Стремительный полет

Бадей Сергей

Судя по тому, как вытянулись лица принца и придворных, мой довод был достаточно убедительным.

– Но вы же хотите добраться до Тельдрассила, – нахмурив брови, сказал Саймон. – Вы не сможете там скрыть истинной сути этой девушки.

– В таком случае она проведет некоторое время, не посещая владений эльфов, – отрезал Сема.

Вот в таком ключе и шла наша беседа, хотя я бы назвал это торговлей. А торговались наши оппоненты яростно и самозабвенно.

– Сема, – нейтрально заговорил я, когда мы остались в одиночестве в отведенных нам апартаментах. –

А что это опять ты знаешь такое, о чем не знаю я?

– Это ты о чем, Влад? – спросил Сема, подходя к окошку и озирая окрестности на предмет обнаружения скрытого подслушивания.

– Не насилуй глаза, а поставь полог! – приказал я. – Ты думаешь, что я не заметил, как округлились твои глаза, когда герцог упомянул про какую-то прекрасную, которая управляет местным поголовьем эльфов.

– Это про Эллиаль? – догадался Семен. – Знал бы ты, какая романтическая история связана с этим именем. Не одно сердце сладко сжалось бы, услышав это трогательное повествование!

– Я – варвар! И сердце у меня такое же, – сообщил я. – Так что я сомневаюсь, что оно сожмется. А вот знать эту историю я должен. Давай, бухти, как там космические корабли… Ну, ты понял, о чем я. Времени у нас полно. Пока принц и Саймон составят список делегации от людей… Решение этого вопроса у них затянется не по-детски! Принимая во внимание, сколько тут еще обездоленных прихлебателей.

– Ну хорошо! – согласился Семен, примащиваясь в кресле. – Слушай! Только учти, это личная тайна Нортоноэля! Поэтому я рассказываю тебе ее по секрету. А значит, и ты другим ее можешь рассказать только так же!

– Подожди! – нахмурился я. – Если кто-то кому-то что-то рассказал по секрету, то не означает ли это то, что услышавший должен молчать?

– Да, – невозмутимо ответил Семен. – Но когда это выполнялось?

– Ладно! Оставим это. Тем более что в вопросах философии ты всегда был сильнее меня.

– Так вот, – начал Семен. – Еще до катастрофы Нортоноэль и Эллиаль знали друг друга…

– Эй! – не выдержал я. – Катастрофа произошла много лет назад. Как такое может быть?

– Я что, должен напоминать тебе о продолжительности жизни эльфов? – возмутился Сема. – Не перебивай меня! А то вообще ничего рассказывать не буду! Если я сказал, что знали, то, значит, знали!

– Угу! – принял я к сведению просьбу не перебивать.

– Правда, тогда они еще не были тем, кем стали сейчас. Но уже тогда Эллиаль называли Прекрасной! Однажды Нортоноэль сопровождал Правителя Светлого леса для участия в Великом Совете. И вот там-то Нортоноэль увидел Эллиаль в первый раз. Ну и, сам понимаешь, влюбился в нее по уши. После этого Нортоноэль много раз отправлялся в Энталпаралль, чтобы хотя бы одним глазком взглянуть на Прекрасную Эллиаль. Он бродил по берегам Озера Лиловых туманов, вздыхая и сочиняя стихи в честь своей возлюбленной. Ах! Это были прекрасные сонеты! Правда, я их не читал. Это мне Мармиэль сказал. А она… она даже не догадывалась о буре чувств, бушующих в душе молодого эльфа. Но Нортоноэль не терял надежды. И вот в один из прекраснейших дней в его жизни он был ей представлен. Она нашла его интересным молодым эльфом. Они много беседовали о самом разном. И когда Нортоноэль наконец-то решился сделать ей признание, грянул «Проклятый ветер». Ты представляешь, какая это была «засада»?

– Да, – вздохнул я. – Облом в полный рост! А в чем романтика-то заключается?

– Ну толстокожий ты, Влад! – сердито сказал Семен. – Нет возвышенного в твоей айранитской душе.

– Ну нет так нет, – согласился я. – Но почему эта история является секретом?

– Так ведь Нортоноэль так и не признался Прекрасной Эллиаль в своих чувствах. А такие вещи, если они не озвучены, являются для эльфов секретом.

– Даже если все об этом знают? – удивился я.

– Да! – твердо ответил Семен.

– М-да! – прокомментировал я. – Как у вас, эльфов, все запущено!

– А где это просто? – уныло вздохнул Семен. – Мне вон уже намекали, что пора избрать спутницу. А я не могу. Слишком их много! И все мне нравятся.

– Так ты – по очереди, – предложил я. – Сотню лет с одной, сотню с другой.

– Фи! Это моветон! – скривился Сема.

– Для кого? – удивился я. – Да сотни лет за глаза хватит, чтобы она тебе надоела до чертиков!

– То же самое я могу сказать и тебе, – парировал Семен. – Ты забыл, что продолжительность твоей жизни не намного уступает нашей?

– А я однолюб, – с достоинством сказал я.

– Гы! – оценил Семен мою откровенность. – Что-то до сих пор я этого не замечал.

– Раньше была не любовь, а увлечения, – пояснил я. – Мы, айраниты, как лебеди. Любим по-настоящему один раз и на всю жизнь.

– Во Катрине как не повезло! – покачал головой Сема.

– А в дюндель? – ласково поинтересовался я.

– Кстати! – встрепенулся Сема. – Тебе тоже не стоило бы посещать Серебряный лес.

– Это еще почему?! – возмутился я.

– Мармиэля еще помнишь?

– Склерозом мне рановато еще страдать, – сердито отозвался я. – А при чем тут он?

– Судя по рассказам, в Серебряном лесу все если не Мармиэли, то Мармиэли в квадрате. Ну ты понимаешь, что я имею в виду.

– То есть все поголовье – убежденные расисты? – перевел я.

– Угу! – не стал отрицать Семен. – Я очень обеспокоен. Если ты так же отнесешься к проявлению этих чувств, как и в Светлом лесу… Короче, я сюда добирался совсем не для того, чтобы заслужить прозвище Губителя Своего Народа.

– Так-то оно так, – хмыкнул я. – Но тут обстоятельства несколько иные. Я появлюсь там как посланник айранитов. И, заметь, не из последних! Но все же в память того, что я когда-то был человеком, я не советовал бы им отзываться о людях нелестно в моем присутствии.

– Вот именно этого я и боюсь! – вздохнул Семен.

– …Вот вы где! – заглянул в нашу комнату Валерка. – Засели и сидят тихо, как мышки…Катрина! Они тут.

– Что, опять что-то замышляете? – протиснулась мимо Валерки Катрина.