Странствия Иеро (дилогия)
Шрифт:
Все это пронеслось в его голове, пока он лихорадочно готовился к ментальному поединку. Черная лодка завершила свое безмолвное скольжение, уткнувшись носом в берег в десяти футах от священника, и он увидел в тени капюшона глаза Обитающего в Тумане. Два бездонных провала, источавших ужас и злобу…
Это был еще один телепатический бой, подобный тому, который Иеро пытался вести со С'нергом. Имелось, однако, отличие: колдун Нечистого, как бы страшен он ни был, все-таки являлся человеком, и его ментальная мощь питалась из источника врожденных способностей, развитых годами тренировок. Но это существо, возникшее из тумана, не имело ничего общего с родом людским. О существовании подобной твари Иеро ничего не знал; он мог лишь
Иеро ощутил удушье; это чувство всегда сопутствовало появлению Обитающего в Тумане. Казалось, его мозг и тело сдавили могучие тиски, выжимавшие из него энергию и силы. Одновременно с этим он почувствовал странный покой и даже в какой-то степени удовольствие, как будто телепатический вампир убаюкивал его, чтобы быстрее сломить волю к сопротивлению. Атака этой болотной твари была сокрушительной! Напряжение ментального поля возрастало с каждой минутой, делаясь реальным, почти ощутимым физически, окутывая плотной телепатической аурой капюшон монстра, очертания которого виделись теперь искаженными и расплывчатыми.
Сжимая священный символ, висевший на груди, Иеро сражался с мужеством отчаяния. Он попробовал противостоять убаюкивающему ощущению блаженства, сосредоточив мысль на идее аскетизма, чувстве долга и преданности Господу. Невольно ему вспомнились жестокие тренировки в школе аббатства, во время которых ученики вступали в молчаливое телепатическое противоборство друг с другом, стремясь подчинить соперника своей воле. Используя один из приемов отвлечения сознания, он начал повторять таблицы логарифмов, дабы восстановились логические связи в мозге, угнетенном внезапным ментальным ударом возникшего из тумана чудовища. Специалисты аббатств давно знали, что древние математические формулы являются действенной защитой от ментальных атак. Повторение и мысленное воспроизведение этих формул, основанных на логике и здравом смысле, создавали мощный барьер против иррационального распада разума, который являлся главным телепатическим оружием Нечистого. В этой борьбе Иеро чувствовал себя довольно уверенно. Но выматывающая, вытягивающая все силы телепатическая мощь Обитающего в Тумане казалась неисчерпаемой. Едва священник успевал отбить одну атаку, как немедленно начиналась другая, и чем сильнее становилось давление на его разум, волю и чувства, тем более безнадежным казалось сопротивление.
Однако, когда его силы начали слабеть, Иеро вдруг обнаружил в своей душе новый источник мощи — воспоминания о С'Нерге, убитом им колдуне. И сердце его воспрянуло, как развернувшая крылья птица; и понял он, что не иссякли его мужество, его мощь и его человеческая гордость перед лицом болотной нежити.
Священник сосредоточился, мир вокруг него исчез, подернутый пологом небытия; сейчас он не видел ничего, кроме озер ужаса и мрака, плескавшихся перед ним,— двух бездонных черных провалов, глаз Обитающего в Тумане. И в этих глазах он заметил — или почувствовал — какие-то перемены, что-то уклончивое и нерешительное. Его мысленная связь с вампиром в этот момент была столь тесной, что он сразу же осознал происходящее. Тварь больше не атаковала его! Сомнение в собственной силе, каким бы ничтожным оно ни было, подтачивало мощь телепатических ударов монстра, разбивало его холодную сосредоточенность и решимость завладеть добычей.
