Страсти Евы
Шрифт:
Брови Гавриила сходятся в сердитую линию:
– Ангел мой, пожалуйста, оставь нас ненадолго. Кстати, в гардеробной тебя ждет сюрприз. Сходи, посмотри. Мой дом - твой дом.
– Поправляйся скорей, любимый, - с долей грусти целую я его и с воодушевлением иду смотреть сюрприз.
В просторной зеркальной гардеробной хранится завидная коллекция мужской одежды и обуви. Наравне с представительными деловыми костюмами и неброской демократичной одеждой неизменно присутствуют излюбленные белые сорочки. Другие цвета Гавриил не допускает. Будучи голубоглазым блондином со светлой кожей, он знает, что ему к лицу белый цвет, но я уверена, что руководствуется
Сюрприз меня ждет в женском отделе. На полках выставлена элегантная обувь моего размера, большая часть которой на высоком каблуке. На вешалках в ряд висят вещи люксовых брендов на все случаи жизни: от повседневных вариантов до парадно-выходных платьев. Есть и секция нижнего белья. С восхищением я прикладываю к себе роскошные женственные комплекты для сна и бессонных ночей. Судя по этикеткам, Гавриил - истинный ценитель марки «Агент Провокатор». Завораживающее великолепие шелков и кружев кардинально отходит от моего спального стиля, но я с первого взгляда влюбляюсь во все эти невероятно сексуальные рукотворные мини-шедевры.
Для первой ночи с любимым мужчиной, пусть и без мистерий, я выбираю довольно откровенный гарнитур-двойку - бежевый халат из вискозы с предназначенным для него расшитым пеньюаром. В ванной комнате я принимаю душ и с недосушенными волосами возвращаюсь обратно в спальню.
– Проходи, мы закончили, - уступает мне место Михаил, складывая окровавленные бинты в бокс для мусора.
– Теперь Гавриилу нужен покой. Душ он принять не сможет, поэтому тебе надо его обмыть. Пойду принесу тазик с водой и обеззараживающий раствор.
Гавриил по пояс обнажен, ниже прикрыт черным шелковым одеялом. Выглядит он несколько замученным, но прежней смертельной бледности на лице не видно.
– Как ты себя чувствуешь?
– присаживаюсь я к нему на край кровати.
Его глаза со здоровым блеском цепляются за глубокое декольте моего пеньюара.
– Чувствую готовность сорвать с тебя твой сексуальный наряд.
– Больной, а все туда же.
– Конечно, когда рядом такая красавица, - парирует он тон в тон.
– Как тебе одежда? Я сам выбирал для тебя.
– У тебя отменный вкус. Спасибо. Вообще-то… многие наряды непривычны для меня, но я хочу одеваться, как тебе нравится.
В спальню заходит Михаил с набором для водных процедур. Надолго он не задерживается и перед уходом говорит:
– Рад за вас, ребята. Добро пожаловать в семью, Ева.
– Спасибо, Михаил.
Долгим взглядом я провожаю его, осмысливая сказанные им слова о семье. Семья, муж, дети - в этом и заключается женское счастье, и никаким золотом семейное благополучие не заменить.
Я придвигаю к себе тазик и обмакиваю губку в умеренно горячую воду с антисептиком. Раз за разом я основательно смываю с торса Гавриила засохшие бурые пятна крови. Впервые мне предоставляется возможность касаться его развитой мускулатуры, и с первого же раза у меня появляется зависимость. На ощупь его кожа теплая и бархатистая. Под кожным покровом прощупываются стальные мышцы - результат изматывающих тренировок в спортзале. Со временем я полностью очищаю торс Гавриила от прилипших волокон бинтов и ватных тампонов, раскрывая под ними вытатуированного крылатого архангела с мечом и плетью. Исписанные древними письменами крылья набиты на правой стороне его грудных мышц и заходят на спину, плеть с острым наконечником вьется по руке до кисти.
– Ева, ты так смотришь
– Оба «архангела Гавриила» мне очень нравятся.
– Оба «архангела Гавриила» очень рады твоему ответу.
Улыбаясь, я протираю его вымытое тело сухим полотенцем:
– Я видела, цепь сходит с твоей руки. Что за влияние?
– Влияние обороны. Татуировка носит характер некоторых видов оружия и сходит с руки от силы мысли. Сейчас я тебе продемонстрирую.
С куражом в глазах я жду демонстрации влияния обороны, и татуировка оживает - цепь, оплетающая руку Гавриила, как будто змея, начинает ползти по коже. Завороженная невероятным зрелищем, я робко дотрагиваюсь до непрерывно движущегося рисунка, но, к сожалению, поиграть с цепью мне не дают.
– А теперь, Ева, я буду трогать тебя, - целует меня в шею Гавриил, и его руки ловко проникают ко мне под пеньюар, где начинают свое великое путешествие по моему телу.
С упоением он обводит внешние и внутренние линии моих бедер, где-то заинтересовано замедляясь, где-то что-то внимательно ощупывая. Давным-давно я подметила у Гавриила осязательную аттракцию [7] . При любом удобном случае он прикасается ко мне. В большинстве своем его спонтанные неосознанные прикосновения не несут в себе эротического подтекста. Телесный контакт между нами для него скорее носит характер ментального общения. Наши соприкосновения ему жизненно необходимы, как своего рода лечебная терапия с мантрой, где на сеансах по обретению душевного покоя он входит в гармонию с собой. Совершенно очевидно, что первая мистерия на столе придумана им из расчетов единения его рук с моим телом. Начальные правила игры служили поводом дотронуться до меня, а не наоборот, как он преподнес на словах: «Тебе все так же хочется касаться меня, Ева?» Наши тела и души - единый полноценный организм, поодиночке каждый из нас недееспособен.
7
Межличностная аттракция - психологическое и физическое тяготение к другому субъекту, временами достигающее невозможности существования без него.
– Место моего сна - самое интимное пространство, - будто колыбельным напевом звучит приглушенный голос Гавриила.
– До тебя ни одна женщина не имела доступ в мою спальню.
– О… - полусонно изумляюсь я.
Подушечкой большого пальца он поглаживает мои приоткрытые губы:
– Спальня - мой храм. Наш с тобой храм, Ева. На подсознательном уровне мне тебя всегда не хватало дома. Меня поражает, насколько правильно твое пребывание в имении. Я заметил это сразу же, как только ты вошла в гостиную. Все вокруг расцвело и преобразилось. Ты - ангел, несущий свет.
Растроганная, я преданно целую его в руку, которой он гладит мои губы. Гавриил убирает с моего лица завившиеся локоны и с нежным поцелуем тихонько шепчет:
– Спи спокойно, душа моя.
Часть II. Царствовал
Глава 13. Сжигая мосты
Ледяные лучи пурпурного заката поглощают дневной свет, погружая спальню в сумеречный мир затертых линий подвижного воображения. Длительность моего сна ориентировочно составляет двенадцать часов. За это время организм Гавриила, должно быть, полностью регенерировался. На свернутом листе бумаги ровным почерком, буковка к буковке, он вывел два предложения.