Страж неприступных гор

Крес Феликс В.

Он же смотрел на нее, поскольку впервые видел королеву в церемониальной одежде. Она не переоделась, явившись почти прямо из тронного зала, сразу же после разговора с первой Жемчужиной.

Огромное красное платье подметало пол и задевало за мебель; королева раздраженно дернула его за подол. О короне на голове она как будто вообще не помнила.

Сопровождавшая ее первая Жемчужина стояла у дверей, словно обычная невольница. Она была немного бледна — Раладан еще утром узнал, что она больна.

— Проси, князь, и, может быть, получишь, — помолчав, без каких-либо вступительных слов сказала королева.

Он даже не моргнул глазом, лишь спокойно ответил:

—

Не торгуйся, госпожа, и наверняка купишь.

Королева лишилась дара речи. Лишь после долгой паузы, с полной сомнения улыбкой, она спросила:

— Разве для тебя это не важно?

— А для тебя?

— О нет, князь, погоди… Со мной ты так разговаривать не будешь. Будь любезен обращаться как положено и отвечать, когда я спрашиваю.

— Нет, ибо я не политик, королева, и на пустые вопросы у меня не хватит терпения, — ответил он столь нахально и резко, что она снова лишилась дара речи.

— Выйди, — помолчав, сказала она Анессе.

Жемчужина вышла. Раздался стук ее удаляющихся шагов. Агарский князь и дартанская королева впервые остались вдвоем.

— Что ты мне хочешь доказать, моряк?

— Немногое, ваше высочество. У нас обоих есть что продать, и мы оба хотим что-то купить. Давай просто договоримся о цене, ведь у нас нет времени. Для нас обоих важна жизнь моей дочери, ибо если я ее потеряю, то ты кое-чего не приобретешь.

— Я уже отдала соответствующие распоряжения.

— Лишь бы они были исполнены как следует.

— Если я тебя отпущу… куда ты поедешь?

— К моим должникам, живущим неподалеку от Эн Анеля.

— Туда уже кто-то поехал.

— Он может вернуться ни с чем. Пока что справедливые посланники даже пальцем не пошевелили, чтобы отдать хотя бы часть долга.

— Если…

Он прервал ее:

— Ваше королевское высочество, ведь ты умеешь принимать решения, — сказал он чуть убедительнее, чем требовалось, выдав тем самым, что он все же не столь спокоен, как казалось. — Рано или поздно тебе все равно придется поверить моему слову. Ты хочешь добиться союза и сохранить его, держа до бесконечности заложника или заложницу? Это игра с огнем, а тем временем ты разговариваешь с наемником, которому достаточно честно заплатить. Наемники живут за счет жалованья или платных поручений. Но они не заключают союзов, ибо они не политики.

Она прошлась по комнате, размышляя над его словами.

— Может, и так, — согласилась она, после чего неожиданно добавила: — Но мне хотелось видеть в тебе нечто большее, чем просто наемника, князь.

— А кого? — спросил он с иронией, в которой, однако, звучала горечь. — Меня не волнует ничего из того, что снится по ночам королевам. Если бы была жива моя жена, госпожа, вы наверняка бы разговаривали о Великом Королевстве Агар, заключали бы договора, касающиеся вопросов, которых я даже не могу назвать… Но перед тобой стоит обычный моряк, не уверенный в своем происхождении, которому его капитан когда-то поручил заботу о несчастной девушке, собственной дочери. Под бездарной опекой этого моряка с ней случилось все самое худшее, что только могло быть, а у него до сих пор одна мечта: чтобы эта девушка была жива и счастлива, неважно какой ценой. Для себя же он взлелеял мечту о плавании по морям и готов этим заниматься за деньги Армекта против гаррийских мятежников, потом за деньги Дартана против Армекта… Войны были, есть и будут; это вы их диктуете — королевы, княгини, императрицы… А мы, наемники, только для вас убиваем. Полностью честно, ибо за серебро, а не за какие-то идеи, которые рано или поздно все равно

кто-то перевернет с ног на голову, а всех, кто ему бесплатно служил, выставит дураками. Вот и все, ваше высочество. Я рассказал тебе о себе, а теперь будь любезна наконец предложить мне жалованье.

Она выслушала его, расхаживая по комнате.

— Хорошо, наемник. Ты свободен. Сейчас велю выдать документ, который обеспечит тебе помощь моих солдат. Когда решишь свои дела, неважно с каким результатом, приди ко мне, и я щедро заплачу за твои будущие услуги.

Повернувшись, она направилась к двери.

Раладан внезапно понял, что презрение может причинять боль; к нему часто относились враждебно, но никогда с презрением. Он снова выиграл, ведя разговор на своих собственных условиях. Однако он не хотел, чтобы его презирали.

И уж точно не королева Эзена.

— Ваше высочество, — сказал он.

Она не остановилась.

В коридоре, у массивных дверей, охраняемых стражниками, ждала первая Жемчужина. Она двинулась следом за королевой, однако та подняла руку:

— Нет, Анесса. Оставь меня, пожалуйста.

И в одиночестве пошла по коридору.

У нее не было для сына обещанной сказки про то, что «мы уже не одни». Она была одна и в лучшем случае могла купить услуги некоторого количества наемников.

15

Проводник вел уверенно, но сразу же за Эн Анелем необходимость в нем отпала. Раладан и Сайл наткнулись на возвращающийся в Роллайну отряд королевской гвардии, которым командовала прекрасная Хайна.

Помощи от посланников она не получила. Она даже не знала, как и о чем просить. И наконец (а может быть, прежде всего?), Хайна вовсе не хотела получить эту помощь. Послушно исполняя приказы королевы, она вместе с тем в глубине души желала, чтобы опасный для ее госпожи, все еще необузданный и неуправляемый Рубин Дочери Молний наконец перестал существовать или был уничтожен раз и навсегда. Так что о помощи она просила не слишком искренне и настаивала не слишком убедительно.

Раладан отдал Черной Жемчужине письмо, из которого следовало, что она должна оказать ему всяческую помощь.

Хайна без единого слова развернула коня. Когда наступил вечер, полсотни всадников снова подъехали к тихому дому, окруженному садом с прудами. Появилась прислуга. Ясно было, что гости останутся на ночь, но у солдат имелись припасы, палатки, и они ни в чем не нуждались, особенно с учетом хорошей погоды. Расседланных лошадей отвели на ближайший луг — ничей, а точнее, королевский. Однако вряд ли стоило ожидать хлопот со стороны какого-нибудь патруля королевской стражи края по причине незаконного выпаса…

Увидев Раладана, Готах помрачнел, посланница же побледнела. Это была их первая встреча с тех пор, как в каюте «Гнилого трупа» он показал ей истерзанного, но живого мужа, многозначительно сжал руку, после чего тихо сказал: «Забери его». И вышел с Мевевом на палубу, как бы между делом закрыв за собой дверь.

— Ваше благородие, — сказал он с порога, — я приехал просить помощи.

Он не сказал: «Получить долг».

Просторная комната была обставлена со вкусом, но скромно; супружеская пара посланников не бедствовала, но и отнюдь не жила в роскоши. Казалось, будто самые дорогие вещи в доме носит на себе его хозяйка. Раладану не хватало ума на подобные рассуждения, но он был наблюдателен и мимоходом отметил, что посланник балует свою красивую жену, которая вдвое его младше. Домашнее платье ее благородия наверняка стоило больше, чем половина обстановки и украшений в этой комнате.