Страж
Шрифт:
Прежде, чем совсем растаять, посетитель постучал по двери и испарился прежде, чем в комнатку вошли обеспокоенные служители Храма.
* * *
Риссе показалось, что кто-то осторожно царапает дверь их штаб-квартиры и, бесшумно и осторожно, она скользнула к ней. Принюхалась. Ничего и никого. Оглянувшись, она увидела безмятежно спавшего Нламинера и, помедлив несколько мгновений, распахнула дверь.
За ней начинался огромный зал с величественной колоннадой; витражи высотой в несколько сотен футов изображали легендарных героев и разнообразных
И вновь она не удивилась. Ощущения были близки не к тем, что она испытывала в сновидениях, а к астральным путешествиям. Присутствие могучей и неизвестной силы электризовало воздух, делало каждый шаг лёгким и воздушным.
У ближайшего фонтана она заметила низенькие скамеечки, достаточно высокие, чтобы хвост не мешал сидеть. Усмехнувшись, она села и принялась смотреть в радужные глубины фонтана. Каскад брызг окружал водоём облаком приятной прохлады, а шелест его не мешал размышлениям.
Время от времени она оглядывалась, наблюдая сквозь проём за собой и Нламинером, но "там" ничего особенного не происходило. В любом случае наблюдать за собой со стороны - необычайно впечатляющее зрелище.
– Я полагаю, что теперь можно поговорить.
Голос был глубоким, раскатистым, не принадлежал ни одной из известных ей рас. Она оглянулась в поисках говорящего, но никого рядом не заметила. "Там", на маяке, она устроилась удобнее за столом.
– Кто говорит?
– спросила Рисса. Её собственный голос также оказался глубоким, вибрирующим, гораздо мощнее, чем прежде.
– Это не имеет значения, - ответил собеседник.
– Пока не имеет. Мне нужно от тебя одно небольшое обещание.
Рисса молчала.
– Мне нужно, чтобы ты помогла своему...
– голос помедлил, словно подбирал слово, - спутнику оказать мне одну небольшую, но весьма существенную услугу.
– Почему бы тебе не показаться?
– Не могу, - ответил голос, как показалось Риссе - с грустью. Кроме того, это противоречит тем условиям, что я...
– снова пауза. Должен соблюдать.
– Что это за услуга?
– поинтересовалась Рисса.
– И зачем, собственно, я должна ему помогать?
– У вас обоих редкое сочетание очень необходимых мне качеств. голос словно бы приблизился. Рисса осмотрелась - никого.
– Впрочем, если вы окажетесь слишком строптивыми, - нотки угрозы прозвучали в голосе, - то я подожду кого-нибудь ещё.
– Кого-нибудь ещё, - повторила Рисса.
– А что будет тогда с нами?
Ответа не последовало.
– Что будет с нами?
– повторила Рисса.
Зал словно взорвался перед её глазами. Она была в знакомом ей месте, в одном из коридоров Храма Нааты на Розовом острове. Странные, несуразные
Рисса машинально прижала руку к своему амулету, одновременно знаку её положения в иерархии культа. Амулет был прохладен и не походил на действующий. Холодок прополз по животу, мысли немедленно спутались. Во имя всех богов, что здесь случилось?
Она поспешила вперёд, к главному проходу, что вёл к святая святых Храма - Залу Моста. По пути она замечала другие удручающие признаки запустения. Календарные надписи утверждали, что прошло несколько месяцев с того дня, как она получила просьбу навестить старый маяк и исследовать, что там происходит.
Зал Моста был переполнен. Там и сям стояли, сидели, лежали Хансса, - словно весь остров попытался поместиться здесь. Все они были необычайно, невероятно стары. Странно было, что они ещё живы!
Воздух в Зале был отвратительным, - смрад разложения витал вокруг, словно все присутствующие гнили заживо. Не видя вокруг себя ничего, охваченная ужасом Рисса попыталась протиснуться к центральному возвышению, где надлежало находиться Старшему жрецу. Там стоял какой-то старик, в регалиях Старшего жреца, но поза его была бессильной, а взгляд - тусклым.
– Что случилось?
– спросила Рисса. Голос был дрожащим, неуверенным. Старик поднял глаза.
– Вернулась, - сказал он едва различимым голосом, переходящим в шипение. Он что, тоже болен?
– Вернулась, чтобы наблюдать гибель своих соплеменников, отозался кто-то позади.
– Довольна ли ты тем, что видишь?
Рисса закрыла глаза руками, но звуки и запахи продолжали её преследовать. Всё вокруг смолкло. Все смотрели на неё, но хранили молчание.
– Нет больше Хансса, - продолжал жрец (бывший жрец?), сверля её взглядом.
– Никто из Хансса уже не сможет отложить ни одного яйца. Наш бог изгнан, а сами мы прокляты. Может, ты скажешь, за что?
Рисса молчала. Она пыталась сосредоточиться на том, что всё это наваждение, но всё происходящее имело невыносимый теперь признак реальности, и ни одна её попытка проснуться не помогала.
– Знаешь, - ответил всё тот же незримый голос из-за спины.
– Она знает, - продолжил он.
– Мы все дорого заплатили за несправедливость. Что тебе стоило согласиться, перешагнуть через свою гордость?
Рисса задыхалась. Она увидела мёртвые, распадающиеся в прах глаза изваяния Нааты, осквернённые и разбитые священные изображения, осознала, как тяжело давит на неё осознание вины...
Вины?!
Он отняла руки от лица. Она была вновь в зале, позади открывалась дверь в настоящее, которое она недавно покинула, а перед глазами всё ещё стояло ужасное будущее, которое ей посулили...