Страж ворот смерти
Шрифт:
Уже на подходе к опушке отчетливо слышалось многоголосое пение птиц. Разведчик постоял, прислушиваясь. Судя по беззаботному хору — людей поблизости нет. Это неплохо. В данный момент он еще не совсем готов к встрече. Для начала неплохо раздобыть, как минимум, пару штанов, а уж потом можно и в гости.
Войдя в лес, Блейд нашел подходящее дерево и не без труда отломал толстый, прочный сук длиной в полтора метра. Теперь он чувствовал себя куда уверенней.
Ручей, извиваясь и огибая деревья, уходил все дальше в темноту леса. Сухой мох под ногами пружинил и похрустывал, царапая босые подошвы. Здесь было значительно прохладнее, чем на лугу. Лес почти сплошь был лиственным, лишь изредка, ближе к опушке, попадались хвойные
Ветви переплетались, образуя сплошную зеленую крышу, почти непроницаемую для лучей и без того уже неяркого солнца.
Постепенно Блейд начал замерзать. Вообще-то он мог подолгу терпеть и холод, и жару, но сейчас в этом не было никакой необходимости, поэтому он сперва ускорил шаги, а потом перешел на ровный ритмичный бег. Длинный, на четыре шага вдох и такой же выдох. Раз, два, три, четыре, раз, два, три, четыре… Скоро Блейд перестал считать шаги. Движение и дыхание стали синхронными и размеренными. Это был один из множества видов бега, которым начинающих разведчиков учили в тренировочном Центре. После первых пяти минут такого движения организм начинает работать как единый отлаженный механизм, и бег может продолжаться часами. Голова при этом остается совершенно свободной для наблюдений и всевозможных раздумий.
Сжимая свое импровизированное оружие, Блейд бежал вдоль русла ручья. Он давно согрелся, и его тело блестело от пота. Ветки хлестали по плечам и груди, но разведчик не обращал на это внимания, защищая только лицо свободной рукой.
Он углубился в лес уже километров на восемь и пока не встретил никаких следов человека, но, несмотря на это, с каждой минутой все больше убеждался в том, что чутье и на этот раз не подвело. Ручей становился все полноводней, зелень вокруг — ярче и сочнее. Местность шла под уклон. Где-то совсем близко — река. Там и следует искать жителей этого мира. Какого бы уровня ни достигла здешняя цивилизация, берега реки — самое вероятное место.
Как всегда, предстояло действовать практически вслепую, полагаясь лишь на свой опыт и интуицию. Пока ноги сами несли вперед, он пытался, исходя из скудного запаса имеющейся информации, проанализировать ситуацию.
Датчик, предназначенный для связи с компьютером Лейтона, молчал. Не было даже легкого покалывания в левом виске, свидетельствующего о том, что ученый пытается установить контакт. Значит, пока рассчитывать можно только на себя. Что ж, это даже и неплохо. Когда не приходится надеяться на подсказку, становишься собраннее. Только вот выбраться отсюда без связи с компьютером — невозможно. Ну ладно, пока ничего страшного не произошло. По опыту прошлых путешествий Блейд знал, что на установление контакта у машины может уйти от нескольких часов до нескольких дней.
Внезапно его размышления были прерваны странным звуком, донесшимся из лесной чащи. Разведчик замедлил шаги, прислушиваясь. Звук не повторялся. Что же это было? Это… ну конечно! Сейчас Блейд мог поклясться, что слышал лошадиное ржание. Только какое-то приглушенное и сдавленное. Он остановился и с помощью нескольких специальных упражнений успокоил дыхание. Стараясь ступать как можно тише, Блейд отправился на поиски. Идти пришлось недолго. Метров через триста он заметил просвет, мелькнувший среди деревьев. Впереди была поляна. Вновь заржал конь. Теперь звук был громким и его происхождение не вызывало никаких сомнений. Слышно было, как животное фыркает и переступает копытами. Так, судя по всему, людей на поляне нет. Блейд неслышно подошел поближе и, укрывшись за кустами, окаймлявшими прогалину, осмотрелся.