Впервые с начала схватки Иеро получил возможность нанести своему противнику ответный удар. Этот ментальный выпад не был сильным; скорее, он мог показаться нерешительным и неуклюжим, но болотный вампир покачнулся. Никто и никогда не решался бросить ему вызов; он бродил в трясинах, безнаказанно настигая свои жертвы. Никто не знал,
Он снова нанес мысленный удар и увидел, как в ответ страшным отблеском сверкнули глаза призрака. Но он уже ощутил уверенность в своих силах, которая делала его непобедимым. Он вдруг снова начал осознавать окружающий мир, почувствовал прохладный ночной ветерок на разгоряченном лице и ясно увидел перед собой остроконечный капюшон, скрывающий врага. Он ударил еще раз и мощным телепатическим импульсом вдребезги разнес ментальные тиски, которыми вампир старался блокировать его разум. Теперь, призывая на помощь Бога Отца, Бога Сына и Святого Духа, он начал сжимать в ментальных тисках мозг чудовища — точно так же, как тот пытался раньше сдавить его собственное сознание.
До сих пор ни один из сражавшихся в этом безмолвном поединке не шевельнул даже пальцем, не дрогнул мускулом. Но когда мощная, почти осязаемая ментальная сила воина-священника начала уничтожать Обитающего в Тумане, тот издал ужасный вопль, какой-то мяукающий звук, похожий на резкий звон оборвавшейся гитарной струны. Вампир отчаянно бился за свое существование, однако его усилия были напрасны: он еще жил, еще боролся, но был уже обречен.
Блокируя попытки призрака собраться с силами, Иеро всей мощью своей тренированной воли безжалостно сдавливал его сознание, сжимал все сильнее и сильнее. Он напрягся в последнем страшном усилии — и неожиданно обнаружил, что воля врага сломлена. Тогда, глубоко вздохнув, священник нанес сокрушительный удар, остановивший все жизненные процессы в мозгу вампира. Последний раз ужасный визг прозвучал над болотной топью — предсмертный крик существа, никогда раньше не издававшего ни звука.
Затем — мгновенное разрежение воздуха, вакуум, беззвучный взрыв — и ничего более. Только посвист ночного ветра в верхушках тростников, писк насекомых и резкие трели лягушечьих голосов.
Черное судно по-прежнему стояло, приткнувшись к топкому берегу, прямо перед Иеро, но фигура в плаще с капюшоном больше не маячила на носу. Куча бесцветного тряпья свешивалась с планшира, из одежды медленно капала какая-то маслянистая субстанция, покрывая отвратительными пятнами освещенную луной поверхность воды. Мерзким зловонием тянуло от этой одежды; по сравнению с ним аммиачный запах болотных газов казался благоуханным.
Задыхаясь от вони, Иеро направился к черной ладье и с силой оттолкнул ее от берега. К его изумлению, суденышко не заскользило в направлении толчка, а двинулось обратно точно тем же маршрутом, которым пришло к берегу. Туман рассеялся, и в лунном свете он ясно различал черную тень, скользившую по воде к соседнему островку. Наконец лишенное своего страшного пассажира судно завернуло за остров и исчезло. С ним вместе исчезла последняя тайна Обитающего в Тумане.
Священник устало взглянул на полную луну, сиявшую над болотом. Ему казалось, что невероятная борьба, длившаяся не менее трех часов, заняла всего несколько мгновений. Однако он помнил, что в начале схватки небо на западе еще освещали лучи заходившего солнца; теперь же положение луны показывало, что время приближалось к десяти.
Он повернулся, взглянул на своих спутников, и впервые за последние часы на его изможденном лице появилась улыбка. Спящий медведь, облепленный тучей москитов, тихонько повизгивал, его шкура мелко дрожала. Клоц тоже спал, и его могучий храп и фырканье иногда перекрывали визг медведя. Вне всякого сомнения, оба были живы и невредимы, хотя вряд ли им снились приятные сны.
Иеро произнес краткую благодарственную молитву. Он был еще слишком слаб; нервная энергия, израсходованная на борьбу с болотным монстром, восстанавливалась медленно. Он чувствовал себя так, словно скакал галопом целые сутки, не слезая с седла.