Стрелок
Шрифт:
Проснулся я сам, никто по броне не стучал. Танк в сугроб превратился, а замёл я его хорошо, мимо в паре метров пройти и не поймёшь, что под этим сугробом боевая машина стоит. Сметя снег, и пока двигатель прогревался, я позавтракал, были блины со сметаной, и чаем запивал. Снаружи пока не стемнело, ещё около часа ждать, так что послушал рацию. Да уж, там общения хватало, кодировок и морзянки тоже, но по открытым переговорам понятно, что моя ночная деятельность до сих пор фиксируется в потерях и обсуждается. Как сообщил один генерал, случайно на его волну попал, потери таковы, что тот лишился всей поддержки тяжёлого вооружения, остались миномёты и лёгкие пушки. Ещё неразбериха была из-за уничтоженных штабов, из-за чего штурм Москвы тянулся медленно, и советские войска смогли укрепить свои позиции и кое-где даже выбить немцев в поле. Значит моя деятельность приносит пользу и стоит продолжать.
В данный же момент начало
Самих немцев было три сотни, тут и лётный с техническим составом, и охрана, считай зенитчиков, ну и обслуживающий персонал. Обустроились тут те хорошо, землянок хватало, вот в них я и собирался немцев похоронить. Заберу всё, тела в землянки, и используя Стихию Земли, скрою всё. Хоть металлоискателями пусть ищут, но ничего не найдут. Пропала часть Люфтваффе, пусть страшилок рассказывают, была и нет, даже следов не осталось. Так я и сделал, принял солдат дозора, потом прогулялся поближе и с пятисот метров, используя амулет-помощника, постепенно, не сразу, за час уничтожил всех. Причём делал это так, чтобы свидетелей особо не было и тревогу не поняли, и мне это удалось. Зашёл солдат в туалет, и не вышел. В землянке слышались голоса, смех, и вдруг тишина, и так везде. После этого я собрал трофеи, технику, самолёты, всё, даже полётные карты и личное имущество. Тела в землянки, а их разравнял, и всё закрыл пургой, чистая опушка и никаких следов присутствия тут подразделения Люфтваффе. Да и вообще людей. Свои следы тоже замёл. Потом достал свой танк, и покатил дальше, сеять доброе и хорошее.
До девяти часов вечера я успел найти и посетить ещё два аэродрома. На одном разведывательная эскадрилья дислоцировалась, и истребительная часть. Истребителей тридцать шесть, разведчиков восемь, был ещё один транспортный «Юнкерс», всё прибрал, да повторил сокрытие, как и на первом аэродроме, и не смотря на то что в деревне рядом, всего в двух километрах, стояла какая-то тыловая часть, всё это проделал незаметно. Никаких следов не осталось тут, как будто и не было аэродрома. Причём часть лётного состава ночевала в деревне, вот они удивятся увиденному. Я их не тронул. На третьем дислоцировались штурмовики, уже знакомые мне «Лаптёжники» в количестве семнадцати единиц, и было два «Шторьха», на этом всё, даже истребителей не было. Тут поступил также, как и с остальными. Исчезли в дикой России так исчезли. Причём я пару патрулей перехватил, перебив их, но не всех, часть оставил в живых, и выйдя к ним под видом лешего, полчаса на маскировку убил, замогильным голосом стал вещать на немецком, что это русская земля и против них даже сказочные русские жители вышли, и я вот леший начал уничтожать аэродромы со всем содержимым. При этом вокруг меня вьюга кружила, хотя вокруг была тишина, даже ветра не было, погода успокоилась. С двумя фокус прошёл, поверили, и я их отпустил. Пусть дальше слухи распускают, третьего добить пришлось, слаб умом был, с ума сошёл.
Только после этого, после девяти вечера я покатил обратно к передовой, снова по тылам поработаю и немцев закошмарю. Так и сделал, активно обстреливал с дальних расстояний разные части, запас мин снова стремительно таял, но я нашёл три пункта боепитания где они были в наличии, и пополнил запасы. К тому же этой ночью всё напропалую я не уничтожал, трофеи стали стремительно пополнять закрома одного из моих браслетов. Пока этот не заполню, за остальные браться не буду. Уничтожил я два десятка артиллерийских батарей, три десятка миномётных, около сотни танков, около пятидесяти захватил. Преимущественно «тройки» и «четвёрки». С пяток «чехов» взял, для пробы. С три десятка самоходок. Три сотни грузовиков, крупные колонны попались с ценными трофеями. Штабы уничтожал, снова немцы теряли управление и были изрядно растеряны. Носились, искали откуда я стрелял, находили пустые позиции и ничего больше, а я уже в других местах был. В общем, поспать я им не дал. И где-то к пяти часам, когда уже близился рассвет, я прогуливался рядом с очередной остановленной колонной и решал, что делать. В этот раз мне достался суперприз. Я не про технику в колонне, которую уже убрал в браслет, а про двух генералов, один из которых Гудериан, трех полковников и ещё десятка офицеров что связанные сидели на обочине. Я захватил генерала, когда тот менял дислокацию своего штаба, ну не нравилась ему информация что один за другим штабы других частей замолкали, а потом поступали сообщения об их уничтожении путём удивительно точного миномётно-артиллерийского огня. Вот так и попался мне в руки.
