Строптивая игрушка для принцессы

Миляева Кристина

— Ты хочешь, чтобы я оборвал жизнь твоего брата? — Эндер смотрел на меня потерянным и немного ошарашенным взглядом.

— Ты его уже практически прикончил, — ласково пропела я, размазывая кровь по мужскому предплечью. — Так в чём же смысл? Просто добей его, сделай так, чтобы он больше не смел появляться у меня перед глазами и чинить всякие вольности. Не лучше ли убить сейчас, чем ждать очередного удара в спину?

— Но он же твой брат, — запнувшись на полуслове, выдохнул тот.

— О, мой генерал, — припав губами к шее, провела пальцами выше, — он сам пришёл сюда с мечом, так пусть от него и погибнет.

Это будет справедливым решением, не находите?

— Вы сумасшедшая, — как-то обречённо протянул тот.

— А вы возбудились от этого ещё сильнее, — сжав окровавленными пальцами мужскую шею, заставила его повернуть голову к себе. — Если бы были милосердны, давно бы его спасли, а так, лишь оттягиваете пытку. Стилет попал в самое сердце. Вы же не могли промазать, да, мой бравый генерал?

— Не мог, — словно околдованный протянул тот, не отрывая взгляда.

— Вот именно ваш клинок всегда разит без сожалений, — мягко тянула я слова. — Так что добейте его, ради меня. Оборвите никчёмную жизнь, которая не стоит ничего. Ведь вы так этого хотите? Стать моим, поддаться этой боли и наслаждению. Тому, что кровь может течь по одному вашему желанию…

— Ты ведьма, — просипел братец, про которого я успела позабыть.

— Видишь, вот и вся любовь, — пожаловалась я Эндеру, — вот как тут не сойти с ума и не стать чокнутой стервой, которая убивает всех направо и налево? Когда твоя собственная семья, вместо того чтобы принять жест доброй воли и свалить в неведомые дали, пытается закончить начатое. Никакой жизни с ними нет…

— Так ты на самом деле не охотилась за ними и не пыталась убивать ради развлечения? — вопросительно вздёрнул бровь мужчина, пытаясь сбросить чары моего голоса.

— Поверь, тут бы не сдохнуть на раз два, — повела я рукой, — посмотри на эту мордашку, разве не забавно? Он свободен, но пришёл убивать родную сестру? Корона и власть дороже всего на свете. Видишь же, как он зол и расстроен. Убей же его, ради меня…

— Су… — договорить братец не успел и лишился, самого ценного, чего только мог, жизни.

— Хороший котик, ты мой послушный котик, — гладила я его по чёрным волосам. — Так, прекрасно справился, что у меня даже дыхание перехватило. Ты такой сильный, так хорошо постарался и заслужил свою награду. Котик хочет кончить?

— Да, — хрипло выдохнул тот и быстро обвёл языком припухшие от укусов губы.

— Эндер! — грубо произнесла я, потянув за волосы назад.

Он едва разлепил глаза, под воздействием магии веки казались такими тяжёлыми, словно были сделаны из свинца. Секундой ранее он окунулся в водоворот чужой магии, впервые вступил на тот путь, которые многие предпочитали не видеть. Ведьмы… Они чума и проклятие этого мира, их уничтожали при рождении. Меня мать спасла, и теперь я пользовалась своим даром, не заботясь о том, что подумают обо мне никчёмные людишки. Сейчас вся его жизненная сила была сконцентрирована вокруг оттопырившегося члена, и он едва соображал, поддаваясь магии, эмоциям, зелью и собственному возбуждению. Он проигрывал, а наш спор никто не отменял.

Его вспотевшее тело облепили жемчужные простыни, пропитавшиеся кое-где кроваво-красными следами. Такое мощное и прекрасное, в это мгновение оно принадлежало лишь мне. От макушки до самых кончиков пальцев. Я прекрасно умела вести свои игры. Когда

ты каждый миг стоишь лицом к лицу с собственной смертью, непроизвольно учишься играть по выпавшим правилам. Иногда финал определяется лишь за долю судорожного вздоха и распускается цветами ненависти в сердце того, кто больше не воскреснет.

Всё возбуждение от эротического зелья развеялось в тот же миг, как я поняла, что он осознал, что резкий голос явно принадлежал не его возлюбленной принцессе, ради которой Эндер пошёл на войну с моей страной. По венам растеклось прохладное, словно ледяная вода, ощущение досады. Я так надеялась на то, что это закончится быстро и безболезненно. Но, похоже, придётся применить силу, сломать его и заставить подчиниться моей воле. Сделать так, чтобы сам принял меня, как свою госпожу. Что же не впервой. Остальные прекрасно принимали это и в конечном счёте уже даже без магии подчинялись мне.

Мой голос стал каким-то металлическим и срезонировал по его барабанным перепонкам, словно затяжной ливень по крышам домов. Громкость звука изменялась так, будто расходилась от эпицентра кругами и тухла на границе видимости светового пятна вокруг нас. Давно мне не приходилось колдовать так много и так тщательно. К тому же противник был практически бесстрашным воином, на чьих чувствах и эмоциях я так нагло пыталась сыграть. Ну, не первый и не последний мой котик приходил ко мне не по доброй воле. Таких экземпляров терять было нельзя. Это слишком редкий зверь, дабы отдать его другой.

Неплотно запахнутые золотисто-кремовые шторы на окне спальни подсвечивали пространство проникающим с улицы лунным сиянием. Изрисованный золотым узором полог, который уже давно никто не отвязывал от столбиков по углам моей кровати, позволял в полной мере видеть окружающее пространство. Я до сих пор считала, что такие просторы могут сыграть с несведущим в королевских делах злую шутку, особенно учитывая общее затруднительное положение наследников в этой сумасшедшей семье. Открытое пространство хорошо просматривалось, подставляя под удар, если не знать, как обезопасить себя.

Неровный лунный свет очертил волны эбонитово-чёрных волос, частично скрывающих отросшими прядями лицо с темными, блестящими гневом глазами. Вся его поза, судя по характерным изгибам, явно свидетельствовала о том, что он готов бросится на меня и разорвать в клочья. Казалось, что даже полная нагота его не смущала. Напротив, делала сильнее и могущественнее. И это будоражило меня, подливало масла в огонь страстей и лишь сильнее упрочило моё желание заполучить генерала себе в единоличное пользование на долгие, долгие годы и желательно безвозмездно!

Глава 8

В абсолют

Мощная фигура сдвинулась с места и дёрнулась в мою сторону с какой-то особой, почти кошачьей грацией, словно дикое животное, приготовившееся к прыжку. Стало очевидно, что в силах мы не равны. Всё же великий воин, признанный героем в половине мира, и полусумасшедшая ведьма, которую считают отбросом. Я понимала, что пытаться противостоять ему, используя свою собственную силу, не имело никакого смысла, причём не только благодаря общей физической мощи, но и из-за так некстати проявившегося физического интереса. Почему-то внутри всё трепетало и щекотало, от желания узнать, что же будет дальше.