Студент 2
Шрифт:
– А машинки есть? Модельки!
– Вова, – строго одернула Катя. – Не попрошайничай!
– Найдем! – Витек приосанился.
– Правда?! – Вовины глаза так и округлились.
– Конечно, – веско подтвердил я.
Игрушечные копии советских автомобилей в масштабе 1:43 стали производить в начале 70-х годов. Тогдашних мальчишек они вгоняли в неизмеримый восторг абсолютно идентичной внешностью и ювелирностью исполнения. У них открывались двери, капот и багажник, колеса были резиновые и слегка пружинили, как будто на рессорах, фары были прозрачные, не говоря уж про остекление
Мысленно улыбнувшись этому, я подумал, однако, что уходить пора. У меня впереди еще свидание с неясными целями, к нему не то, чтобы надо подготовиться… А хотя и это тоже. Морально. Я был бы даже не прочь отдохнуть немного.
– Ладно, – объявил я. – Спасибо за угощение. Идем, Витя.
– А когда придете? – немедленно спросил Вовка.
– Пока, брат, обещать не стану, – по-взрослому ответил я. – Поживем – увидим.
Лицо Кати при таком ответе чуть омрачилось, хотя она постаралась не подать вида.
– Ладно, – сказала она. – Приятно было познакомиться. Если что, заходите…
На обратном пути Витек был заметно оживлен, рассуждая о том, что автомодели могут внезапно оказаться плодородным бизнес-полем.
– …мне это как-то раньше в голову не приходило! Никогда не думал. А тема-то интересная конкретно! Надо будет Кайзеру сказать…
– Кому?!
– А! – засмеялся Витек. – Кайзер – это мой оптовик. Кликуха такая. Ну, тот самый, помнишь, мы еще за твоим «Ливайсом» к нему ходили…
– Помню, – сказал я.
И вспомнил, как наблюдал за этим самодовольным типом. Ишь же, погоняло-то себе какое сочинил! Царь горы. Повелитель мух!
– А откуда у него такой псевдоним?
– Не знаю. Но котелок варит – ого-го! Что твой ядерный реактор.
В голосе промелькнуло невольное уважение. Он пустился в панегирик о том, каков данный персонаж умный да разумный, причем интеллект, по Витькиным представлениям, мощнее всего проявлялся в наличии всякого импортного барахла. Во-первых, моднейшего прикида, в котором щеголял этот самый властитель жизни, а во-вторых, всякой проигрывающей и звукозаписывающей аппаратуры, которой была нашпигована его квартира.
При этом воспоминании Витек аж в лице изменился, завистливо и восхищенно:
– Ты представляешь? Музыкальный центр! Филипс!..
По его пересказу, музыкальный центр являл собой так называемый «комбайн»: проигрыватель для пластинок плюс кассетный магнитофон в одном корпусе, плюс усилители звука… И было это оснащено какими-то индикаторами, приборами со стрелками… А цветомузыка! От упоминания о ней Витек едва не начинал полыхать огнем восторга.
Цветомузыка той эпохи! – объект вожделения юных меломанов, на лестнице приоритетов стоящий разве что на ступеньку-две пониже девичьих писек и сисек. А у особо ошалелых технократов, возможно, и повыше… Но такие все же встречались нечасто, а у большинства эти ценности были увязаны в системную цепочку. Разноцветные мигалки предназначались именно для того, чтобы поразить непрочный разум девушки и повернуть его на дорогу объятий и щупаний с последующим продвижением понятно куда. При условии, конечно, что объект удастся завлечь домой в отсутствие родителей.
Но что правда, то правда: были и бескорыстно-пламенные конструкторы, жаждавшие создания некоего чуда техники. Русская и советская смекалка границ не знала и не знает, поэтому находились мудрецы, которые ради создания цветомузыкальных эффектов ухитрялись по ночам вытаскивать стекла уличных светофоров и железнодорожных семафоров… Ну ничем не лучше героя Чехова, который от рельсов откручивал гайки, чтобы делать грузила для удочек! Иногда таких энтузиастов отлавливали, доходило и до уголовных дел. Ну, а стоп-сигналы и поворотники автомобилей, используемые как светофильтры – это уж дело совсем обыденное.
Назад поехали по настоянию Витьки тоже на трамвае, сэкономив в сумме по четыре копейки. Тут я решил поддеть скаредность приятеля и с невинным видом сказал:
– Кстати! Между прочим, я сегодня твой товар спас, согласен?
– Ну… да, – Витек слегка напрягся. – И что?
– И все. Думаю, процента два от общей стоимости я заработал. Примерно пятерку. Поэтому будем считать, что должен я тебе пятнашку. Согласен?
Витька помолчал, свыкаясь с грустной мыслью.
– Ну… не знаю, – промямлил он наконец.
– Так чего тут знать-не знать? – я ощутил залихватский азарт. – Не будь меня, представь – приняли бы тебя. Тогда что? Товара бы лишился, и это в лучшем случае. А в институт бумага бы пришла? Прощай учеба, не начавшись!
На Витькином лице заметно отражались все эти ужасы, которые он, видимо, мысленно представлял.
– Ну… – произнес он в третий раз. – Ладно. Подумаем…
Здесь мне его почему-то стало жалко, и я сменил тему:
– Подумаем, хорошо. Ты мне вот что скажи: как с Татьяной у тебя?
Глава 4
Волшебное имя «Татьяна» как будто брызнуло на Витька живой водой. Он заерзал на трамвайном сиденье и даже зачем-то откашлялся.
– Да вроде бы идет дело… – он оглянулся и понизил голос: – Сейчас уехала домой, завтра должна вернуться. Вот тут какую тактику избрать, как думаешь?
Я солидно усмехнулся:
– Как я понял из твоих прежних повестей, вы уже порядком продвинулись по тропе… Амура. Так?
– Так, – согласился Витек, слегка смущаясь.
– Значит, стратегия верная. Надо лишь развивать успех.
– Так я же о том и толкую! О тактике. На что поднажать, какие конкретно действия предпринять. Понимаешь?
Я уже хотел было сострить – мол, за консультацию минус два рубля с долга… Но подумал, что это будет перебор. Как бы не довести соседа до депрессии.
– Ну что тебе сказать? Порекомендую две вещи. Во-первых, цветы… Вообще, должен сказать, что девушки любят чепуху. То есть, какие-то несложные вещи. Вот что проку в цветах?.. А попробуй подари девчонке! И она растает как Снегурочка.