Страж штормов
Шрифт:
Ваэре занимались подсчетами, огоньки на панелях горели ярко, как звезды в открытом космосе. Сейчас дар сновидицы Таэн был нужен как никогда. Только она могла бросить вызов оборотню и помешать ему вмешиваться в дела людей, которыми Шолл манипулировал, словно послушными марионетками. Но сражение с сатидом подорвало силы Таэн. Ваэре знали, что демоны безжалостно убьют лежащую в капсуле хрупкую девушку, как только узнают о ее существовании. Только двое могли защитить Таэн: Страж штормов, который был скован своим собственным заклинанием, и чахлый наследник Повелителя огня Ивейна.
Подведя итог расчетам, ваэре выработали план действий. Наверное, в этот миг они
Таэн следовало провести в капсуле большую часть зимы — до тех пор, пока она не восстановит силы. За это время она должна будет вернуть память Джарику и заставить того перейти через Фурлейнские горы, чтобы попасть в деревню Меаррен Ард. Как только мальчик окажется рядом с морем, заклятие Анскиере снова начнет действовать.
Ваэре снова взвесили все «за» и «против» и обнаружили, что любая ошибка в этом плане будет фатальной. Даже понуждаемый заклятием Анскиере, Джарик вряд ли сможет отплыть в Скалистую Гавань до наступления весны. А к тому времени флот Кисберна уже войдет в проливы между Свободными островами, и поражение Килмарка станет неизбежным.
Теперь от успеха или неуспеха плана ваэре зависели не только жизнь Таэн и свобода Анскиере. Судя по всему, само существование человечества зависело от того, сумеет ли Джарик, сын Керайна, пройти Круг Огня. А если лорд Шолл узнает от Татагрес, что у Ивейна есть сын, демоны обязательно отыщут мальчика и убьют…
Если бы ваэре были людьми, они бы впали в отчаяние. Жизнь мальчика зависела от дара сновидицы Таэн и от того, сумеет ли он сам поспеть в Скалистую Гавань вовремя. Если Джарик не сможет овладеть магическим искусством отца, демоны погубят весь человеческий род. Шансов на благополучный исход, по мнению ваэре, было не больше, чем при ставке на хромую лошадь. Поскольку судьба всего человечества зависела от Джарика, Таэн придется послать мальчика туда, где среди ледяных скал томится в заточении Анскиере, причем Джарику во что бы то ни стало нужно будет попасть туда раньше, чем к острову прибудет армия Кисберна.
Ремни саней резали плечи Джарика, его волосы запорошил снег, однако мальчик не жаловался. Скоро снежный покров под деревьями достигнет такой толщины, что полозья саней уже не будут тормозить на корнях и ухабах. К тому же Джарик предвкушал тот миг, когда Телемарк достанет наконец с чердака промасленные снегоступы. За каждодневными заботами мальчик почти забыл о своих бедах, о том, что он теперь — человек без прошлого.
Лесник шел по заснеженному лесу в нескольких шагах впереди Джарика, который то и дело отставал, перетаскивая сани через поваленные деревья. Лямки впивались в руки мальчика, полозья скребли по коре с сухим металлическим звоном. Вот тюк в очередной раз зацепился за ветку, несколько пригоршней снега рухнуло за шиворот Джарика, и он остановился, чтобы отряхнуться.
Телемарк оглянулся.
— Давай теперь я потащу!
Джарик помотал головой.
Обветренное лицо лесника стало суровым.
— Джарик, люди, зимующие в глуши, должны соблюдать кое-какие правила. И первое из них гласит: не стоит понапрасну расходовать силы.
Телемарк подошел к своему воспитаннику и хлопнул его по плечу. Удар был легким, но плечи Джарика так ныли от тяжелой работы, что мальчик невольно вздрогнул.
— Ты устал, — ласково заметил лесник, отбирая у него постромки. — А если вконец вымотаешься, кто поможет мне разбить лагерь и разжечь костер?
Мальчик со вздохом кивнул и отошел, чтобы не мешать Телемарку перетаскивать сани через лежащее поперек
Телемарк перетащил сани через препятствие и зашагал вперед быстрым размеренным шагом. Джарик закусил губу, жалея, что причиняет своему спасителю столько беспокойства. И все-таки он до сих пор предпочитал хранить молчание: слова, срывавшиеся с губ, всякий раз причиняли ему странную боль. Разговаривая, он как будто падал в черную пропасть, где лежало его неведомое прошлое, а будущее задавало вопросы, на которые он не мог найти ответа. Как мореход на дрейфующем в туманных водах судне, Джарик отчаянно и тщетно искал любые вехи, которые помогли бы ему найти дорогу к прошлой жизни.
Скоро погода испортилась. Густые хлопья снега летели Джарику в лицо, за отвороты его башмаков тоже набился снег, он то и дело натыкался на ветки. Дорога стала более неровной, теперь ее часто пересекали крутые овраги и черные протоки, в которых поблескивала вода. Но мальчик шагал за лесником, даже не заикаясь об отдыхе.
До заката было еще далеко, когда Телемарк остановился под высокой скалой, рядом с которой был установлен навес. Ветер сдувал с вершины снег, и тот с шуршанием падал между столбами навеса.
Повернувшись спиной к скале, лесник поставил ногу на сани.
— Сумеешь соорудить укрытие, а?
Джарик улыбнулся. Теперь он был уже не тем беспомощным неумехой, каким покинул Морбрит. В безмолвном заснеженном лесу он чувствовал себя почти как дома и, радуясь предстоящему отдыху, наклонился, чтобы распутать веревки, удерживавшие поклажу на санях.
Телемарк рассмеялся.
— Возьму-ка я лук и пару ловушек на бобров. Как думаешь, кто из нас управится раньше: я с добыванием обеда или ты с обустраиванием стоянки?
Джарик улыбнулся, снял зубами одну из рукавиц и принялся распутывать узлы.
— Ладно, тогда начали, — решил Телемарк. — Если выиграешь, научу тебя работать палицей. Ветер сметает снег с обрыва, так что здесь у нас будет удобное место.
Лесник развязал тюк и достал из него две стальные ловушки; с каждой свисала цепь с массивным кольцом на конце. Телемарк закинул за плечо колчан со стрелами, взял лук и топор и беззвучно исчез в лесу.
А Джарик, весело и быстро разгрузив сани, принялся вытаскивать из чехла парусиновое покрытие. Он закинул парусину на столбы навеса, не обращая внимания на то, что в рукава ему сыплется снег, а ледяной ветер раздувает холст. Джарик так торопился выиграть состязание, что просто не замечал подобных пустяков. Закончив сооружать убежище, он перенес в него припасы и, увязая в снегу, отправился искать топливо для костра.
Мальчик вернулся, волоча нагруженные хворостом сани. Он тяжело дышал, но весело улыбался. Согретый движением и работой, он снял рукавицы и взялся за кремень и огниво. Стружки для растопки стали влажными от снега, и Джарику не сразу удалось развести огонь. Он прикрывал костерок от ветра, но крошечное пламя раз за разом гасло. Мальчик оглянулся через плечо, боясь, что вот-вот появится Телемарк. Но когда ему наконец удалось разжечь небольшой костерок, лесник все еще не вернулся.
Джарик осторожно добавлял в костер сучья и ветки, пока огонь не разгорелся как следует. Лишь тогда, довольный и гордый своей победой, он наконец сел на сани, вытянув ноги к огню. Пламя ровно и весело горело, и мальчик прислушивался, ожидая услышать шаги Телемарка.