросил он вслух.
— Вероятность сдачи экзамена по минимуму – семьдесят три процента, - откликнулась та нарочито звякающим, «роботизированным голосом».
— Три из четырех, - выдохнул Михаил, - да я гигант!
Нарочито выпятил грудь, напряг мышцы, картинно рассматривая себя в появившееся зеркало. Впрочем, следовало признать, что он и правда стал выглядеть лучше. Ему не слепили нового тела, но исправили многое, рассчитали питание и нагрузки, не говоря уже о том, что в прежней жизни сам Михаил никогда столько не занимался.