Почесав затылок под шлемофоном, кожа зудела, воспаление уже сошло, но всё равно некоторое неудобство ощущалось, я осмотрел пленных, жалко уничтожать, и размышлял. Передать их нашим, отличная идея, но как? Есть тут у меня одна идея. За эту ночь, мне дважды советские разведгруппы встречались, что работали в ближнем тылу немцев. Они меня не заметили, а я на них не обратил внимания. У каждого свои задачи. Так вот, почему бы немцев не передать такой группе, и не сбросить себя балласт? Пусть их тащат к нашим. Да и вообще дальше их дело, а не моё. Переложу этот груз на них, пусть они мучаются. А передать можно, захватил я их так, что те и не поняли, что их пленил я один, потеряли сознание, очнулись в плену, техники их вокруг уже нет, и советский солдат стоит, в телогрейке, унтах, в шлемофоне танкиста и с немецким же автоматом на плече. В общем, в шоке те были, так резко их положение изменилось. Даже мало кто обратил внимание, что я прохаживаюсь и на трость опираюсь.
Вздохнув, я смотрел их и сказал на языке Гёте:
— Граждане немецкие захватчики. Горд сообщить вам, что вы захвачены в плен советскими партизанами из отряда «Смерть однояйцевому Гитлеру». Теперь вас передадут советскому командованию. У вас два пути на выбор, быть повешенными на ветках деревьев на опушке леса которого мы находимся, или добровольно отправитесь в плен. Гуманное обращение не обещаю, напомню, что вы сами творите на оккупированных территориях, но жизнь гарантировать могу, а после окончания войны возвращение в Германию. Возможен обмен вас на советских военачальников, находившихся у вас в плену… Хм.
Эта идея мне пришла только что, когда я выдал речь экспромтом. Хм, обменять на советских военачальников оказавшихся в плену. Интересная мысль, жаль мало осуществима. Вряд ли немцы пойдут на это, даже если пойдут, то не знаю что лучше, быть в плену или оказаться у наших. Расстрел ведь никто не отменял, шлёпнут и забудут. Так что не вариант. Ладно, пора в путь отправляться. Группа советской разведки встретилась мне в тридцати километрах от теперешнего местоположения, пешком я не дойду, да ещё с этими. Однако в кузов «Блица» все войдут. Поэтому вот как я сделал. Пригрозив немцам тем что те под охраной, отошёл в сторону, где и вызвал технику. Грузовик и бронетранспортёр. Дальше немцы сели в грузовик, пришлось развязать их, а сам я в бронетранспортёре устроился, и вот эта колонна из двух машин устремилась вперёд. Пулемёт был демонстративно направлен на пленных, чтобы не удумали шутки шутить. Я ехал следом за ними. Пришлось сделать так чтобы те кабину машины не видели, то что та пуста, у «Ганомага» бронешторки опущены, и они и так ничего не видят.
Сама поездка удалась, не смотря на то что дорога была забита, добрались мы до нужного места вскоре. Пришлось покрутиться по полевым дорогам, поискать разведку, на том месте где я их встречал, тех уже не было. Обнаружились они на двенадцати километрах севернее. Ночной лагерь, отдыхали те и спали. Вот и направился к ним напрямую, найдя подходящие подъездные пути. Удалось подобраться на максимально близкое расстояние, лес глушил звуки, однако полтора километра всё равно придётся пройти. Высадив пленных, отогнал их в сторону, вернулся и убрав технику, повёл тех дальше. За сто метров до лагеря остановил, и достав громкоговоритель, ну или рупор, у немцев позаимствовал, сказал:
— Ахтунг! Ахтунг! Партизанен… А нет, это из другой оперы. Как-то странно этот трофейный рупор меня переводит…. Внимание, советские разведчики, вы обнаружены доблестными, храбрыми и очень умными советскими партизанами из отряда «Смерть однояйцевому Гитлеру». Нами захвачены высшие чины Вермахта, но нам они не нужны, просьба забрать их и отвести к советскому командованию. К слову, тут два генерала, один из них Гудериан. Поторопитесь, иначе ничего не получите. Вашего представителя ожидаю в течении пяти минут… И шевелите булками!