Страж Кодекса. Книга VI
Шрифт:
— Насколько я знаю, ты с внуком Тихомирова на хорошей ноте, — слегка наклонил голову император, но от этого действа Багратиону стало не по себе. — Почему не связался с ним и не объяснил суть задачи?
— Передача информации происходила слишком медленно, чем того требовала ситуация. Мы банально не успели его предупредить и проинформировать.
Несколько секунд Александр пристально смотрел в глаза главы Центра Охотников, заметив, как по виску престарелого мужчины катится градина пота.
— Долгов, — переключил Император своё внимание на СБ-шника,
— Так точно, государь! — вытянулся Сергей. — Лучшие из лучших!
— Ну ещё бы, — проворчал Ефрем. — Кто у них там главным в этих «лучших»? Самойлов?
— Вы что-то имеете против графа Самойлова? — недовольно спросил Долгов, бросив косой взгляд на Ефрема.
— Помимо того, что он идиот, ничего не имею, — хмыкнул старик и спокойно обратился к императору. — Саш, всё с ним нормально. Послав за ним людей, ты только всё усложнишь.
Император задумался, а в кабинете воцарилась тишина. Если в энергетическом коллапсе виноват Дмитрий, а теперь в этом никто не сомневался, то вытащить его из Эпицентра первоочередная задача. Иностранцы землю носом роют в попытках выяснить, кто и как смог сотворить то, что удаётся лишь Одарённым Вне Категорий. И то, с натяжкой. Возможно ли то, что это бесхозный Одарённый, обладающий столь пугающей силой? Вдруг его можно сманить посулами или угрозами раскрытия. А если он уже принадлежит к какому-то государству, то нельзя исключать попыток устранения. Любой вариант выгоден, как на него не посмотри.
— Позвольте добавить, Ваше Величество, — прокашлялся в кулак Багратион и заговорил после кивка Александра: — Находящиеся в Африке добровольцы из Центра готовы содействовать посланным группам эвакуации. Они знают Эпицентр, были в нём, и осуществили не один или два выхода. Их помощь будет очень кстати.
— Действуйте, — принял решение император. — Верните парня домой, даже если придётся тащить его силой.
Ефрем поморщился, а когда Долгов и Багратион уже собирались покинуть кабинет, твёрдо произнёс:
— Тогда и я с ними отправлюсь. Иначе Дима просто поубивает этих идиотов, решивших помешать его Охоте.
Казалось бы, что старик произнёс эти слова в привычной для него, вызывающей манере. Но впервые с момента, как Ефрем покинул свою деревню, Долгов и Император заметили в нём странность, которой ранее не было. Будто при последнем слове в старом воине что-то изменилось, а голос наполнился странной силой. Монолитной и величественной. В его голосе не было сомнений. Лишь твёрдая уверенность, которая присуща лишь тем, кто встал под знамя Легиона.
Поместье рода Беловых… В то же время…
Сидя на перилах веранды, Елена качала ножками и напевала под нос песенку, которой её научили «Мама». Ей было одновременно радостно и грустно. Она обрела дом, семью, друзей, но папа находился слишком далеко. Сколько бы она не пыталась достучаться до него через деревья Эпицентра, ничего не получалось. Малышке не хватало сил, чтобы подчинить себе тамошнюю фауну из-за большого количества хаотичной энергии. А ей так хотелось пообщаться с папой. Узнать, как у него дела, нужна ли ему помощь, или песенка для того, чтобы лучше спать.
Услышав рядом с собой зевок, девочка улыбнулась и продолжила гладить шёрстку Славика, уснувшего у неё под боком. Защитник семьи и дома, он стал оберегать не только Кристину, которая сейчас была на учёбе, но и её.
Неожиданно двери веранды открылись и на крыльцо вышла Лилит. Беспокойность и тревога читались на её лице столь отчётливо, что понять это мог даже ребёнок.
Демоница была на нервах, пыталась найти себе место, но не могла. Ей хотелось сорваться, полететь в Эпицентр и помочь Райнеру в грядущем, но дедушка запретил. В своём детстве она не раз шла против его слова, но то было ребячеством, а теперь всё гораздо серьёзней. Агарес многое ей прощал, но если она сейчас пойдёт против его слова, то огребёт по самые уши.
— С ним всё будет хорошо, — с улыбкой сказала Елена. — Мама сказала, что папа очень сильный. А теперь он стал ещё сильнее.
— Думаешь, мне от этого легче? — язвительно спросил Лилит, но взяла себя в руки. Уж что-что, а на ребёнка ей срываться не хотелось.
— Думаю — да, — кивнула малышка. — Я не могу увидеть папу или поговорить с ним, но мама сказала мне, что теперь не о чем волноваться. Папу оберегают.
— Оберегают? — не совсем поняла демоница. — Ты про Кодекс?
— И Кодекс тоже, — хихикнула Елена. — В папе лучик его света и он оберегает его больше всех. Но я говорю не только о нём. Мои дедушки и бабушки тоже обратили на него взор, даровав своё благословение. Папа заслужил его, но мне не хочется думать, через что он прошёл, чтобы это сделать.
Бабушки и дедушки? О чём она вообще говорит?
— Поясни, — нахмурилась демоница.
Девочка улыбнулась. По-доброму, будто ничего не понимающий ребёнок здесь не она, а Лилит.
— Природа берёт своё начало от Изначальных Стихий, — продолжила Елена гладить Славика. — Дедушка Огонь самый грозный, дедушка Воздух — миролюбивый, а Лёд — равнодушен, но слушает Воздух. Бабушки Земля и Вода — добры ко всем, а Молния — строгая и обожает битвы. Папа позвал их и они откликнулись, дав ему испытание. Тяжёлое испытание, в течении которого ему было очень больно, но он справился. Заслужил их уважение, как делал это раньше. Теперь папу защищает не только Кодекс, но и Стихии. А это означает, — повернула она голову и посмотрел на Лилит. — Что папа не проиграет. Но даже если это случится, то его врагов уничтожит мой непослушный брат, запертый внутри него.