Страсти Евы

Пань Анна

– Ради Всевидящей Тени, простите меня, повелитель!
–  плачущими интонациями лебезит по-английски голос Джона Доу [4] .
–  У Воронцова есть осведомители. Я не знал.

– Имя, бл*ть!?
–  орет благим матом Гробовой-старший.

– Его зовут… - доносит Джон Доу, но разбившаяся о камни волна заглушает произнесенное им имя.

– У меня появилась одна идейка, Гера, - прибывает с потоками холодного воздуха русская речь Джейн Доу [5] , ее слова сопровождаются

чирканьем спички, и появлением запаха дыма сигареты.
–  Предложи обмен Воронцову.

4

Экземплификант мужского пола. В международной судебной и медицинской практике условный псевдоним мужчины, чье имя неизвестно или чье тело не опознано (ср. Иван Иванович Иванов).

5

Экземплификант женского пола. В международной судебной и медицинской практике условный псевдоним женщины, чье имя неизвестно или чье тело не опознано.

– Девчонкой занимается Гавриил. Он действует согласно плану. Всю ночь будет работать, как раб на галерах.
– (Я обмираю от такой убийственной вести).
–  Надеюсь, тебя никто не видел?

– Не-ет, - неразборчиво отвечает Джейн Доу, видимо, затягиваясь сигаретой.
–  Я прошла обходным путем.

– Остерегайся Гавриила. Одной Всевидящей Тени известно, что он выкинет на этот раз, если увидит тебя в имении.

– Твой сын - Зверь!
–  рявкает Джейн Доу.
–  В прошлый раз этот садист с улыбкой на лице хлестал меня кнутом. Он переломал мне ребра. Твой сын тронулся умом. Серьезно, его место в психушке. Ты спрашивал себя, что будет, когда он взойдет на престол?

– Мы не будем поднимать эту тему, - неприязненно скрипит Герман Львович.

– Гера, твой сын - твой злейший враг, - пропитывается горьким привкусом мышьяка голос Джейн Доу спустя новую порцию никотина.
–  Орден уже во всеуслышание заявляет, что Гробовой-младший вместе с тобой и Уилсоном делит первенство. Твой оборотливый сынуля, как ядовитый плющ, запустил руки, куда только можно. Оттяпал себе приличный кусок активов всего информационного рынка и перешел к активному финансированию медиапространства. Не так давно он еще и разжился целой флотилией. И это не считая того, что его формирование военных кораблей и подводных лодок не имеют аналогов. Даже численность его сухопутных войск скоро превысит твою собственную армию и вооружение. Скоро и твое могущество в воздухе он затмит своим господством.

Джейн Доу затягивается сигаретой и снова продолжает стоять на своем.

– Гера, твой сын страшен, как зреющая чумная бацилла. Он хитер и мстителен. И он не прощает. Это каждому известно. Наступит день, когда он скинет меня с лестницы. Тебя ждет та же участь. Попомни мое слово, без F-вируса твой сын станет нашей небесной карой, нашей чумой.

– Что за ахинею ты несешь?!
–  ревет Гробовой-старший, отделывая всех и вся, на чем свет стоит.
–  Гавриил у меня под колпаком. Сейчас тебе лучше покинуть имение, Ламия.

«Мать Белинды!» - снисходит ко мне просветление. Дабы более не испытывать терпение Субботней Богини Судьбы, я тихо отворяю дверь и в быстром темпе спешу

обратно в Большой Зал. В коридоре угодливая обслуга встречает меня учтивыми книксенами. Пережитки феодального строя меня немало удивляют, но с выходом в свет центральной лестницы мои мысли полностью переключаются на «корпоративный» бомонд. Заглядываясь на пестрящие вечерние платья и ювелирные украшения, я перестаю смотреть под ноги.

Шеф-Повар Эмоциональных Десертов Злой Рок приправляет блюдо дня секретным ингредиентом!

По неосторожности я умудряюсь зацепиться каблучком туфельки за серебряную балку на ковровой дорожке. Стоп-кадр застывает в моих глазах, крик проваливается в горло, я взлетаю с лестницы прямо в гущу светских сплетен Ордена. Вся жизнь проносится перед глазами, ровно до того момента, как совершенно случайно поднимающийся по лестнице Гавриил предотвращает мой фатальный поцелуй с мраморным полом.

– Проклятье, куда ты так несешься!
–  намертво прижимает он меня к себе.

Сердце у него в груди бьется с такой частотой, что неизвестно еще, кто из нас перепугался больше.

– Черт возьми, Ева, нельзя бегать на каблуках! Сколько можно твердить тебе о благоразумии?! Не окажись я рядом, ты бы упала с лестницы и сломала себе шею!

– На одного архонта из рода Воронцовых стало бы меньше, - язвлю я, рефлекторно теребя дужку очков.

Буквально на долю секунды Гавриил задерживает дыхание, то ли не поняв смысла моих слов, то ли, наоборот, поняв все как надо.

– Никто из рода Воронцовых мне не враг и никогда им не станет, - спокойно излагает он, но совсем таким не выглядит.

В мою голову шурупом ввинчивается мысль, что мы прекрасно поняли друг друга. Старательно гонимые изречения Гробового-старшего о заговоре против Никиты бумерангом возвращаются обратно.

Гавриил пристально следит за изменениями в моей мимике:

– Не знаю, какая муха тебя укусила, Ева, но нам лучше пойти отдохнуть.

В напряженном молчании мы идем к моему архангелу-хранителю Гавриилу - как-никак он снова спас мне жизнь. Если так рассудить, поступок отнюдь не подлого заговорщика.

Гостиная в личном крыле имеет приличные размеры. Из пиал кессонированного потолка свисают черные жемчужины мерцающих люстр. Немногочисленная мягкая мебель обтянута змеиной кожей. На натертом до блеска черном мраморе раскинута шкура саблезубого тигра. Отдельное место занимают установленные в ряд статуи пантеона греко-римских богов и коллекция холодного оружия. Солирующая партия архитектурного ансамбля отдана затейливой игре света: точечная подсветка отдельных предметов декора оттеняет углы, придавая залу нотки интимности и таинственности.

– У тебя очень красивый дом, - восторгаюсь я, с пристрастием пробуя на ощупь гипсовые изваяния: бога войны - Марса и богиню возмездия - Немезиду.

С сосредоточенной задумчивостью Гавриил следит за моими перемещениями по его личному пространству.

– Покорно благодарю тебя, Ева, - польщенно признается он после паузы.

– Сколько в имении комнат?

– Четыреста, включая хозяйственные помещения, - на автомате сообщает он и протягивает мне бокал красного вина.
–  Нежный купаж с вишневыми нотками «Романе-Конти ДРК» будет идеальным продолжением… нашего свидания.