Страсть умеет лгать
Шрифт:
— Я думал, Мик нашел, наконец, идеальный якорь, потому взял вас в корпорацию и явно покровительствует, даже желание авансом выплатит, — продолжил уничтожать меня так называемый эйчар. — Но вы абсолютно не годитесь для такой работы. Вы так холодны и бесчувственны, что способны заморозить. Разве сможете вы удержать дайвера в погружении? Вы его, наоборот, утопите!
— Холодна? Бесчувственна? Я же не в бордель устроилась на работу!
— Нет. Но эмоциональная связь между сотрудниками — это главное в нашем коллективе. Причем, не отрицательная связь, а положительная. Пока
Надо что-то делать. Или врезать ему по холеной морде, или… отвлечь. Он как игла патефона на заезженной пластинке. Был у бабушки такой реликт, и она обожала под его скрип ностальгировать по юности. Когда игла застревала на дорожке, бабушка сбивала ее щелчком.
— А почему в кабинете управляющего нет электрических светильников, хотя его суперкомпьютер в буфете работает явно от электричества? — спросила я.
— Хорошая попытка, Элина Андреевна, — мигом раскусил меня блондин. — У Микаэля, скажем так, болезнь глаз. Он не переносит электрического света.
— А свет мониторов переносит?
— Только с защитными линзами. Я ответил на два ваших вопроса. А теперь ответьте на мой вопрос: почему вы боитесь мужчин?
Я ответила полуправду:
— Потому что росла без отца и без деда, в нашем доме мужчин никогда не было, и я не знаю, чего от них, и от вас в том числе, ждать. А свет солнца управляющий переносит?
Ни на что не намекаю, нет.
— Вынужден вас разочаровать: да, вполне переносит и без линз.
— А почему вы его зовете Микаэль? — не дала я ему опередить меня с очередным вопросом. Игра “два против одного” меня вполне устраивала. — Хотя на табличке написано “Михаил”. Отчество, кстати, я не разобрала. Это рабочий ник, как мое имя “Элина”?
— Как раз “Михаил” — его рабочий ник, а Микаэль — его родное имя. Теперь моя очередь.
— А мы уже пришли! — радостно воскликнула я, увидев знакомую табличку с номером ““з1” — Спасибо, что проводили, господин заместитель управляющего.
Артур вздохнул, взъерошил пятерней белокурую шевелюру и… примирительно улыбнулся.
— Ладно, твоя взяла. Ну то есть, ваша. Один-ноль в вашу пользу, Элина. Отдыхайте. Обед подадут вам в номер. Пока лучше не рисковать, мы еще не нашли организаторов нападения на вас и Диму, хотя зацепки есть. Об этом я и хотел поговорить, но мы уже пришли, не смею задерживать, до полуночи у вас еще нерабочий день.
Закинув в меня такую жирную наживку, этот бесчестный, бесстыжий и бессовестный тип развернулся и быстрым шагом унесся в ту же сторону, откуда мы пришли. Наверняка к управляющему помчался докладывать, какую никчемную сотрудницу тот нанял.
В кабинете творился хаос. Не тот, глубинно-черный, похожий на клубок мрака, а куда более мерзкий с точки зрения Артура: хаос человеческих мыслей и чувств. За какой-то короткий отрезок времени, пока заместитель сопровождал Элину в ее номер, по просторному помещению словно пронесся шторм. Бумаги со стола сброшены, кресло опрокинуто, канделябры валялись на полу, незажженые восковые свечи разлетелись, как сброшенные с крыш сосульки. На одну Артур наступил,
Кати в разодранной блузке, с алым отпечатком пятерни на лице кружила по кабинету, спотыкаясь и уворачиваясь от Марго, а та злобной фурией колотила ее диванной подушкой.
Микаэля не наблюдалось. А стационарный портал, спрятанный за дверцами старинного шкафа, зиял космической чернотой и дымящимися осколками на месте панели.
Артур почувствовал себя так паршиво, словно сердце оборвалось и рухнуло в живот.
— Где Микаэль? — не сказал, а каркнул он, внезапно охрипнув.
Марго швырнула подушку на пол, рухнула на нее и показала на разбитый портал:
— Там.
— Что случилось?
— Это она-а-а! — прорыдала рыжая, подвывая и сморкаясь в оторванный рукав. — Это Марго-о-о-о! Я не виновата! Это все она-а-а!
Графин тоже валялся на ковре. Разбитый. В луже вытекшей воды.
Артур включил свой коммуникатор, потребовал в кабинет уборщицу, дежурного техника и медика с аптечкой первой помощи. Срочно. А потом занялся расследованием:
— Марго, я слушаю. Докладывай четко и по существу.
— Эта сука… эта драная влюбленная кошка… эта тварь… Убью! — брюнетка вскочила, выставив вперед длинные алые ногти, Кати взвизгнула и метнулась к выходу, но Артур ее перехватил и швырнул на диван.
— Сидеть! Молчать! Марго, еще одна такая выходка… Я же сказал: четко и по существу!
— Мик обрисовал задачу: проверить вероятность исполнения желания этой новенькой… клиентки. Якорем была я. А эта рыжая тупая пи...идиотка была на подстраховке. Мик нырнул сразу очень глубоко. И как-то… неправильно. Понимаешь, я даже почти ничего не видела, а ведь должна наблюдать и фиксировать для протокола. Я подумала, что он попал в мертвую воронку… Ну… мы между собой так называем коллапс вероятностей…
— Я знаю, что это. Дальше.
— И меня потащило следом. За ним. И я сказала Катьке, чтобы она ко мне цеплялась дополнительным якорем. К Мику ей уже нельзя было прицепиться, он стремительно уходил, связи рвались, там просто… как в мясорубку… А она закатила истерику.
— Я не ее якорь! — заорала, сжав кулаки, Кати. — Не ее! Я якорь сэра Микаэля! Она не имела права мне приказывать. Я не ее должна была держать, плевать мне на нее. Его должна была держать. А она не пускала! А потом… она отпустила его. Специально. Понимаете? Испугалась, что ее сорвет тоже. А потом еще и избила меня, дрянь!
Не глядя на нее, но с полными ненависти глазами Марго договорила:
— Я отвлеклась на стажера. На долю мига. И сразу рвануло. И Мик исчез. А оплеуху я ей отвесила потом. Она сбежать хотела.
Глаза Марго были красными от напряжения, с лопнувшими капиллярами, но сухими. Губы искусаны в кровь, вены лбу и руках набухли.
— Понятно, — задумчиво произнес Артур и потер гладкий подбородок.
— Тебе понятно? Понятно?! — с яростным напором переспросила черноволосая и пнапряглась как кошка перед атакой. — Что тебе понятно? Я никогда не видела, чтобы дайверы исчезали… вот так, целиком и полностью!