Стреломант
Шрифт:
Ничего, мне с ней не детей делать. Переживет.
Юля была сегодня одета в ту же короткую юбку, что и вчера, только рубашку с галстуком поменяла на короткую маечку, открывающую пупок и обтягивающую большую для ее возраста грудь.
Но, видимо, сегодня на улице было прохладнее, чем вчера, потому что поверх маечки на Юле была легкая расстегнутая куртка. Бред какой-то – надевать майку, которая больше оголяет, чем прикрывает, и пытаться скомпенсировать ее курткой.
«Дурак ты. Как был дураком, так и остался».
– Раздевайся и проходи, – я махнул
– Что, прямо сейчас? – вспыхнула Юля и залилась краской пуще прежнего. – А мы не опоздаем?
– Хм… – я поднял бровь, не зная, что и сказать. – Тогда… Короче, я сейчас. Подожди тут.
«Эй, Серж…»
Ни слова! Ни единого слова, богиня!
«Какие мы нежные…»
Я оделся, схватил собранный еще с вечера пакет с вещами и луком, в другую руку взял тубус со стрелами и вышел в коридор.
Юля все еще стояла там, будто даже не сдвинулась с места, и все так же смотрела куда-то в угол.
– Я готов, – произнес я, обуваясь.
– И я, – тихо сказала Юля. – Нас там… такси ждет.
– Тогда идем.
В такси Юля села так далеко от меня, как только ей удалось отодвинуться, практически вжалась в дверь, и всю дорогу смотрела в окно, не произнося ни слова. Не то чтобы меня это не устраивало, просто… это было немного странно для нее.
Через двадцать минут мы оказались на вокзале. Зашли в здание самого вокзала, прошли его насквозь, спустились в какой-то подземный переход и вышли на большую бетонную платформу, спрятанную под двускатной крышей из гофрированного металла. Здесь нас должен был ждать поезд.
Но вместо поезда на рельсах стоял стальной монстр.
Огромный угловатый серый корпус, собранный из толстых стальных плит с выдающимся вперед острым отвалом, буквально скребущим по рельсам, с колесами, прикрытыми листами толстой брони, поезд напоминал скорее какого-то циклопического железного носорога, нежели транспортное средство. Весь локомотив, и особенно его передняя часть с ножом отвала, был забрызган чем-то черным, будто поезд на полном ходу таранил бочки с нефтью, но я готов биться об заклад, что это не нефть. Форма локомотива и его бронирование совершенно непрозрачно намекали на то, что он создан для того, чтобы таранить вообще все, что попадется ему на пути. И всех. И никогда не тормозить, кроме как на станциях.
Кроме локомотива были бронированы и вагоны тоже. Каждый из них представлял собой металлическую коробку со стенками в палец толщиной. Под потолком видны были узкие смотровые щели, которые кое-где были распахнуты в натуральные окна, но, видимо, это делалось только на стоянках. Вагоны тоже были забрызганы черным, а еще на них местами виднелись свежие следы чего-то острого. Чего-то, что снимало стружку с металла так же легко, как острый нож снимает кожуру с яблока.
– Что с тобой? – удивилась Юля, когда я остановился, разглядывая этот чудесный и одновременно чудовищный механизм, едва ли не открыв рот. – Поездов никогда не видел?
Я усилием воли закрыл рот, сглотнул и покачал головой, не беспокоясь о том, что могу сейчас выглядеть
– Ну тогда смотри, это поезд, – улыбнулась Юля. – Единственный более или менее безопасный способ передвижения между городами. Ну, не считая самолетов, конечно. Но они нам не по карману.
Я открыл было рот, чтобы задать вопрос, но тут же его закрыл. Ответ всплыл из глубин памяти сам собой. Потому что дарги. И черные брызги на всем поезде – это, скорее всего, их кровь. Интересно, кто они такие, эти дарги? Как они выглядят хотя бы? Что они собой представляют, если для того, чтобы прорваться сквозь них, необходимо строить таких жутких монстров?!
«Лучше бы тебе не знать».
– Ну что, насмотрелся? Идем? – с улыбкой спросила Юля.
Я кивнул и последовал за ней, не сводя взгляда с проплывающего мимо поезда и отмечая все новые и новые царапины на металле.
Возле какого-то вагона Юля остановилась, обернулась и махнула рукой:
– Закидывай вещи.
Я заглянул в открытый дверной проем – там оказалась невысокая, в две ступеньки, вертикальная лестница, переходящая в металлический пол, так что вещи натурально пришлось бы закидывать. Так я и поступил – кинул внутрь сначала свой пакет, потом чемодан Юли, который она волокла за собой на колесиках.
– Я первая, у меня билеты, – предупредила Юля, уцепилась за поручень и полезла по лестнице наверх.
На второй ступеньке ее нога внезапно сорвалась, и она с воплем полетела вниз!
Я среагировал моментально – протянул руки и подставил их под единственное, что мог более или менее надежно зафиксировать. Под ее задницу. Левая рука соскользнула и попала Юле между ног. В мокрое…
Хм, а девочка белья-то не носит, оказывается.
Я поднял взгляд на цепляющуюся за поручень Юлю, которая сучила ногами, пытаясь нащупать ступеньку. Наконец ей это удалось, и она стрелой влетела в вагон, даже не обернувшись и не сказав спасибо.
Хотя, наверное, вместо «спасибо» из нее сейчас опять полилось бы только бессвязное блеяние.
Пожав плечами, я схватился за поручень и легко запрыгнул внутрь стального монстра. Подобрал свои пакеты и пошел искать, куда же делась Юля.
Вагон оказался разделен на небольшие комнатки, каждая на два места. В каждой – две откидные койки вдоль стен, окно, которое можно открывать вниз, а можно закрывать до крошечной щели под самым потолком, едва пропускающей свет, откидной столик под окном, точно между кроватями – вот и все убранство. Аскетично и просто.
В комнатках сидели люди – где по двое, а где и один. У некоторых на столиках уже была расставлена какая-то снедь, а в паре мест даже и бутылки явно с чем-то горячительным. Выглядело все это как какой-то ритуал: вроде как едешь в поезде – значит, обязательно надо пожрать. А если еще и выпьешь, то вообще все пройдет как по маслу.
Юля нашлась в седьмой по счету комнатке. Она уже сидела на койке и ногами упихивала под нее один из чемоданов, не глядя на меня. Щеки девушки ожидаемо были краснее спелой вишни.