Страшные сказки народов мира
Шрифт:
Несколько долгих минут соперники кружили по каменной площадке. Человек – выставив перед собой клинок тати, зверь – выгнув спину и оскалив зубы. Кицунэ была невероятно крупной, отметил Хосиро. В трактатах писали о таких. Размерами лисица едва уступала взрослому мужчине. Очень редкий и опасный ёкай. Охота становилась интереснее. Кто-то из них умрёт этим вечером. И они оба понимали это. Вопрос был в том, кто сделает первый ход.
Первой оказалась кицунэ. Рыкнув, лисица прыгнула на охотника. Благодаря отменной реакции Хосиро чуть развернулся корпусом и ударил мечом туда, где яростно сверкали жёлтые глаза демона. Но клинок тати
Кицунэ, не давая противнику передышки, налетела на него, нацелившись на незащищённое горло. Превозмогая боль, Хосиро успел сунуть оборотню в пасть одетый в кожаную перчатку левый кулак, а правой рукой, мастерским ударом из-под себя, коротко рубанул мечом. Горячая кровь демона хлынула ему в лицо. Душераздирающий, почти человеческий вопль вырвался из пасти кицунэ.
Охотник, тяжело дыша, поднялся над телом поверженного противника. Эхо ещё разносило по горам отголоски предсмертного крика оборотня, но сам ёкай был уже мёртв. Хосиро убрал меч в ножны и закрыл глаза. Пришло время для поэзии.
Горячая кровь,
Шорох снега по скалам –
Эхо победы.
Трёхстишие быстро пришло в голову оммёдзи, но записать его он не успел. Шорох снега… Воин вскинулся. Это не просто шорох. Вопль умирающей кицунэ вызвал горную лавину! С минуты на минуту на перевал обрушится снег. Нужно было бежать отсюда.
Хосиро со всей мочи рванул вниз по склону. Позади него уже не шуршало – гремело. Весь мир вокруг окутало снежным туманом, а через секунду могучая волна ударила охотника в спину и швырнула вперёд, как соломенную куклу. Со всего размаху воин впечатался головой в булыжник и потерял сознание.
Очнувшись уже на рассвете, Хосиро обнаружил себя полузасыпанным снегом на склоне холма. Ему повезло – основная масса лавины прошла стороной, зацепив человека лишь краем. Выбравшись из белого плена, охотник поднялся на ближайший валун и огляделся. Дело было плохо. Лисий перевал завалило. Путь обратно в долину Ондори был закрыт. Именно об этом предупреждал староста. Хосиро попал в ловушку. Теперь ему предстояло умереть от голода или холода на этой горе.
Но уныние – занятие, недостойное воина. Хосиро сказал себе, что не сдастся смерти просто так. Он попробует ускользнуть от неё, как ему удавалось много раз до этого. Нужно попробовать найти выход отсюда. Нужно обогнуть гору и спуститься с противоположной стороны. Хосиро вытер лицо снегом, смыв с себя ёкайскую кровь и отправился вверх по склону.
Через полдня пути по горному заснеженному лесу охотник вышел в невероятное место. За очередной скалой ему открылась небольшая горная долина, окружённая аккуратными вишнёвыми деревьями. Посередине стоял маленький домик, во дворе которого уютно сушилось бельё на растянутой между двумя шестами верёвке. Над дверью покачивалась лампада. Здесь кто-то жил! У Хосиро появился шанс выпутаться из этого приключения живым. Почувствовав резкий прилив сил, охотник бодро направился к дому.
Когда он уже ступил одной ногой на крыльцо, створки сёдзи плавно раздвинулись. Из дома навстречу Хосиро вышел хозяин жилья. А точнее – хозяйка. Завёрнутая в шёлковое зеленое кимоно, расшитое серебряными цветами, стройная фигурка появилась перед охотником так неожиданно, что он невольно взялся за рукоять меча. А ещё через секунду он рассмотрел её полностью, и в голове застучало от прихлынувшей к вискам крови.
На безупречно овальном лице хозяйки дома пронзительно искрились выразительные голубые глаза. Под слегка вздёрнутым точёным носиком алели пухлые, словно надутые в обиде губки. Завершала картину огненно-рыжая грива волос, рассыпавшаяся по изящной белой шее и спрятанным под воротом кимоно плечам.
Рыжая женщина! Здесь, рядом с логовом кицунэ! По спине Хосиро пробежал холодок. Пока еще безотчётно, поддавшись первому чувству, он чуть сильнее сжал рукоять тати и перенёс вес тела левую ногу. Хозяйка дома, будто заметив это едва уловимое движение, удивлённо вздёрнула бровь.
– Давненько сюда никто не забредал. Погода не благоприятствует. Последний раз торговец из долины приносил мне овощи две недели назад. Но вы на торговца не похожи.
Хосиро вдруг понял, что потерял дар речи. Чувство опасности тоже куда-то ушло, стоило женщине только произнести первое слово своим глубоким, немного низким голосом. Всё внимание охотника поглотили теперь два пристально глядевших ему в душу кристалла посреди этого прекрасного белого овала. Ему захотелось сочинить стих об этой странной встрече.
Хозяйка поняла молчание нежданного гостя по-своему.
– Вы, верно, неместный. А значит, вряд ли видели раньше рыжую женщину? И, вспомнив глупые суеверия, наверняка приняли меня за оборотня. Что ж, должна вас огорчить. Я не оборотень. Хотя бабушка рассказывала мне, что в здешних краях люди издревле смешивали свою кровь с лисами, – она приязненно улыбнулась, обнажив красивые жемчужные зубки. – Вы могли видеть в долине светловолосых крестьян. Суеверия это или нет, но такова уж порода местных людей. А может быть, у нас в роду и впрямь были лисицы.
Заслушавшийся плавными перекатами её голоса Хосиро наконец пришёл в себя и разлепил губы.
– Прошу прощения за свою невоспитанность, учтивая госпожа. Меня зовут Хосиро Хосокава. Я охотился в этих землях. И я заблудился.
Женщина улыбнулась ещё шире. На её щеках появились прелестные ямочки.
– И на кого же вы охотились в нашей глуши, благородный господин Хосокава? Я вижу, что вы ранены, – в светлых глазах мелькнула тень беспокойства.
– Я охотился на кицунэ, моя госпожа. Это не просто суеверия. Вчера я убил оборотня. А потом перевал засыпало лавиной. С вашего позволения, я попросил бы у вас ночлега и горячей еды, чтобы набраться сил и завтра продолжить свой путь. Я хочу обогнуть эту гору и попробовать спуститься вниз с той стороны.
– Нет там никакого спуска, – с загадочной грустью в голосе молвила хозяйка. – Одни лишь отвесные утёсы и непроходимые ущелья. Вы не выберетесь отсюда таким путем. Нужно ждать весны, когда снег на перевале растает, и связь с долиной восстановится.
Женщина развернулась и пошла обратно в дом. В дверном проёме она остановилась, полуобернулась к Хосиро, из-под века блеснуло.
– Меня зовут Азуми. Я здесь живу совсем одна. Пойдёмте, я обработаю ваши раны.
Она скрылась в глубине комнаты. Чуть постояв на морозном воздухе, Хосиро последовал за ней.