Шрифт:
Пролог
– Что есть добро? – вопросил из тьмы дребезжащий голос. – В чём суть этой категории? Может ли оно существовать отдельно, без тени всеобъемлющего зла?
– Вы действительно хотите поговорить об этом, Владыка? Смиритесь с нашей участью, наказание, посланное нам, вполне заслужено нами. Теперь наша задача сполна искупить свою вину, но не усугублять её!
– Ах-ах… Какая милая, тупенькая, сентиментальная речь, сейчас расплачусь! Ты не забыл, что это по твоей вине, из-за твоей тупости и трусости
– Ну, я бы не утверждал, что тут целиком моя вина, ведь…
– Заткнись! Ни слова больше! Теперь у нас нет права на ошибку, и я не дам тебе ни единого шанса опять все испортить. Жребий уже брошен, и сама судьба ведёт их к нам! О, встреча только предстоит, и у нас ещё есть время к ней подготовиться… А пока-а…
Зловещая тишина вновь повисла под ночным небом, окутавшим, словно туманный саван, вершины древних гор. А полный диск луны освещал спящий у их подножия город, словно подтверждая слова неизвестного о брошенном жребии и отсутствии выбора у путников.
Внезапно, где-то вдали, быть может, даже на другом конце мира, раздались глухие раскаты грома, и в коротких паузах, казалось, было отчетливо слышно:
– Вперёд, мои верные слуги, час, которого мы все так долго ждём, – приближается, так ускорьте же его приход!..
Конец апреля – восхитительное и таинственное время, когда с каждым днём ночная тьма всё раньше начинает отступать, без боя отдавая все захваченные территории неба во власть предрассветного сумрака и утренней зари. Но не в этот день.
Туман всё ещё продолжает клубиться над поверхностью озера, прижимаясь к воде всё ниже и ниже, словно предчувствуя опасность и стремясь закрыть собой беззащитную гладь воды. Приближение непонятного зла чувствовали и птицы: прячась среди ветвей деревьев, они осторожно затягивали свои трели, будто из страха проявить себя слишком громко.
В какой-то момент предрассветная песня оборвалась, встревоженные птицы в едином порыве поднялись вверх, и этот порыв был понятен – они пытались спастись в бескрайнем небе. На долю секунды над замершей землёй повисла пронзительная тишина, словно последний отголосок недавнего покоя…
По водной глади, качнув кувшинки, пробежала рябь, а у берега, вторя чавкающей грязи, зашелестел камыш. Вода накатывала на берег и отступала обратно. Вскоре всё прекратилось. Над озером опять повисла тишина, но тишина тревожная.
Медленно-медленно из-под воды, недалеко от берега, всплыли сгустки водорослей. Подобно кочкам, эти сгустки замерли на поверхности в полной неподвижности. Они сохраняли своё невозмутимое спокойствие, пока глаза, скрывающиеся в гуще водорослей, осторожно наблюдали за домом на берегу. Но вот наблюдение закончено.
Словно подлодки, обнаружившие цель, сгустки водорослей бесшумно устремились к берегу. Ближе к суше «шпионский режим тишины» был нарушен, ибо невозможно пробраться через прибрежные
Но группу таинственных гостей это уже не смущало. На секунду замерев у кромки воды, они поднялись в полный рост. Грязно-зелёные водоросли подобно парикам венчали уродливые головы с выпученными глазами, прорезными жабрами и пастями, полными мелких, острых зубов. Шесть жутковатых тварей озирались по сторонам.
Тела водяных монстров напоминали человеческие, но были покрыты тусклой, тёмной чешуёй. В перепончатых когтистых лапах каждого были зажаты деревянные дубинки, утыканные острыми ракушками, – весьма примитивное, но от этого ничуть не менее опасное оружие.
Постояв с минуту по колено в воде, словно принюхиваясь плоскими носами, нелюди наконец начали выходить на берег, крадучись подбираясь к дому. Разделившись, они стали окружать невысокое деревянное строение: трое направились к двери, трое других крались к окнам.
Вдруг с верхушки дерева, росшего возле дома, раздалось громкое верещанье. Рыжая белка, свесившись с ветки, возмущённо цокала язычком, сердито глядя на незваных визитёров. Монстры вздрогнули от неожиданности. Один из них тихо, но злобно зашипел на рыжего зверька. Видимо, это означало – уходи, не то хуже будет…
Однако белка попалась не из трусливых и в ответ разразилась новой порцией возмущённого писка. Досадливо хлюпнув, монстр, резко замахнувшись, метнул одну из своих дубинок в нарушительницу тишины. Пролетев мимо легко уклонившейся белки, дубинка с гулким треском воткнулась в ствол дерева. Негодование маленькой стражницы стало ещё громче, казалось, что рыжий зверёк зовёт кого-то, кто точно сумеет дать отпор нежеланным гостям, нарушившим утреннее умиротворение.
Внезапно изнутри дома раздался грозный собачий лай. Осознав, что первоначальный план Повелителя по «соблюдению полнейшей тишины и абсолютной внезапности нападения» безвозвратно провален, монстры дружно ринулись в атаку.
Трое с разбегу навалились на дверь, стараясь вынести её с петель. Остальные стали трясти оконные рамы, пытаясь раскрыть их снаружи. Вдруг раздался громкий хлопок – стекло одного из окон взорвалось изнутри, снося прочь стоящего перед ним нелюдя. С развороченной грудью он растянулся на траве, осыпанный мелкими осколками. Дёрнулся в последний раз и затих…
Остальных агрессоров такой решительный отпор задержал всего на мгновение. С ещё большим остервенением они продолжили попытки ворваться в дом. Лезущие в окна оставили в покое рамы и просто повыбивали дубинками стёкла, открывая себе доступ в хлипкую «цитадель». Ну и как понимаете, такой вандализм тоже не остался без ответа.
Раздался громкий второй хлопок, и монстр, уже вставший на подоконник, схлопотал заряд крупной дроби прямо в пасть, отчего уродливая голова оказалась почти оторвана и повисла на лоскутах, а он сам обвис в оконной раме.