Стрельба по «Радуге»
Шрифт:
— Да так… в общем… — смешался Игорь, забыв уже, о чем он говорил Петухову.
Кажется, вспоминал сейчас он, так и было. И тот быстро и покорно согласился. Значит, отец с Андреем Дмитриевичем оказались правы. Как настоящие психологи. А он-то уж и растерялся, даже испугался было не на шутку…
— А еще ты у него тактично узнай, где сейчас могут быть остальные? А станет врать, мы его сразу поймем, перезвонив еще раз к нему домой, понял?
И тогда будем точно знать, какие принимать меры. Понял, спрашиваю? — и подумал: «Ох, уж эти адвокаты… Никакого от них толку, пока все сам не возьмешь в свои руки…».
Петухов
— Николай Николаевич? — вежливо обратился Игорь. — Добрый вечер. Вы сейчас, извините, где находитесь, я имею в виду, территориально?
— А что, я вам еще нужен? Дома, вообще-то. Я подумал, что на сегодня у нас больше проблем не возникнет. Или ошибаюсь? — спросил он осторожно.
Игорь взглянул на отца, внимательно подслушивающего сбоку их разговор, и тот кивнул, но тут же отрицательно помотал головой, шепча: «Не ошибается…».
— Нет, не ошибаетесь, Николай Николаевич. Я просто хотел у вас спросить… Не могу никак связаться с Уткиным или Гусевым, вы, случайно, не в курсе?
Возникла короткая пауза, и Петухов спокойно ответил:
— Не знаю, думаю, они еще на фирме. Они ж обычно допоздна там задерживаются… Или на пути домой… Где ж им еще-то быть?
— А, ну ладно, позвоню-ка я на «Радугу» еще разок, наверное, секретарша выходила, а сотовые их почему-то тоже не отвечают. Я и подумал, может, вы знаете?.. Так мы завтра с утра встретимся?
— Как скажете, Игорь Григорьевич.
— Хорошо, тогда пока, до встречи.
Он отключил свой сотовый и вопросительно посмотрел на отца. Тот кивнул и сказал:
— А теперь звони по его домашнему телефону и уточни время на завтра, ну, скажи там, у кого из вас состоится встреча, ну, чего я тебя все время разуму учу? — опять рассердился Грошев-старший.
Игорь послушно кивнул и стал звонить снова, теперь домой Петухову.
— Слушаю, добрый вечер… А, это снова вы, Игорь Григорьевич? Что-то забыли?
— Время, время!.. Давайте завтра в десять, у меня, если не возражаете. Или у вас?
— Можно у вас. Договорились, всего доброго.
— Ну, как тебе он? — тут же поинтересовался Грошев-старший.
— Нормальным голосом говорил. Как обычно… А что, я никак не пойму, чего тебе от него-то надо?
— Я обязан твердо знать, с ними он или нет. На хрен, понимаешь, нам нужна будет его баба с детворой, если сам он не играет в этих делах с акциями никакой роли? Одни заботы. Да и с детьми связываться, — неприятностей потом не оберешься. Это ж сразу какой хай подымется! А баба — это еще куда ни шло. Вот я теперь и убедился. Она не нужна. Остаются теперь в зоне нашего внимания две — Уткина и Гусева.
— Да зачем они тебе, пап?
— А чтоб их мужики рты захлопнули и больше не вы…! — он выругался. — Сообразил? Что бы ни случилось, к чему бы они сегодня ни пришли, а завтра им все равно на «Радугу» надо, куда они денутся-то? А бабы ихние одни останутся дома. Вот они-то нам и могут понадобиться…
— А не велик ли риск? — усомнился Игорь. — После сегодняшнего госпиталя они наверняка раззвонили по всему объединению про ваши с ними «беседы». И теперь никто не поверит, что жена кого-то из них исчезла случайно. Пап, я не хочу спорить с вами, но, по-моему, вы необоснованно рискуете. Одно дело — добровольная передача пакетов акций в другие руки, и совсем иное — похищение человека. Там срока предусмотрены, дай Боже, не мне вам говорить: по признакам сто двадцать шестой статьи, да еще со всеми отягчающими — до двадцати лет строгого режима…
— Ты чего, мне уголовный кодекс будешь читать? Я его получше тебя… на своем горбу! — огрызнулся Грошев-старший и постучал себя кулаком по загривку. — Мал ты еще, — с сожалением отметил он. — Я в твои годы, Гарька, уже такие операции проворачивал, что тебе и во сне не привидятся. И все сходилось правильно. Никогда не случалось проколов. Важно все проделать грамотно… А тут… Нет, чего-то еще и я сам все равно не могу понять!..
— Вот видишь, — словно обрадовался сын.
— Да ладно тебе, — отмахнулся Григорий Александрович. — Нет, я им покажу еще… Плохо они меня знают…
Конечно, он был разозлен до крайности звонком Ленки и долго не мог прийти в себя от изумления по поводу такой наглости. Он понял, отчего Ленка была в ярости, это она увидела «наружность» своего муженька после его разговора в офисе Ловкова, потому и полезла на рожон. И, разумеется, не представляла себе, на что она нарывается, на какие большие неприятности уже для себя лично. Впрочем, у нее всегда остается возможность принести «дяде Грише» свои глубокие извинения… на блюдечке, и он, без сомнения, простит ее… пару-тройку раз. А уж потом поговорит всерьез. Негоже такой ладной бабе грубыми базарными матерками выражаться, как шлюхе последней, не ее это жизненный стиль…
Сделав столь глубокомысленный вывод, Грошев-старший, и сам далеко не чуждый ненормативной лексики, как нынче выражаются, естественно, не испугался ее угроз — чистая чепуха, какие-то там пацаны с Черкизовки! Да у него такие «рабочие контакты», которые той же Ленке, со всеми ее буйными фантазиями, не могли бы даже и присниться. Сам Баляба лично брал «трубу», когда в нем оказывалась нужда у полковника ОРБ Грошева. А Балябинов — очень серьезный авторитет, фактически «держит» Восточный округ, да еще парочку районов в области — в придачу. Эти «черкизовские» тоже, небось, прикрываясь балябиновской «крышей», делишки свои проворачивают. И одному Богу, наверное, известно, почему Балябинов считался среди других «законников» таким неуязвимым и удачливым. Богу и ему, Грошеву. Вот потому на Ленкины дешевые понты и угрозы Григорию Александровичу было наплевать, его другое заботило: что еще намерен предпринять теперь, оказывается, только разворошенный, а не добитый до конца «птичник»? Если они там действительно собираются что-то предпринимать…
Андрей был, конечно, страшно разозлен неудачей, при его-то абсолютной уверенности, что все пройдет, как ему надо. И теперь Ловкову сходу начали мерещиться всякие неприятные последствия для их общего дела. Такой вывод делал для себя Грошев, и у него тут же возникали резонные возражения.
Ведь, по сути-то, все уже сделано, нужные бумаги подписаны, и в суде, в конце концов, никаких неожиданностей, опять-таки, не предвидится. Чем те докажут, что у них якобы «силой выбивали» их подписи? Где свидетели? Нет их. Зато свидетелей их добровольной передачи документов найдется сколько угодно. Недаром же Грошев столько лучших лет своей жизни безоглядно отдал системе, в которой все подобные вопросы уже давным-давно решены и работа с нужными следствию свидетелями поставлена на достаточно высокий профессиональный уровень.