Стреляю на счет три
Шрифт:
– Я слышал немного другую историю, – оживился Джин. – Будто один лейтенант, сын большого начальника, сам ушел к нашим братьям, чтобы отомстить за обиды. Еще ходят слухи, будто он собирается принять ислам.
Последнее Джин приврал, хотя был уверен, боевики дойдут и до этого.
– Этот лейтенант у нас в отряде, – стал рассказывать Назыф. – Все немного не так. Мы его похитили и подставили. Вышло очень правдоподобно. Но несколько дней назад он умудрился сбежать. Мы уже отчаялись его искать, как оказалось, что его схватили наши братья. Они снабжают отряд взрывчаткой, которую доставляют
– Значит, в Волгограде живут родители пленника? – Джин сделал вид, будто не знает, что отец Пахомова служит в Москве.
– Нет, – покачал головой Назыф. – Там живет его женщина. Она жена убитого им майора.
– А он действительно убил своего? – с ходу спросил Джин.
– Конечно, нет, – улыбнулся Назыф. – Я же говорю, мы его подставили! Казим хитрый воин. Он такую комбинацию придумал, лучше, чем в кино.
– Ты недавно говорил, что Казим погиб, – напомнил Джин, окончательно догадавшись, что до сих пор его водили за нос.
– Пусть это останется между нами, – нехотя произнес Назыф, – но я был вынужден сказать тебе вчера неправду. Он жив. Все подстроил, чтобы его не искали. Даже палец себе отрезал и оставил жене для экспертизы.
– Чем больше я узнаю об этом человеке, тем больше восхищаюсь его мудрости.
– У тебя еще будет возможность узнать его ближе, – не без гордости произнес Назыф.
– Ты так и не сказал, зачем мне ехать к этой женщине? – напомнил Джин.
– Лейтенант любит ее. – Глазки Назыфа заблестели. – Если она окажется в наших руках, мы сможем заставить его делать что угодно.
– Даже воевать против своих? – попытался угадать Джин.
– Этого уже не надо, – покачал головой Назыф. – И так сделано все, что может доказать его участие в наших акциях. Два дня назад мы напали на колонну. Взорвали фугас, обстреляли. Есть убитые. А когда уходили, оставили на месте, где была засада, куртку с пятнами его крови, бинты и документы. Перед этим показали на весь мир запись, как он обнимается с моджахедами, стреляет в пленного майора. Теперь надо, чтобы он согласился рассказать всему миру о том, как русские уничтожают чеченцев, и что он сам принимал участие в секретных операциях.
– Ее придется привезти сюда? – догадался Джин.
– Можно по-разному поступить, – задумчиво проговорил Назыф. – Но лучше, конечно, чтобы она оказалась здесь.
– А где гарантия того, что адрес точный? – осторожно спросил Джин.
– Точный, – уверенно заявил Назыф. – Она уволилась из армии и уехала вместе с телом мужа. Там его родители.
– Я согласен, – для вида подумав, кивнул Джин. – Но у меня сейчас есть проблемы…
– Говори, – поторопил Назыф.
– Нет транспорта, на котором я мог бы отправиться туда, – стал перечислять Джин. – Деньги, которые были, уже кончились.
– Об этом можешь не беспокоиться, – заверил Назыф.
Джин стал лихорадочно соображать, как сделать так, чтобы Шаман остался в Чечне. Более того, нужно убедить Назыфа забрать его в отряд. Вариант один, этот человек в федеральном розыске! Однако бандит сам пришел на помощь.
– Ты не обижайся, но один из твоих людей как гарантия останется здесь…
Вадима
– Говоришь, Артаган у тебя за него деньги потребовал? – громом среди ясного неба раздался голос Казима.
Вадим ждал, что это случится, однако не думал, что ему настолько станет не по себе. Он открыл глаза и обнаружил, что находится в гараже. Небольшое помещение без окон, со смотровой ямой в полу освещала закрепленная на стене лампа дневного света. Казим стоял у выложенной крупными серыми кирпичами стены и с интересом смотрел на него.
– Так и было, – между тем подтвердил Мовлади. – Они с Сурхо совсем совесть потеряли. Говорю, никакие они не чеченцы. Совсем грузины.
– Не смей так говорить, – предостерег Казим. – Смотри, сколько взрывчатки они нам принесли!
– Все равно, не дело это – требовать со своих деньги, – не унимался Мовлади.
Но Казим уже не слушал его. Он сунул большие пальцы под широкий кожаный ремень, резко провел ими вокруг торса, расправляя складки на камуфлированной куртке.
Вадим втянул голову в плечи и смотрел на носки его ботинок.
– Что, лейтенант, думал, убежишь? – Казим подошел ближе. – Тебе придется смириться. Теперь мы будем тебя хорошо охранять.
Как ни странно, но эти слова вдруг успокоили Вадима. Ведь речи о том, чтобы убить его, не было, хотя после всего случившегося это казалось по меньшей мере странным. Разве не он своими руками убил двух моджахедов, а еще одного подорвал на растяжке? Однако временное облегчение сменилось тоской. Он вдруг подумал, что своей жизнью обязан отцу, которому наверняка сейчас очень нелегко.
Двое суток Вадим провел на цепи у старика. Его не били, что было удивительно, и относительно сносно кормили. Старик сам приносил еду и воду. За все время Вадим лишь раз выходил из сарая, и то для того, чтобы вынести ведро. Старика тогда сопровождал средних лет мужчина с автоматом. Ничто кроме оружия не выдавало его принадлежность к боевикам, и Вадим сделал вывод, что он попросту сосед.
Сегодня рано утром вновь появился Мовлади. Он пришел с Тарамом и Бекой. Не говоря ни слова, Вадима вывели во двор, повалили на землю и некоторое время избивали ногами. Причем все происходило без каких-либо объяснений, молча. Вадим громко вскрикивал. Но это не смущало бандитов. Вадим понял, в этом небольшом селении все поголовно поддерживают боевиков. Надо отдать бандитам должное, они ни разу не ударили его по голове и не тронули лицо. Вадим заподозрил, что его снова собираются использовать в каких-то своих целях. Для себя он твердо решил больше не давать повода подставить его. Вадим чувствовал, что рано или поздно боевики все равно расправятся с ним, и ему было не безразлично, кем его станут считать после смерти. Особенно сильно он переживал из-за того, что Мовлади удалось представить убийство Авдеева делом его рук. От этого не переставая ныло сердце. Наверняка и Лена теперь считает его мразью. Хотя, если любит, не поверит.