Он сам был отличным наездником и понимал толк в лошадях. Эта пара, неизвестно каким образом оказавшаяся без хозяев в диком лесу, стоила целого состояния. На ежегодном лондонском аукционе за нее спорили бы лучшие конюшни королевства.
Убедившись
Ржать он не мог, так как его морда была крепко перевязана куском ткани. Неподалеку на земле валялась точно такая же тряпка. Понятно, почему звук, долетевший до ручья, был слабым и неясным. Хозяева, уходя, замотали лошадям морды, чтобы те не выдали случайно своего местонахождения. Но гнедой испугался чего-то, стал рваться и сумел сбросить повязку. Кто же эти хозяева, и для чего им понадобились такие предосторожности в глубине непроходимого леса?
Блейд стал внимательно осматривать лошадей. С первого мгновения, когда он увидел прекрасную пару, его не покидало ощущение, что такая порода встречалась ему когда-то на земле. Теперь он вспомнил. Откуда-то из закоулков сознания выплыло название — «Неджеди».
Как всегда в измерении X, воспоминания о прошлой жизни были очень явственными и зримыми. Видимо, компьютер, перестраивая мозг, делал его более восприимчивым. Но возникновение земных воспоминаний во время путешествий было почти неподвластно рассудку. Всегда требовались хотя бы мелкие зацепки на уровне ощущений. Память тела. И сейчас, когда Блейд ласково поглаживал гнедого по атласной коже, через прикосновение родился образ, воспоминание.
На мгновение перед его глазами встали желтовато-серые барханы алжирской пустыни. Он вспомнил яростный бой с конницей мятежных туарегов и бегство через бесконечные пески. Вспомнил почерневшее от ярости и горя лицо шейха Мансура, догнавшего его у оазиса Эль-Саид. Блейд не хотел этой схватки — совсем недавно еще они были союзниками. Но в последнем бою с Легионом шейх потерял единственного сына, и жажда мести затуманила его разум. Когда все было кончено, разведчик забрал себе лошадь туарега. Через пять дней, добравшись до Адрара, он продал ее за двадцать долларов хозяину маленькой гостиницы на окраине города. Другого выхода у него не было.
Да, без сомнения, это та же порода. Сухое, стройное сложение, узкая голова со слегка вогнутой переносицей, длинная изящная шея. Даже масть — золотисто-гнедая, почти рыжая — совпадала. Неджеди славились силой и выносливостью — их выводили для жизни в пустыне. Все так. Но, Господи, Боже мой, как попали эти красавцы в непроходимый лес, напоминавший, быть может, о центральной Европе, но никак не об аравийских песках?
Судя по всему, кони принадлежали солдатам или офицерам одной армии. Они были взнузданы и оседланы совершенно одинаково. Кованые мундштуки, поводья и нагрудники из мягкой, хорошо выделанной кожи, малиновые чепраки под седлами. Седла… Да, он не ошибся — эти кони прискакали издалека. Если бы дело происходило на Земле, Блейд сказал бы, что они принадлежат арабам или курдам. Только жители пустыни ездят в таких глубоких, с высокими луками седлах. Ясно одно — кто бы ни были неизвестные всадники — они здесь не у себя дома.
Разглядывая упряжь, разведчик заметил выдавленный на коже непонятный знак, напоминающий Розу Ветров, а обойдя лошадь кругом, увидел, что справа на крупе выжжено тавро этой же формы. Чуть вытянутая по вертикали звезда с четырьмя лучами. Серый конь был также помечен этим знаком. Пока одни загадки. Пора искать владельцев — может быть, встреча с ними даст какую-нибудь информацию.
Блейд еще раз внимательно осмотрел поляну. Он нашел чуть заметную тропу, по которой неизвестные пришли сюда, ведя коней в поводу, а затем место, где они, продравшись сквозь кусты, удалились в чащу леса.