Страшные сказки. Осенний сборник историй
Шрифт:
Я не только не закрыла штору – я сняла ее вовсе. Я ХОТЕЛА видеть их всех, хотя бы так, хотя бы по ночам. И они не подводили меня, исправно появляясь под моим окном. Бабушка, мама, папа, мой старший брат… Они все были мертвы, и все же стояли под моим окном, умоляя меня выйти к ним или впустить их. Они хотели быть со мной, обнимать меня, дарить мне свою любовь. И – видит Бог – я безумно хотела того же. Но пока не могла, потому что ждала…
Где-то на шестой день моего потустороннего безумия меня поймала соседка и едва ли не насильно приволокла к себе домой. И долго кричала о том, что я – безумная девка и понятия не имею, с какими силами играю. «Ты
– Ты хоть понимаешь, что это не люди? – продолжала разоряться соседка. – Думаешь, ты первая такая умная? Это не они, слышишь. Это… зло. Это не имеет отношения к твоим родным! Оно заберет тебя, расскажет красивую сказку и заберет, душу твою сожрет! Одумайся, девка.
Мне было все равно. Ту старую сказку про зло я слышала не в первый раз – бабушка уже пугала ею меня в детстве. Про старое кладбище, пробудившиеся могилы, странные ритуалы… Это было даже красиво – легенда о мрачном колдуне, который хотел любой ценой встретиться с погибшей возлюбленной, принеся в жертву всех, кому не повезло оказаться рядом. Как сказка. И, как тому колдуну, мне было совершенно плевать на все, что происходит вокруг. Я слишком сильно хотела его увидеть…
Он появился на восьмую ночь, когда я уже почти перестала верить. Такой же, каким я запомнила его тогда – маленький, большеглазый, в смешной желтой рубашке с уточками. Мой сынок. Он держал за руку мою мать и улыбался, глядя прямо на меня через окно. Все остальные снова говорили о том, что я должна выйти к ним, быть с ними, умоляли… Ему достаточно было только улыбнуться, протянуть ко мне руку и сказать тихое «Мама».
Пусть это не мой сын, пусть они все давно мертвы, пусть последние годы я только и делала, что сидела на препаратах, в надежде хоть на секунду заглушить жуткую боль, тянущую в подреберье. Пусть. Я хочу быть с ними, со всеми ними. Я больше не хочу быть одна.
Утром соседи обнаружат, что двери в мой дом распахнуты настежь, окна открыты, а в самом доме то тут, то там будут виднеться грязные следы непонятного происхождения. Но это никого не напугает – долгожители привыкли к такому, в нашей деревне слишком много похожих, брошенных домов, в которых уже давно никто не живет. Про меня просто забудут со временем, даже тело никто не станет искать. Но это будет завтра, после рассвета. А пока…
Забыв обо всем в мире, я распахнула входную дверь и схватила своего покойного сына в охапку, вдыхая знакомый запах детского шампуня вперемешку с могильной землей.
Мир за окнами
А что, если я скажу вам, что другие миры… существуют? Что наш мир на самом деле не один на планете? Я много думал об этом, и теория о том, что глупо, живя в трехмерном мире и создавая миры двухмерные, отрицать наличие четырех-, пяти- и более миров, кажется мне наиболее достоверной. Ну, или ее магический брат о том, что реальности больше всего похожи на сети, накладывающиеся одна на другую. Нет, я вовсе не безумен, но… других, разумных каких-то объяснений у меня нет – даже мое безумие врачи не подтвердили, выдав категоричное «здоров».
Это началось еще в детстве, в пыльном старом автобусе нашей церковной школы, везущей толпу прилично одетых детишек на экскурсию в местный монастырь. Ситуация совершенно рядовая – нас часто возили по святым местам, рассказывали истории, знакомили с обычаями разных времен. Я просто привычно сидел у окошка автобуса, прислушивался к шуму двигателя и смотрел на мелькающую за пыльной шторкой, которая должна была защитить глаза от солнца, но только заставляла меня периодически чихать, дорогу. Ничего особенного. Все, как всегда. Кроме того, что, подъезжая к монастырю, я увидел…
Я знал, как должна была выглядеть территория монастыря. Мы были там не единожды к тому моменту, и подъездную дорогу, склоны меловых гор, высокий крест на верхушке самой высокой колокольни, успели выучить до последнего ворона на шпиле. Но то, что открылось моим глазам, когда я в очередной раз высунулся из-за шторки…
Пустошь. Выжженная, горелая пустошь. Ни привычных холмов, ни редкой растительности, только спекшаяся какая-то земля со следами пожаров. И огромные котлованы, из которых прямо на моих глазах поднималось что-то, смутно похожее на извержение магмы – горящая, раскаленная субстанция, выплескивающаяся на и так покореженный грунт. А самое страшное – красное, гигантское, противоестественное солнце на таком же багряном небе.
Но я не успел испугаться, даже обдумать свое видение как следует не сумел – автобус тряхнуло и пейзаж снова стал привычным до последнего камешка. И снова перед глазами были знакомые холмы, крест, неровная, петляющая серпантином дорога…
Тогда я решил, что просто задремал. Ну, бывает же так, что, разморенный тряской, засыпаешь так крепко, что сам не понимаешь, где сон, а где явь? Тем более, тогда мне было слишком мало лет, чтобы разбираться в чем-то, кроме новых наклеек и модных тогда фишек с черепашками-ниндзя. Очень скоро, увлеченный новыми делами, я и думать забыл о странном видении.
Пока оно не повторилось снова, много позже, уже в другой ситуации. Или вернее… Мы с друзьями ехали на море, набившись всемером в одно купе в поезде. Болтали, пили чай в чашках с фирменными подстаканниками, обжигающими руки, любовались проплывающими за окном пейзажами… А потом раз – и картинка мирных полей вдруг сменилась на… другое.
Гигантские скалы, неизвестно как образовавшиеся за окном. Они возвышались пиками, ощетинивались в мою сторону, как если бы я в этот момент находился на одном из них, горы, горы, горы… Без жизни, без растительности, просто мрачные холодные камни. И снова – багряно-красное небо над головой.
В этот раз моим друзьям пришлось нехило приложить меня по щекам, прежде чем я пришел в себя. Я не мог объяснить никому, что именно я видел, потому что и сам не до конца это понимал. Другая реальность? Реалистичная галлюцинация? Будущее? Прошлое? У меня не было ответа, как нет его и до сих пор.
С той поры подобные «провалы» стали случаться со мной постоянно. Постепенно я сумел составить примерную картину того, другого мира, состоящего практически из ничего – только пустоши, скалы, огонь и бесконечное кровавое небо. Были там и жители, если тех созданий можно назвать подобным словом. Странные, изломанные, они даже не походили на гуманоидов и вряд ли состояли из плоти и крови, как любое живое существо. Я даже не уверен, что они были живыми в нашем с вами понимании – те, кто не представлял из себя сгустки плотного тумана, были либо каменными, либо какими-то… текучими. Как вода, или все та же раскаленная лава. Я видел их редко, они меня – никогда. Ну, если они вообще могли видеть.