Стрелочники истории. Дилогия
Шрифт:
Шибалин, узнав о проблеме только рассмеялся.
– Будете выглядеть, как Никулин, Вицин, Моргунов из "Кавказской пленницы" - у одного черкеска, у второго кинжал, у третьего папаха. Вы онучи умеете перевязывать? А в кафтане будете карман нащупывать по привычке? Не умеете носить, незачем и одевать!
– Что ж, так идти?
– спросил Максим.
– А как? Представь к Африканскому берегу с дружеским визитом подваливает небольшой такой эсминец. Не линкор, но все же, некоторая сила у него имеется. Капитан дает добро паре-тройке матросов сходить на берег, разузнать - что там и как: чья власть и нельзя ли прикупить свежих бананов. При этом вести себя скромно, местных не обижать. Будут ли эти морячки неграми наряжаться? Или наплюют и пойдут в своих одеждах? Да и зачем? Вашу инородность при любом маскараде язык выдаст! Но если еще и ряженый - совсем смешно получится. Потому предлагаю, идти как есть, в привычной одежде. Можно прикинуться иностранцами, но выгоднее говорить почти чистую правду - вы русские-православные, но с малолетства росли вне пределов Руси, потому нынешних реалий не знаете, ну и язык испортили чужеземными словами.
– Войдем в город, - преподавал по ходу Серега азы внедренца-разведчика.
– Смотрите и запоминайте, как аборигены ходят, кушают, чихают, здороваются, прощаются. А потом сами поступайте так же. Это не мелочи, а этика поведения. Нарушишь по незнанию какое-нибудь местное табу, скажем, зайдешь в церковь, не сняв шляпу - и сразу испортишь себе отношения с местными на всю оставшуюся жизнь. Вот, к примеру, Максим, что ты будешь делать, если к храму подойдем?
– Что, хочешь заставить перекреститься? Но я же атеист!
– Блин! Да мне лично пофиг - атеист ты или еще кто. Хоть атеист, хоть сатанист. Не перекрестишься, спалишь нас всех. Убить - не убьют, надеюсь, Димон успеет вытащить, но задание точно провалим!
– Не, ну тут понятно, перекрещусь, если надо.
– замялся Максим.
– Во! А как?
– Ну как обычно.
– ответил Максим и перекрестился.
– И не правильно!
– воскликнул Серега.
– Почему неправильно? Справа налево - по православному канону. Это католики слева направо крестятся.
– Максим показал католическое крестное знамение.
– Хм... Не знал, теперь буду знать. Но я о другом. Ты перекрестился кукишем, а нужно двумя пальцами.
– По старообрядчески, что ли?
– Да! Троеперстие при Петре Первом было введено, но сейчас все по старинке крестятся. Не, вру, при Иване Грозном. Картина ж еще была у Сурикова: "Боярыня Морозова едет голосовать". С двумя перстами.
– А зачем Иван Грозный троеперстие ввел?
– спросил Евдокимов.
– Леша, ты у меня спрашиваешь?
– ответил Серега.
– Это у попов спрашивай. Вроде как троеперстие означает троицу, а два пальца - ни то, ни се. Но опять-таки, не ко мне вопрос. Да и не о том сейчас речь. Главное, чтоб внешне все было похоже на аборигенов. Понятно?
Город-крепость, стоящий на правом берегу реки Тверцы, появился сразу, как только вышли из леса. Город окружен деревянными стенами с квадратными башнями. И лишь главные ворота с надвратной церковью - из белого камня. За стенами виднелись купола еще, как минимум пяти деревянных церквей, и островерхие крыши изб городского начальства.
Вдали на реке у причала виднелись несколько ладей, по причалу сновали люди. Дорога, по которой топали разведчики, была пуста, лишь впереди катилась тяжело груженая телега с сеном. Приятели вскоре ее догнали. Возница сначала занервничал, заполошно начал что-то искать в сене, но после того как приятели с ним мирно поздоровались и пошли дальше, немного успокоился. Опять же и город вот он, рукой подать.
У ворот стояла стража и мирно трепалась между собой, увидев незнакомцев, богатырского, по сравнению с ними вида, сразу рассредоточилась по постам. Один побежал внутрь, второй, видимо, начальник, перегородил дорогу высоким незнакомцам.
Серега еще загодя подтянул тесемку и расстегнул ворот рубахи, чтобы крестик был виден. Заметив, что ворота - это не просто ворота, но еще и надвратная церковь с иконой Божьей матери, перекрестился. Максим с Алексеем последовали его примеру. Сразу стало заметно, что стражник слегка расслабился, но тем не менее, грозно произнес:
– Откель путь заступаше, куда след правите, православныя?
– Домой идем, витязь.
– ответил Серега.
– Понимаешь, давным давно попали мы втроем в места дальние, чужеземные: британские да французские, немецкие да гиспанские. А вот теперь домой возвращаемся.
– Гиспанские? Гэта де такие?
– удивился стражник.
– Там, где солнце заходит.
– Серега показал рукой.
– На самом краю земли.
– Латины це ромеи?
– Латины, в смысле, католики. От католиков идем
– А дом то ваш де?
– В Москве.
– В Москве? Яки такой Москве?
К начальнику подошел еще один стражник, прислушивавшийся к разговору.
– Есть такая веска, - кивнул он.
– Недалече от Коломны. На Москва-раце.
– Так пешшу и идеце? От самаго краю святла?
– продолжил допрос начальник стражи.
– Где как. По морю плыли, по рекам плыли. Нам же все время на восход солнца надо, да тут реки в нужном направлении кончились. Вот и пришлось пешком немного пройти. А сейчас может кого из купцов сговорим, по Тверце опять поплывем.
– Зразумел. За товары для продаж мыту платить треба.
– Мы ж не купцы. И товаров никаких нету.
– Проходьте, тады. Але кали на базаре злавлю...
– Что, и купить ничего нельзя?
– Не, куплять можна. Продаваць без мыты нельга.
– Ну, бывай, витязь.
– Что-то эти ворота мне показались хлипкими. Вал игрушечный и ров мелкий. Пара выстрелов и проход, считай, открыт.
– резюмировал Серега свой взгляд на городские ворота.
– Вот улочки узкие, это да. Танки тут, может, и протиснутся, но развернуться не смогут.
Улица, по которой шли разведчики, действительно была узковата. Ширина порой не превышала 3-4 метров, к тому же она то и дело петляла. Справа и слева тянулись высокие то ли заборы, то ли глухие, без окон и дверей, стены хозяйственных построек, а может и жилых домов. Непонятно, где кончался один двор и начинался второй. Прохожие, которых немало сновало по улице, старались демонстративно не замечать незнакомцев, хотя троица постоянно ловила любопытные взгляды исподтишка. Улица внезапно кончилась небольшой площадью и еще одной крепостью - кремлем. Вот он был не меньше московского километр или полтора в окружности, и укреплен не в пример лучше городской черты. Тут и стены повыше, и вал покруче, и ров с бегущей водой.